Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)
Шрифт:
В концептуально-теоретическом плане в руководстве Югославии вновь была подтверждена ранее принятая стратегия общенародной войны как единственно возможной в интересах обеспечения обороноспособности страны. В новых условиях Белград был вынужден принять военно-организационные меры для усиления направлений, наиболее опасных с точки зрения вероятного нападения с территории государств-членов Варшавского блока, что неминуемо вело бы к ослаблению обороны западного направления. Последнее имело особую важность, так как югославское руководство серьезно относилось к возможности нападения на страну именно на западных рубежах. Это объяснялось тем, что на протяжении послевоенных десятилетий в Белграде существовали подозрения по поводу вероятных действий Италии с целью ревизии территориального размежевания с Югославией.
Встреча 23 августа 1968 г. И. Броз Тито с послом США Б. Илбриком, длившаяся около часа, в определенной степени успокоила главу югославского коммунистического режима, заявившего о том, что «Югославия… продолжит попытки поддерживать нормальные отношения с группой [государств] Варшавского пакта», однако, «Югославия будет жёстко придерживаться уже публично провозглашенных принципов» [779] . Несмотря на то, что Тито не обратился в сложившихся условиях за моральной и технической помощью к США, Илбрик не исключал этого в будущем. Глава Югославии фактически получил заверения американского посла по этому поводу. Таким образом, как, вероятно, полагал Тито, угроза со стороны Италии, являвшейся союзницей США по НАТО, минимизировалась. На состоявшейся 29 августа уже в Вашингтоне по просьбе югославского посла в США Б. Црнобрнья встрече с Госсекретарем Д. Раском, последний заявил, что «как НАТО, так и Варшавский пакт знают, что нападение одного [члена блока] на страну – члена другого [союза] приведёт к войне. Однако НАТО не признает право стран Варшавского пакта оккупировать территорию члена Варшавского пакта. Этого не может произойти в самом НАТО. Мы понимаем, что органы “черной пропаганды” [780] Москвы пытались состряпать миф о существовании взаимопонимания между США и СССР по вопросу о Чехословакии» [781] . Данная оценка происходящего главой американской дипломатии также укрепила уверенность югославской стороны в том, что США окажут поддержку СФРЮ в случае военно-политического кризиса. В то же время наиболее доверительные отношения в вопросе получения гарантий для Югославии со стороны Североатлантического союза сложились между Белградом и Лондоном. Именно Британия была выбрана югославским руководством на роль конфидента, способного положительно повлиять на ближайшего союзника – США. Это нашло своё выражение в настойчивых попытках югославской дипломатии выяснить возможную позицию Великобритании на случай агрессии СССР в отношении Югославии. Данный вопрос тайно от других союзников по НАТО начал обсуждаться Лондоном и Вашингтоном осенью 1968 г. после того, как югославская сторона захотела получить более определенный ответ от британского политического руководства [782] . Со стороны
779
191. Telegram From the Embassy in Yugoslavia to the Department of State. Belgrade, August 23, 1968// Foreign Relations of the United States. 1964-1968. Eastern Europe. Washington, 1996. Volume XVII. P. 508.
780
«Черная пропаганда» (англ, black propaganda) – в сложившейся традиции психологической войны (или её советского варианта – «спецпропаганды») заведомо ложные сведения, которые представляются их распространителями как достоверные и происходящие из источников противника. В действительности они являются пропагандистским продуктом тех, кто прибегает к их распространению.
781
192. Memorandum of Conversation. Washington, August 29, 1968, 3:45 p.m. SUBJECT: US-Yugoslav Relations and Czech Developments. PARTICIPANTS: Foreign Ambassador Bogdan Cmobrnja of Yugoslavia. United States: Secretary of State, Orme Wilson, Jr., EUR/EE, Yugoslav Affairs//Foreign Relations of the United States. 1964-1968. P. 510, 511.
782
Batovi'c A. The Balkans in Turmoil – Croatian Spring and the Yugoslav position Between the Cold War Blocs 1965–1971. LSE IDEAS Cold War Studies Programme at the London School of Economics. 2003. P. i, ii. – http://www2.lse.ac.uk/IDEAS/publications/workingPapers/batovic.pdf
783
Jakovina I Tito, the Bloc-Free Movement? And the Prague Spring// The Prague Spring and the Warsaw Pact invasion of Czechoslovakia in 1968. Ed. by Bischof G., Karner S., Ruggenthaler P. Plymouth, 2010. P. 408.
