Багровый Руто

— Правильно, нечего тебе здесь делать, — важно произнесла Марлина и стянула с плеч тёплую накидку. — Возьми, ночью у реки холодно.

— Я не…

— Возьми, кому сказала!

Я прям снова почувствовал себя подростком, которого мама заставляет надеть шапку. Но накидку взял.

— Вы всё видели, да, госпожа? — пробормотал я, когда лиловая девчонка умчалась прочь. — Кажется, моё выступление имело успех.

Нонеза беззвучно улыбнулась. Затем ткнула себя в грудь и подняла вверх указательный палец.

— Один? — недоумённо переспросил я. — Вы — одна? А-а-а, обращаться на «ты»?

Она радостно закивала. Что ж, это было лестно. Хоть одна из них решилась наконец поставить меня вровень с собой. И не просто одна, а она. Здорово было видеть, как на её лице вместо всепоглощающего безразличия снова отражаются эмоции.

По пути к реке я нёс какую-то чушь. Рассказывал ей о родном мире, сбивался, перескакивал к своим наблюдениям и умозаключениям, сделанным за время пребывания здесь. Она всю дорогу разглядывала мерцающие огоньками жилища лиловых над головой, но слушала — и, как мне казалось, с большим интересом. Странно и немного обидно было впервые делиться всем этим с человеком и не иметь возможности узнать его мнение.

Тропа тем временем нырнула вниз, в лощину. Гигантские деревья росли и здесь. Домиков на ветвях больше видно не было, но с лиан между стволами по-прежнему свисали светящиеся шарики, наполняя ночь очарованием. Тут и там из пологих склонов торчали узловатые корни, в темноте напоминающие щупальца причудливых морских гадов. Стало куда больше кустарников и высоких трав. Послышался плеск воды.

Дорога вильнула и завернула за сплошную стену зелёных зарослей — та словно нарочно до поры до времени прятала вид от наших глаз.

Речка оказалась обычным с виду лесным ручьём — мелким и задорным, прыгающим по камушкам и играющим с отражениями вездесущих фонариков. Куда большее впечатление производили торчащие тут и там здоровенные глыбы в форме людей. Я уставился на ближайшую, и чем дольше её разглядывал, тем шире открывался мой рот.

Статуя выглядела древней и была сделана их того же зеленоватого камня, что и сваи в основании башни. Из-за того, что она оказалась наполовину закопанной в землю, трудно было определить её высоту, но надземную часть я бы оценил примерно в три человеческих роста. И, что самое странное, изображала она мужика — брутального, бородатого мужика с копьём в руке и сведёнными к переносице бровями в пол-лица. Обежав глазами остальные глыбы, я убедился, что они мало чем отличаются от первой.

— Нонеза, — тихо обратился я к девушке, — это что такое?

Она замахала руками, явно что-то изображая.

— Ураган? — догадался я.

Девушка кивнула и указала на статуи.

— Это народ, при котором начались ураганы? — кивок. — Они его вызвали? — целая серия радостных кивков. — Но зачем? Нечаянно?

Молочная пожала плечами.

— А как же те объяснения про луну, поднимающую море?

Она покачала головой и приложила палец к губам.

— Но зачем… А-а-а. В том народе ведь правили мужчины, верно?

Девушка отвела глаза и кивнула.

— То есть, в появлении урагана виноваты мужчины?

Она неопределённо подвигала ладонями.

— Всё сложнее, да? — кивок. — Знаешь, я завтра дам тебе бумагу и грифель, напишешь мне… Что такое? Не напишешь?

Нонеза упрямо качнула головой, не глядя на меня. Улыбка уже давно ушла с её лица. Мне стало стыдно: надо же было испортить такую ночь неприятными ей разговорами!

— Хорошо, забудь. Давай просто погуляем…

Но она уже тянула меня в другую сторону, вниз по течению, словно хотела показать что-то ещё. Вскоре из-за очередных зарослей причудливого пушистого кустарника показались какие-то развалины. Тот же камень, те же линии, незнакомая архитектура… Ручей тёк прямо внутрь, в сохранивший очертания изящной арки провал в стене. Мы последовали за ним.

— Надо же, какие у них тут места для гуляний, — пробормотал я, разглядывая при свете лиан щедро изукрашенные рисунками и непонятными письменами стены.

Я чувствовал, как во мне просыпается археолог-энтузиаст, но он тут же уснул обратно, стоило повернуться.

Нонеза уже успела избавиться от своего рыжего платья и тянула ко мне руки.

Холодно этой ночью больше не было.

Глава 62. Драконья кровь

Следующий день пролетел как в облаках. Я чувствовал себя настоящей звездой: куда бы ни пошёл, всюду ловил заинтересованные взгляды, а иные горожане обоих полов не отказывали себе в удовольствии лишний раз меня остановить и перекинуться словечком. В других обстоятельствах это, может, и раздражало бы, но сегодня было не до того: мысли то и дело возвращались к ночи в древних развалинах у реки.

Помнится, в перерывах я шептал ей какие-то глупости: строил наивно-мальчишеские планы о том, как изменю этот мир, как свергну императрицу и перепишу законы, верну свободу и права мужчинам-рабам, научу их самостоятельно принимать решения, не полагаясь на волю госпожи… Обещал, что мы станем первой равноправной парой, а глядя на нас — и остальные задумаются. Она тихо кивала и грустно улыбалась. Зря она так. Я докажу ей, что и без магии, и без голоса можно жить и быть счастливой. Я помогу ей справиться.

Я чувствовал, что всё могу.

Краем сознания я замечал, какая суматоха царит в городе на деревьях. Мосты качались и дрожали: лиловые носились по ним сломя голову, передавая послания, перенося припасы, обмениваясь новостями.

— Только что пришёл ответ от главы Бледного Леса, — между делом сообщила Цитрина Гринде, пока мы помогали фасовать на порции и упаковывать в полотняные мешочки что-то вроде тонких высушенных хлебцев. — Она не просто пошлёт на помощь своих лучших воительниц, но и сама отправится с нами.

— А Сизая Река? — кузина зубами затянула тугую завязку на очередном мешочке и уложила его в общую кучу.

— Ещё молчат. И мы сомневаемся, что рискнут ответить. Их земли слишком близко к Скале.

— Госпожа Цитрина, — решился подать голос я, выныривая из своих мыслей, — а вы не боитесь, что среди ваших соплеменников или среди тех семей, которым отправляли послания, есть шпионы лазурных?

— Не боимся, — снисходительно, словно объясняя ребёнку элементарные вещи, отозвалась женщина. — Потому что точно знаем, что они есть. Поэтому многое, что произносится вслух касаемо стратегии, мест и сроков —неправда. Все, кто должен, это понимают. Все, кому нужно, согласовывают свои действия другими способами.

— Но и лазурные об этом знают?

— Разумеется. Однако знают наверняка только то, что в империи назревает мятеж и в ближайшее время придётся несладко. А те из них, для кого это неожиданность — непроходимые глупцы. Руто, птенчик, — она бросила взгляд на часы на стене, — тебе пора.

Я кое-как проглотил «птенчика» и направился к выходу со склада — одного из нежилых коконов в самом центре поселения, рядом с башней. Что примечательно, он ничем не отличался от остальных: у лиловых и дома простолюдинов, и жилище главы и её близких, и хозяйственные постройки внешне смотрелись одинаково. Чёрт знает, как они сами их различали…