Багряный декаданс

— Чушь, — проигнорировал жалобы парень, рассматривая меня с видом строгого учителя. — Ты просто не хочешь сосредоточиться. Если смогла сделать один раз, можешь и второй, и третий, и дальше по счету. Нужно лишь приложить хоть немного усилий!

— Я прикладываю! — не выдержав, крикнула я. — Ты не представляешь, как сильно я стараюсь, пока ты стоишь там и отдаешь приказы, как рабовладелец! Может быть, еще плетку возьмешь для полноты образа барина?!

Я не раз спрашивала, но Сатус так и не захотел пояснить, зачем ему заставлять меня перемещаться внутри не просто одного мира, а одного сада. Но почему-то он вновь и вновь требовал от меня закрывать глаза и пытаться войти в межпространство. И пусть даже мне не понятны были его мотивы, но я искренне хотела выполнить его желание. Хотя бы просто ради того, чтобы он позволил мне покинуть этот чертов цветочный круг и отдохнуть, желательно, лежа.

Мои выпаленные в сердцах слова вызывали кипучий отклик. Черные глаза демона вспыхнули злостью, а зубы сжались, еще сильнее обостряя линию челюсти. Я успела только начать говорить, как он уже стоял передо мной. Так близко, очень близко, нарушая все мои личные границы… нарушая вообще все границы, ломая их, уничтожая на корню.

Я инстинктивно дернулась назад, но он сжал плечи, вынуждая замереть на месте, причиняя боль и зная об этом. Прекрасно ощущая ту грань, за которой были бы уже необратимые последствия для меня, как для существа хрупкого и смертного. В этот момент он полностью контролировал и себя, и меня, и то, что мог со мной сделать. С его лица будто сдернули маску невозмутимости и теперь он показывал мне настоящего себя, того, кто был способен как на ужасающую жестокость, так и на невыносимую ласку. И то, и другое сочеталось в нем как черное и белое, смешивалось в одно, выдавая по итогу ядерный коктейль из страсти и грубости, нежности и ярости, нетерпимости и желания.

Ошеломленная этим его безмолвным признанием, беззвучным криком, откровением обнаженной души, я почувствовала себя оглушенной. Внутри что-то совершило болезненный кувырок, воздух куда-то исчез, а под ногами земля сделала несколько стремительных вращений, как если бы я вдруг оказалась внутри аттракциона.

— Ты не права только в одном, — прошептал он мне в губы, приблизив свое лицо к моему так близко, что я чувствовала аромат ветра в его волосах. — Я — не рабовладелец. Я — твой муж. И ты не имеешь права повышать на меня голос. Это опасно. Во-первых, ты выводишь меня из себя. Во-вторых, демонстрируешь полную не способность жить по нашим правилам. А это создает дополнительные проблемы. Твоя жизнь полностью зависит от меня. Я решаю, что с тобой будет и где ты будешь. Запомни это, любовь моя, и в дальнейшем подбирай слова, — почти ласково закончил он.

— Я не могу этого сделать, — всхлипнула я, чувствуя, как острое отчаяние вонзает безжалостные когти. — Я не могу управлять… этим!

Я ожидала удара, едкого замечания, грубой насмешки, чего угодно, но не того, что демон вдруг откроет для меня свои объятия. Притянув к своей груди, он положил ладони на мою оголенную вырезом платья спину.

Глава 33

И от тех точек, которых он касался, разбегались по телу теплые круги. Стало томно и жарко. Я захлебывалась едва выносимой лавиной эмоций, которую обрушил на меня Сатус. Он все глубже и глубже пробирался внутрь моего сердца, пытаясь заполнить меня собой. Вытеснить вообще все, чтобы не было никого и ничего, только он. Только его глаза, его руки, его запах. И его полные тонко очерченные изящной яркой линией губы, которые он облизнул.

— Значит, придется прибегнуть к проверенному способу, — проговорил он, задыхаясь. — Не шевелись… пожалуйста.

И его мягкие губы легли поверх моих.

Мир вспыхнул яркими красками, ослепительная радуга заскакала перед глазами, я будто бы оказалась внутри калейдоскопа, который кружил, переливался, завораживал, складывался и раскладывался, образуя замысловатые фигуры, которые выстилались вокруг меня непрерывным полотном.