Одновременно Белград стремился изыскать возможности усилить обороноспособность страны за счёт укрепления непрямых связей с Североатлантическим блоком и двусторонних отношений с Вашингтоном. С этой целью И. Броз Тито использовал неформальный канал связи с Госдепом США, представленный неким, как об этом сообщалось в телеграмме американского посла в Белграде Б. Илбрика, «американцем югославского происхождения», имевшим возможности прямого общения с Тито и его ближайшим окружением. Политика Белграда на ближайшую перспективу определялась главой Югославии несколькими соображениями: правительство не будет в данный момент обращаться к США за военной помощью; «нет непосредственной военной угрозы, но она имеется в дальнейшей перспективе»; «советское присутствие в Адриатике непосредственно вблизи Италии и Греции будет нетерпимым для Запада, который вновь должен будет оказывать помощь маленькой социалистической стране против нападения со стороны других социалистических стран»; отношения между Белградом и Москвой уже никогда не будут прежними, а Югославия будет стремиться поддерживать отношения с членами Варшавского пакта, только исходя из своих экономических интересов [784] . Одновременно со стороны представителей ближайшего окружения Тито было высказано мнение, хотя и в шутливой форме, но явно с расчётом на его передачу в Госдеп США, относительно возобновления Балканского пакта. Последний факт свидетельствовал о том, что Белград не исключал в критический для себя момент попытаться реанимировать прежний союз, который мог рассматриваться при определенных обстоятельствах и как «черный ход в НАТО» [785] . В конце сентября 1968 г. эта тема стала предметом анализа для экспертов, занимавшихся изучением ситуации в Югославии [786] . Однако представитель одной из стран-участниц Балканского пакта – Греции, П. Пипинелис, являвшийся министром иностранных дел военно-политического режима, установленного в апреле 1967 г., заявил о том, что «нынешняя ситуация не позволяет ведения какой-либо реалистичной дискуссии относительно возрождения этого договора. Политические и стратегические условия ныне совершенно отличны от тех, когда этот договор подписывался» [787] .
784
193. Telegram From the Embassy in Yugoslavia to the Department of State. Belgrade, September 14, 1968 //Foreign Relations of the United States. 1964-1968. R 514, 515.
785
В тексте телеграммы американского посла в Югославии Б. Илбрика высказывалось предположение о том, что такого мнения о возможностях присоединения Белграда к НАТО придерживается, вероятно, сам информатор, и это не является словами его югославских собеседников.
786
Stankovic S. Is Yugoslavia’s Military Alliance with Greece and Turkey Still Legally Valid? 30.9.1968. Radio Free Europe. Box-Folder-Report. 78-2-147. –org/files/holdings/300/8/3/pdf/78-2-147.pdf
787
Сообщение корреспондента Радио свободная Европа в Афинах о пресс-конференции П. Пипинелиса под названием «Pipinelis Says Balkan Situation Dangerous» от 28 сентября 1968 г. по: Stankovic S. Op. cit.
В сентябре 1968 г. на совместном заседании Президиума и Исполнительного комитета ЦК СКЮ вновь рассматривался вопрос организации обороны, базирующейся на принципе общенародной борьбы [788] , но уже с рядом новых интерпретаций, что позволило говорить многим экспертам о новой оборонной доктрине коммунистической Югославии. В соответствии с ней оборонительная война определялась как «политическая, военная и организационная подготовка всего народа и его вооруженных сил» в условиях оккупации или захвата югославской территории «всеми средствами и в любом месте» [789] . В организационном отношении выдвинутая концепция предусматривала формирование на республиканско-территориальном уровне фактически параллельной уже существующей структуре вооруженных сил системы территориальной обороны, подчиняющейся непосредственно республиканским партийно-государственным органам.
788
Димич Л., Чавошки Й. Политический кризис в Чехословакии и общественная мысль Югославии// 1968 год. «Пражская весна». С. 289.
789
Там же.
