Баллада о Лорелее

— Никак, — притворно вздохнув, ответила Катя. — У нас сегодня выходной. А возможно, и завтра тоже.

Куратор лишь угрюмо засопел, понимая, что протестовать бесполезно. Не он здесь главный, пожелания подопечных для него закон. Конечно, в определенных рамках, предусмотренных договором.

— Что вы со мной делаете, — грустно сказал он и отключился, горестно покачав на прощание головой.

Однако Кате почему-то совсем не было его жалко.

Из коридора донесся стук настежь распахнутой двери в ванную, и на пороге гостиной мгновенно возникла Наташа в совершенно неподобающем виде, по крайней мере на консервативный взгляд не одобряющего подобные вольности Рона. Она пулей промчалась мимо матери, явным образом вознамерившись занять свое место за столом и незамедлительно приняться за трапезу. Обернувшись, Катя заметила, как Рон укоризненно покачал головой и, не сказав ни слова, занял место дочери в душе.

— Стой! — крикнула Катерина. — Ты куда? А одеться?

— А, потом, — беззаботно ответила Наташа, забираясь на стул и заглядывая в тарелку.

— Нет, так не пойдет, — Катя вдруг решила проявить твердость. — Ты сейчас же пойдешь и оденешься. В таком виде я тебя за стол не посажу.

— Почему?

— Ну… существуют же определенные нормы поведения в обществе. И давай не будем их нарушать. Как правило, люди за стол голыми не садятся. И потом… ты же знаешь, папа такие вещи не одобряет.

— Ну, ма-ам… — начала канючить Наташа. — Одежда такая неудобная… и играть мешает.

Однако на сей раз Катя была непреклонна.

— Давай, пожалуйста, без «ну», — строго сказала она.

Наташа, надувшись, выбралась из-за стола и, понурившись, направилась к выходу.

— Можно подумать, вы с папой всегда ходите одетыми, — буркнула она, проходя мимо.

— Не всегда, — согласилась Катя. — Но не за столом же.

— А вот и неправда! — обиженно крикнула Наташа. — За столом тоже. Я видела, видела!..

— Мы взрослые, нам можно, — слегка смутившись, ответила Катя. — А ты еще маленькая.

— Я тоже взрослая, — объявила Наташа и, бросив длинный укоризненный взгляд на мать, скрылась в коридоре.

Возмущенно хлопнула дверь в детскую. Катя задумчиво покачала головой и погрузилась в невеселые думы о нелегких проблемах воспитания и их особенностях в среде метаморфов.

* * *

Утро не спешило вступить в законные права. Темное небо над головой густо усеивали яркие звезды всевозможных размеров, от поражающих холодной красотой бело-голубых гигантов до едва различимых бледных, с булавочную головку, карликов. Звездное полотно наискось перечеркивала тусклая лента Млечного пути.

«Все как всегда, — думала Катя, всматриваясь в темноту за прозрачным остеклением кабины. — Черное небо и взирающая на нас с полнейшим равнодушием бесконечная Вселенная. Практически неизменный пейзаж на протяжении последних двухсот лет. Хотя, нет, я все-таки не совсем права… кое-какие изменения, несомненно, налицо. Если большую часть Сезона Ледяного безмолвия мы наблюдали лишь абсолютно статичную сферу, заполненную застывшими в затяжном летаргическом сне немигающими звездами, то теперь картина совершенно другая. Казалось бы, с момента восстановления атмосферы прошло не так уж много времени, а небосвод будто ожил. Звезды перестали восприниматься колючими яркими точками, теперь они мерцают, словно предвещая наступление новых счастливых перемен.»