Я не сразу сообразила, что происходит, ведь никогда ничего подобного при попытке войти в межпространство я не видела и не ощущала, но когда поняла, решение пришло раньше, чем я успела хотя бы задуматься над его правильностью. Мысленно рванувшись вперед, я попыталась преодолеть сопротивление некой силы, давящей на грудь, прямо под горло, и нащупать выход. Но практически сразу что-то ударило меня под ребра, что-то, что было не физическим, а скорее, ментальным, неосязаемом, но непримиримым, повелевающим и наказывающим.

— Я же сказал, мышка, ты не покинешь империю без меня. И все же, ты пытаешься…

В то же мгновение все прекратилось. Волшебный калейдоскоп полыхнул на прощание и исчез, оставив меня во власти Сатуса, ошеломленную и совершенно разбитую. Ноги подкосились, силы разом покинули, а тело объял холод, от которого меня затрясло крупной дрожью, и я упала бы, если не демон, который подхватил меня на руки, сел и уложил на свои колени.

— Как ты, мышка? — в полголоса спросил он, заботливо отводя кончиками пальцев волосы от моего лица.

Я подняла на него воспаленные глаза, которые резало болью при каждом движении. Веки жгло, казалось, будто их опалило огнем.

— За… зачем ты это… сделал? — с трудом ворочая языком спросила я, имея ввиду поцелуй и одновременно с ужасом осознавая, что его угрозы — не пустой звук. Теперь он может мной управлять.

— Другого пути просто не было, — грустно улыбнулся демон, но никакого сочувствия или намеков на угрызение совести я не увидела.

Стало больно. Я самой себе показалось лабораторной мышью, чье слабое, мелкое, тонкокожее тельце использовали для жестоких экспериментов.

— Мне плохо, — просипела я исчезающим голосом.

— Знаю, — отозвался Сатус. — Так и должно быть. Теперь тебе нужно отдохнуть. Спи, любовь моя, а когда проснешься, тебе будет лучше.

Его слова легли на мои плечи тяжелым плотным одеялом, нагоняя сон.

— За что? — в моем сердце что-то надорвалось и вопрос вырвался с губ вместе со стоном. — За что ты так со мной…

Одинокая слеза прокатилась по щеке, капнула вниз и упала на ладонь демона.

В тот же миг сознание провалилось в пустоту. Кажется, с горькой усмешкой успела подумать я, в Аттере я высплюсь на столетия вперед.

Пробуждение было таким же неожиданным, как и сон, из-за чего я почувствовала себя каким-то роботом, которого сперва отключили от розетки, в потом вновь подключили к питанию.

Заморгав, поднесла пальцы к лицу. Когда размытые очертания приобрели резкость, я поняла, что по-прежнему лежу на коленях Сатуса, его ладонь под моим затылком, бережно поддерживает, сохраняя удобную для сна позу. Повернув голову, я натолкнулась на внимательный взгляд черных глаз. Его лицо вновь было закрытым и не показывало абсолютно ничего.

— Долго я спала? — скривившись, попыталась подняться, но сразу же остановила попытку, потому что по телу разлилась боль. Одеревеневшие мышцы напомнили мне о недавно пережитом, в дополнение сообщив, что ближайшие несколько дней будут совершенно мучительными. Я как будто провела интенсивную тренировку в спортзале после годового бдения на диване.

— Не пытайся двигаться резко, — посоветовал Сатус.

— Что со мной? Это из-за перемещения? — почти выплакала я вопрос, пытаясь стонать не слишком громко.

— Да, — спокойно подтвердил демон, чьи пальцы начали легонько поглаживать по волосам, изредка запутываясь в них.

— Но раньше мне никогда не было так плохо!

— Потому что раньше ты никогда не вторгалась в Огненные Пути, — просто ответил Сатус. Его пальцы ласково скользнули по виску, а я вдруг осознала, что от его касаний боль становится тише, угасает, как гаснет тлеющий фитиль свечи в луже расплавленного парафина.

— Что? — в замешательстве переспросила я, удивленная тем, как странно на меня начал действовать демон. — Огненные Пути? Инсар рассказывал мне о них. И даже продемонстрировал разочек. Мне не понравилось.