Обострение взаимоотношений между Белградом и Москвой было с настороженностью воспринято в Вашингтоне, где стремились определить дальнейший ход событий. Однако жёсткие заявления, сделанные руководством Югославии, в частности о готовности прибегнуть ко всем имеющимся в его распоряжении средствам для защиты независимости и национального суверенитета СФРЮ, способствовали активизации американской политики на «югославском направлении». Американская сторона учитывала возможность усиления советского присутствия в Средиземноморье и на Ближнем Востоке в случае оказания Кремлем нажима на И. Броз Тито. В этой связи в США рассматривались пути оказания помощи Югославии в случае военного нападения на неё Варшавского пакта [790] . Само югославское руководство считало, что с одной стороны, необходимо укреплять боевую готовность вооруженных сил, а с другой, усиливать позиции Югославии в Балканском регионе.
790
См. подробнее: Bogeti'c D. Jugoslovensko-americki odnosi u svetlu vojne intervencije u Cehoslovackoj 1968//Istorija 20. veka. 2007. N 2.
За всеми идейно-теоретическими установками и интерпретациями коммунистической доктрины проглядывали контуры новой реальности – выдвижение на первый план национально-государственных интересов, которые на данном этапе оформлялись в национальные оттенки той или иной разновидности марксизма-ленинизма, а также укрепление власти конкретного лица или группы. Наиболее отчетливо это было отражено в решениях заседания Исполнительного Комитета ЦК Румынской компартии, срочно собравшегося 21 августа 1968 г. [791] , и в речи Первого секретаря Румынской коммунистической партии Н. Чаушеску на внеочередной сессии Великого Национального Собрания 22 августа 1968 г., когда он заявил, что «вся наша партия, весь румынский народ глубоко встревожены военной интервенцией в социалистической Чехословакии. Мы рассматриваем это как грубое нарушение национальной независимости и суверенитета Чехословацкой Социалистической республики, вмешательство путем силы в дела братского чехословацкого народа, как акт, резко идущий вразрез с основными нормами взаимоотношений, которые должны господствовать между коммунистическими и принципами международного права» [792] . Для Бухареста произошедшее стало ещё одним обоснованием необходимости общенациональной идейнополитической мобилизации. Более того, румынское руководство серьезно опасалось возможных действий, аналогичных вводу войск Варшавского Договора в Чехословакию, уже по отношению самой Румынии [793] .
791
Protocol No. 5 of the Meeting of the Executive Committee of the CC of the RCP, on the Situation in Czechoslovakia. Bucharest, 21 August 1968// Romania and the Warsaw Pact 1955–1989. By Deletant D., Ionescu M. Cold War International History Project. Working Paper #43. Washington, 2004. О преследовании собственных целей в создавшейся ситуации см. основанную на архивных документах статью М. Корталан «21 августа 1968: изменение лица Чаушеску. Конъюнктура»: Cortalan M. 21 august 1968: schimbarea la fata a lui Ceausescu. De conjunctura // Cotidianul, 25.8.2008.
792
Чаушеску Н. Достижения и перспективы Румынии. Бухарест, 1969. С. 791, 792. Глава коммунистического режима Румынии был поставлен в известность об интервенции стран-членов ОВД во главе с СССР советским посольством в ночь на 21 августа 1968 г., когда специальный курьер передал запечатанный пакет с содержимым, напечатанном на русском языке с надписью «ЦК КПСС» в конце текста, но без всякой подписи, главе СГБ генералу И. Стэнеску, вручившему, в свою очередь, пакет Н. Чаушеску.
793
В румынской историографии существует версия, в соответствии с которой СССР планировал проведение одномоментной интервенции как в Чехословакии, так и в Румынии. При этом нередко делается ссылка на якобы состоявшуюся беседу между Н. Чаушеску и Л. Брежневым, в ходе которой глава РКП сумел успокоить своего собеседника и таким образом способствовал снятию этого вопроса с повестки дня. Ввиду недоступности в данный момент соответствующих материалов из современных российских архивов, не существует реальной возможности подтвердить или опровергнуть данную точку зрения. Румынская версия изложена генерал-майором П. Сарпе в: Sarpe P. Consideratii cu privire la evolutia organului militar rom^an de informatii de-a lungul vremii. Directia Cercetare-Locul si rolul sau ^in structura actuala a armatei rom^ane//133 Ani de Existenta a Serviciului Militar Rom^an de Informatii, 1859–1992. Bucuresti, 1992. P. 9. С осени 1968 г. военная разведка расширила своё сотрудничество с аналогичными структурами ряда стран Запада в целях получения информации о возможных намерениях Москвы и её союзников в отношении Румынии. – Deletant D. Ceausescu and Secirutate. P. 84.