Антиграв стремительно летел прямо в звездную ночь, разгоняя тьму впереди лучами мощных прожекторов. Два ярких световых пятна бежали перед ним по поверхности, выхватывая из небытия то гигантские поваленные стволы, наполовину утонувшие в раскисшей почве, за последние недели превратившейся в опасную наполненную грязной водой трясину, то спутанные клубки каких-то черных то ли ветвей, то ли лиан… Тлен и разложение. Торжество смерти. Глядя на внушающий уныние мертвый пейзаж ни за что невозможно себе представить, что когда-то здесь все вокруг было наполнено жизнью и яркими красками, а гигантские деревья вздымали зеленые раскидистые кроны на совершенно невероятную высоту. Непроходимые, опутанные лианами болотистые джунгли в те безумно далекие времена давали приют не только мириадам самых разнообразных живых существ, но даже разумным обитателям планеты — лорнам.

«Ничего, — думала Катя. — Все еще вернется, теперь я в этом не сомневаюсь. Скоро очнутся от вынужденного, затянувшегося на столетия, сна лорны и вновь заселят свои покинутые города; выберутся из глубоких таинственных убежищ пережившие долгую зиму звери, птицы, насекомые… И мы снова увидим Лорелею цветущей.»

Далеко впереди вдруг возникло большое черное пятно, прекрасно различимое даже на фоне темного звездного неба.

«Утес. Тот самый, с которого почти двести лет назад ледяные львы всматривались в развалины покинутого Города. Где-то там, у самого подножия, находится дом дяди Леши. Мы почти прилетели.»

— Видишь? — Катя наклонилась к Рону, указывая рукой на темнеющую прямо по курсу скалу. — Бери правее… а затем вниз по склону.

— Да знаю я, — досадливо произнес Рон. — Не в первый раз. И потом, у меня навигатор.

Катя промолчала, признавая его правоту.

— Мы скоро приедем? — вдруг осведомилась Наташа с заднего сиденья. — А то я устала уже…

— Скоро, — ответила Катя. — Можно сказать, приехали.

Наташа тут же прилипла к стеклу, пытаясь разобрать, что происходит снаружи.

Антиграв сильно уменьшил скорость, уверенно скользнул по узкому каменному проходу, огибая величественный утес справа и, наконец, выбрался на просторный, засыпанный мелким песком, берег Рейнского моря. Сверкающий в звездных лучах лед до сих пор покрывал его белоснежным кристаллическим панцирем, хотя и заметно попятнанным темными, наполненными талой водой обширными проплешинами.

Двухэтажный коттедж, выстроенный из белого камня, стекла и металла, возник из-за края скалы как всегда неожиданно. Парковочная площадка оказалась ярко освещена, явно в ожидании гостей, и Рон уверенно направился прямо туда. Аккуратно развернув машину, он плавно посадил ее рядом с антигравом, принадлежащим хозяину дома, после чего сразу же заглушил двигатель.

— Ура! — закричала Наташа. — Можно выходить?

— Можно, — ответила Катя, выпутываясь из ремней безопасности.

Наташа немедленно распахнула дверцу и выскочила наружу. Там она сразу же попала в объятия Алексея, вышедшего встречать долгожданных гостей.

— Привет, дед! — закричала она, и Алексей счастливо засмеялся, крепко прижимая ее к себе.

Катя наблюдала за ними с легкой улыбкой, а потом подошла и чмокнула бывшего опекуна в щеку.

— Кажется, мы первые? — сказал Рон.

— Да, — ответил Алексей, обмениваясь с ним крепким рукопожатием. — Джош с семейством сейчас будет… Да вот и они.

Из-за скалы, вовсю сияя огнями, появился еще один антиграв, неторопливо развернулся, выбирая свободное место, и, наконец, опустился рядом с только что прибывшей машиной. Распахнулись дверцы, и из недр летательного аппарата появилась семья Харрисов в полном составе: Джошуа, Жаклин и высокий худощавый мальчик, ровесник Наташи.

— Эдди! — воскликнула Наташа, вырвалась из рук Алексея и подбежала к мальчику. — Привет! Целый сезон не виделись!