Выступление Чаушеску в Румынии 22 августа 1968 г. с балкона здания ЦК РКП содержало, помимо политических оценок, сформулированную концепцию оборонной политики. Её суть заключалась в необходимости готовиться к общенародной войне в случае нарушения национального суверенитета Румынии. В румынском руководстве существовали опасения относительно вероятного советского нападения на Румынию [794] .
Поэтому идея тотального сопротивления, структурно организованного в новую форму – Патриотическую гвардию, способную осуществить массовую мобилизацию по территориальному принципу, становилась важной с точки зрения реализации оборонной политики. Получение информации о возможных действиях СССР и стран-участниц ОВД против Румынии способствовало тому, что Бухарест начал предпринимать ряд дополнительных, помимо организации Патриотической гвардии, меры. К их числу относились принятие решений о формировании в ближайшее время дивизий горных войск в целях создания очагов сопротивления в горной и лесистой местности в случае иностранной агрессии; создании 8 батальонов специального назначения к ноябрю 1968 г. Было принято решение об изменении кодов и шифров связи, а также о закупке в ФРГ радиопередающего оборудования на подвижной основе для организации подпольного вещания на случай захвата противником или разрушения стационарных радиопередатчиков [795] . Для обеспечения прикрытия основных районов страны от возможного нападения СССР и его союзников румынский Генеральный Штаб срочно разработал новую дислокацию крупных воинских соединений. Они имели конкретную зону ответственности и прикрывали стратегически важные направления вероятного продвижения противника: Бухарест – 57-я танковая дивизия, Браила – 67-я механизированная дивизия, Деж – 81-я механизированная дивизия, Куртя-де-Арджеш – 4-я горная бригада.
794
См. воспоминания И. Маурера, являвшегося тогда премьер-министром СРР – Betea L. Maurer si lumea de ieri. Marturii despre stalinizarea Romaniei. Cluj, 2001. P. 185–186. В то же время, в румынской общественно-политической публицистике и с привлечением появляющихся архивных материалов не только румынского происхождения достаточно активно обсуждается тема искусственного использования угрозы Румынии со стороны СССР режимом Н. Чаушеску в собственных целях. Более того, утверждается,
что такой угрозы не было. См.: Berdeli E. Adevaruri despre august ’68: Ceausescu n-a fost «invitat» la Praga, Moscova nu dorea invadarea Rom^aniei// Gardianul, 24.8.2008. Особую критику в румынской научной прессе, а также общественно-политических публикациях вызвала книга покойного журналиста и историка Михая Пелина «За кулисами румынского шпионажа: ДИЕ 1955–1989», в которой автор писал о том, что отказ от приглашения Чаушеску участвовать в интервенции мог означать, что он находится на втором месте после А. Дубчека в «черном списке» Кремля. – Pelin M. Culisele spionajului rom^anesc: D.I.E. 1955–1980. Bucuresti, 1997. Обвинения в том, что книга М. Пелина была написана с помощью бывших сотрудников Секуритате, носит пропагандистский и даже оправдывающий их деятельность характер в: Dumitrscu C. «Culisele Spionajului rom^anesc» este o facatura a fostilor securisti//Ziu, 6.3.2000.795
Betea L. Solul lui Brejnev.
Имея в виду дальнейшую перспективу укрепления и развития собственной оборонной промышленности, румынское руководство приняло решение о создании Совета по обеспечению (Consiliul de Inzestrare). Его возглавил начальник Генерального штаба, курировавший отныне механизм взаимодействия военного министерства и различных министерств и ведомств, имевших непосредственное отношение к появлявшемуся в Румынии военно-промышленному комплексу.
Интервенция в Чехословакию повлияла на формулирование новой концепции безопасности Румынии [796] . Отныне и вплоть до падения коммунистического режима в декабре 1989 г. основное внимание в военной доктрине уделялось разработке концепции оборонительной войны на собственной территории против превосходящих сил противника, которому должно было быть оказано массовое сопротивление на всей территории страны. Это должно было сделать невозможной оккупацию Румынии из-за постоянной продолжительной полупартизанской и диверсионной войны, участниками которой являлись бы как кадровые войсковые соединения, подразделения сил МВД и безопасности, так и отряды Патриотической гвардии. Тактика «выжженной земли» в боевых действиях против оккупантов была способна, по мнению партийно-государственного и военного руководства СРР, обеспечить победу. Геофизические особенности ландшафта страны, заключающиеся в том, что её центральная часть окружена горными массивами Карпат и Трансильванских Альп, должны были обеспечить естественное прикрытие для баз сопротивления. Особое внимание стало уделяться также югославскому опыту создания военно-территориальных формирований, для чего в Белград была отправлена уже летом следующего года делегация во главе с генералом И. Георге [797] . На заседании Постоянного Президиума ЦК РКП 11 сентября 1968 г. было принято решение о превалирующем значении национального командования для вооруженных сил стран-участниц ОВД, что, однако, не снимало с повестки дня обсуждения этой темы на заседании ПКК [798] .
796
О роли кризисов в Варшавском блоке в формировании концепции безопасности Румынии см.: Rijnoveanu C. Die Auswirkungen der Krisen des Ostblocks 1956 und 1968 auf das rum"anische Sicherheitskonzept//Milit"ar und Staatssicherheit im Sicherheitskonzept der Warschauer-Pakt-Staaten. hrsg. von Diedrich T. und S"uss W. Berlin, 2010. S. 149–167
797
Opris P. Doctrina militara a Rom^aniei, asemanatoare cu cea a Iugoslaviei. 4.9.2009//Jurnalul. Ro – http://1989.jurnalul.ro/stire-special/doctrina-militara-a-romaniei-asemanatoare-cu-cea-a-iugoslaviei-519821.html
798
Ibid.
Отношения Кремля и ряда коммунистических партий обострились к осени 1968 г. Москва и Бухарест перешли к открытой конфронтации: 23 августа 1968 г. Политбюро ЦК КПСС направило Исполкому РКП послание, в котором заявлялось об ошибочной, как в нем говорилось, позиции румынского руководства, 3 сентября Кремль отклонил предложения руководства РКП о проведении совещания компартий Европы и двусторонней встречи с румынской партийной делегацией по чехословацкому вопросу, а с 25 августа были отменены обмен туристами, выезды и въезды по частным приглашениям из Румынии в СССР и наоборот. Как отмечалось в записке Отделов ЦК КПСС «О некоторых мероприятиях в области советско-румынских связей», которую рассматривали 17 сентября 1968 г. на заседании Секретариата ЦК КПСС члены Политбюро и секретари ЦК КПСС М. А. Суслов, А. П. Кириленко, Д. Ф. Устинов, . Н. Демичев, К.Ф. Катушев, М. С. Соломенцев и И. В. Капитонов, «линия руководства РКП по существу остается недружественной, препятствующей достижению единства социалистических стран. Смысл позиции ЦК РКП в отношении событий в Чехословакии не изменился, в беседах с представителями компартий третьих стран румынские руководители по-прежнему допускают прямые антисоветские выпады, в стране продолжается формирование отрядов “патриотической гвардии” в целях “отражения вооруженного вмешательства в дела Румынии”» [799] . Вероятность последнего не исключалась в высших политических кругах румынского руководства.
799
Из протокола № 57 заседания Секретариата от 17 сентября 1968 г.
По линии румынской политической разведки, сотрудник которой И. Джорджеску работал под прикрытием в румынском посольстве в Москве, Бухарест получил информацию о необходимости проводить всеобщую мобилизацию из-за существовавшей опасности советского вторжения. Однако Н. Чаушеску очень внимательно отнёсся к этим данным [800] . Глава Совета Государственной безопасности (СГБ) СРР генерал И. Стэнеску был уверен, что вслед за Чехословакией наступает очередь Румынии, а затем и Югославии [801] . На протяжении последующих двух недель Бухарест пребывал в ожидании интервенции, то есть до тех пор, пока концентрация советских войск на границе Молдавской ССР и Румынии после 4 сентября 1968 г. не сократилась [802] . Однако поступавшая румынскому партийно-государственному руководству по дипломатическим и разведывательным каналам информация продолжала свидетельствовать о том, что осенью 1968 г. существовала определенная опасность интервенции со стороны СССР С одной стороны, глава Румынии Н. Чаушеску опасался того, что полученные данные – дезинформации, однако, с другой, он стремился исключить возможность повторения чехословацкого варианта. Именно последнее, а также стремление максимально использовать внешнюю угрозу для усиления популярности в обществе и укрепления личной власти [803] , заставило главу РКП согласиться с планом СГБ форсировать процесс создания Патриотической гвардии и формирования её территориальных структур [804] . 11 сентября 1968 г. на заседании постоянного Президиума ЦК РКП были одобрены «предложения о мерах по улучшению дислокации и совершенствованию структуры подразделений вооруженных сил СР Румынии и их численности» [805] .
800
В соответствии с оглашенной румынской печатью версией эта информация была предоставлена на конфиденциальной основе неким сотрудником советских разведывательных служб (его имя упоминается), который якобы имел особые служебные отношения с И. Жоржеску. – См. раздел «Spionaj in trei, la vedere» в статье: Ceausescu era mai atent la spionii Pactului de la Varsovia decat la cei ai NATO//Confidential Press. –confidentialpress.ro/special.php?newa_id=65
801
См. совместную публикацию начальника контрразведывательного управления Н. Козмы и И. Стэнеску: Cosma N., Ion Stanescu I. ^In anul 1968, a fost programata si invadarea Rom^aniei: informatii inedite din interiorul Serviciilor Speciale ale Rom^aniei. Bucuresti, 1999, а также: § Ce aflase Securitatea despre invazie. Interviu cu Ion Stanescu, presedintele Consiliului Securitatii Statului (1968–1972)// 21 august 1968 – Apoteoza lui Ceausescu. Betea L. (coord.), Diac C., Mihai F.-R., Tiu I. Iasi, 2009. P. 96–103. Наряду с верифицируемыми аутентичными документами о вероятности действий ОВД против Румынии, публикуемыми в последнее время в румынских научных изданиях и СМИ, появляются и сомнительные с точки зрения подлинности документы. Так, в частности, в румынской печати и сети Интернет 21 мая 2009 г. был опубликован материал под названием «DOCUMENT. Strict Secret de importanta deosebita, reconstituit: Interventiei Tratatului de la Varsovia ^in Cehoslovacia, Rom^ania, Iugoslavia si Austria. Date si informatii privind pregatirea interventiei Tratatului de la Varsovia ^in Cehoslovacia, Rom^ania, Iugoslavia si Austria» с подписью в скобках «Document reconstituit», т. е. «документ восстановлен», датированный 3 августа 1968 г. Он представлен как записка главы СГБ И. Стэнеску за № 000189 под грифом «Совершенно секретно. Особой важности», направленная Н. Чаушеску. В ней сообщались сведения и информация о планируемой интервенции в отношении Чехословакии, Румынии, Югославии, и, при определенных обстоятельствах, Австрии. Глава СГБ сообщал, что основывается на данных из источников румынской разведки в ОВД, а также органов военного управления ряда коммунистических стран-членов пакта. Отмечалась и определенная очередность в реализации этого плана. По данным Стэнеску она должна была проходить в три этапа: сначала, в августе, против Праги, затем, в сентябре, против Бухареста, и закончить эти «мероприятия» через 2-3 недели после «румынской операции» уже в Белграде. – Roncea.ro. Ziarist online –Однако ряд деталей публикуемого материала позволяют усомниться в его подлинности. Примечательными среди них можно считать несколько. Во-первых, глава СГБ, называя адресат своей записки, использует по отношению к Н. Чаушеску обращение «Президент Социалистической Республики Румыния». Этот пост был создан только в 1974 г. Во-вторых, непосредственно в тексте письма используется не принятое в партийном и государственном делопроизводстве коммунистической Румынии персонифицированное упоминание главы румынской компартии и государства в негативном тоне даже при пересказе слов оппонентов и откровенных противников. В опубликованном материале, наоборот, это подчеркивается: «Нельзя терпеть Дубчека, Чаушеску и Тито; они должны быть изолированы в их собственных партиях, необходимо оказать помощь в деле прихода к власти руководителей, верных принципам марксизма-ленинизма» («Dubcek, Ceausescu si Tito nu mai pot fi tolerati, ei trebuie izolati ^in propriile partide, care sa fie ajutate sa-si impuna conducatori fideli principiilor marxist-leniniste»). Наконец, в-третьих, упоминавшимся в документе местом, где состоялись обсуждения с руководителями восточноевропейских стран-сателлитов СССР, называется Крым. В описываемое время так называемые крымские встречи не проходили, а сам факт обращения к ним лишь подчеркивает сомнительный характер данного материала. В то же время, идеи о необходимости изменить ситуацию в Румынии и Югославии в Москве и ряде столиц Восточной Европы существовали. Об этом свидетельствовало, например, уже упоминавшееся выше выступление главы Болгарии Т. Живкова на Пленуме ЦК БКП 29 марта 1968 г. См. также версию о возможной интервенции СССР против Румынии в книге воспоминаний Н. Козмы и И. Стэнеску.
802
См. интервью В. Рончи с генералом в отставке, бывшим главой СГБ СРР в 1968-1972 гг. Йоном Стэнеску: Roncea V. «И primeam ре rusi cu foe de arma»// Ziua, 20.08.2008.
803
Публичное осуждение со стороны Н. Чаушеску интервенции Варшавского пакта дало возможность Бухаресту рассчитывать на поддержку западных демократических государств по торгово-экономическим вопросам: Dumitru L.-C. Rom^ania si Tratatul de la Varsovia 1955–1968. Obedienta si nesupunere. Rezumatul tezei de doctorat cu titlul. Bucuresti: Universitatea din Bucuresti, Facultatea de Istorie, 2009. P. 30; Miroiu A. Locul Rom^aniei ^in Tratatul de la Varsovia (IV)// Editia scrisa 2004, 25. – http://www.revista22.ro/locul-romaniei-in-tratatul-de-la-varsovia-iv-1095.html
804
См. интервью В. Рончи с генералом в отставке, бывшим главой СГБ СРР в 1968— 1972 гг. Йоном Стэнеску: Roncea V «К primeam ре rusi cu foe de arma»// Ziua, 20.08.2008.
805
Opris P. Atitudinea adoptata de Rom^ania ^in problema aplicatilor militare ale organizatiei trataului de la Varsovia dupa invadarea Cehoslovaciei ^in august 1968// St^indard, 2004. Asociatia Stindard. P. 2. – http://www.stindard.ro/historicum/2004_aplicatii_d1968.pdf
Параллельно румынское партийно-государственное руководство постаралось заручиться моральной поддержкой правительственных кругов ведущих стран, включая США и Францию. Генерал Ш. де Голль лично присутствовал на приёме в румынском посольстве в Париже по случаю национального праздника коммунистической Румынии, отмечавшегося 23 августа [806] .
§14. После Праги: балканский фон «доктрины Брежнева»
Последствия августовской интервенции для коммунистических Балканских стран имели не только региональное, но и более широкое, общеевропейское измерение. 24 августа 1968 г. на югославской территории в г. Вршц состоялась встреча И. Броз Тито и Н. Чаушеску, которого сопровождал член Политбюро ЦК РКП и вице-президент Государственного совета генерал-лейтенант Э. Боднэраш, активно участвовавший в переговорах двух руководителей. Суть заявлений главы Румынии и его спутника сводилась к выдвижению нескольких тезисов. Во-первых, делалась ссылка на то, что Великое Национальное Собрание Румынии приняло решение, в соответствии с которым нахождение иностранных войск на территории страны возможно только с разрешения этого органа (данный шаг объяснялся Н. Чаушеску как способ избежать ситуации, когда «группа активистов взывает к присутствию войск»). Во-вторых, заявлялось, что Бухарест рассчитывает на помощь Югославии. Наконец, в-третьих, выражалась надежда на то, что румынская сторона сможет использовать «югославский коридор» в случае начала военных действий против Румынии СССР, Венгрии и Польши, которые блокируют Румынию, и она не сможет получить вооружение и технику по Черному морю или другими путями. Румынские собеседники Тито пытались получить от него гарантии в возможном конфликте с СССР [807] . Однако югославский руководитель был крайне озабочен складывавшейся ситуацией, и основу его позиции составили несколько главных пунктов, которые он прямо изложил Н. Чаушеску и Э. Боднэрашу.
806
См. телеграмму посла СРР во Франции К. Флитана по поводу его посещения 16 сентября 1968 г. министра культуры Франции А. Мальро. Документ № 285 в: 1968. Primavara de la Praga. Documente diplomatice. Ianuarie 1968 – Aprilie 1969. Editie de Preda D. Cuv^ant ^inainte: Severin A. Studiu introductiv: Popisteanu C. Bucuresti, 2009.
807
Stenograma discutiilor dintre Nicolae Ceausescu si Iosip Broz Tito de la V^irset, din 24 august 1968 (fragmente)// 21 august 1968 – Apoteoza lui Ceausescu. Betea L. (coord.), Diac C., Mihai F.-R., Tiu I. Iasi, 2009. P. 157–173.