Баллада о неудачниках

Черт его знает, как оно так получилось. Может, дело в том, что протекцию мне составлял король Ричард, а в Нортгемптоне правила бал партия Джона. Может, я, получив должность капитана стражи, порушил планы какой-то местной влиятельной шишки. А может, и то, и другое, и какое-то неведомое мне третье – но в Нортгемптоне друзей у меня не было. Так, приятели – товарищи по охоте, поединкам и застолью. Обсуждать с кем-то из них дела шерифа было равносильно самоубийству. А господь наш воспретил этот грех строже всех остальных.

Глава 4, в которой Марк посещает обитель порока

В трактире было тихо и пусто. Время завтрака миновало, до обеда было еще далеко, а «Золотой кабан» – не то заведение, чтобы всякие босяки заглядывали сюда пропустить кружечку-другую. Нет, это было место для солидных людей, а солидные люди трезвы, серьезны и при деньгах. Охваченный внезапной паникой, я пощупал кошель и облегченно вздохнул – еще звенело. Не так все и плохо, пожалуй.

– Чего изволите?

Девица была кругленькая, румяненькая и аппетитная, как пирожок.

– Вина. Хорошего.

Плохое я вчера уже пил.

– Что-нибудь к вину? У нас чудесный сыр.

– Нет, благодарю.

При одной мысли о сыре мутило.

Девица обернулась быстро. В «Золотом кабане» гости долго не ждут. Вино было холодным и пахло виноградом, а не плесенью. Я сделал пару глотков, прижал кубок к ноющему виску и зажмурился. Звуки проявились, проступили, как дно в ручье, когда оседает грязная муть. Вот стучит о доску нож. Вот визжат на улице играющие дети. Вот скрипят колеса телеги, и гулко бьют о спекшуюся землю подковы.

Идиот.

Паттишалл прав. Я идиот. Нужно было сразу к ведьме идти. Я присутствовал при этом разговоре. Де Бов просила уведомлять обо всех странных случаях в округе, шериф ей это обещал, и я все сам слышал. А значит, мог просто пойти и выложить все как есть – а потом изображать исполнительного тупицу и ссылаться на Паттишалла, который сам же и обещал. Конечно, крику было бы изрядно, но какая разница? Шериф постоянно орет. Так хотя бы не зря было, а за дело. Приятное, мать его, разнообразие.

Что же теперь делать-то, а?

Я допил и налил еще.

Мимо прошла компания купцов, старший, с тяжелой золотой цепью на груди, посмотрел на меня с интересом. Я отсалютовал ему кубком.

Что же делать?

Можно, конечно, действительно поискать. Убийства похожи, как яйца от одной наседки, а значит, и убийца тоже один. Девушки шли за ним в лес, значит, знают его. Наверняка любовник. А чтобы троих девиц очаровать, да еще и в разных деревнях, нужно время. Получается, не приезжий, местный. Завел себе в каждой деревне по крале, гулял туда-сюда. Если расспросить крестьян, точно смогут описать этого чудо-соблазнителя. Приметный он, получается. Очень приметный. А потом просто хорошенько народ прошерстить, кто похож на описание, в одно место согнать, и родственников убитых притащить. Пускай пальцем в женишка тычут.

Ерунда же. Просто, как яйцо разбить. Если бы не следы. Я их видел собственными глазами. Что бы Паттишалл ни говорил, это была не собака. Нет тут ни у кого таких здоровых собак, их Лесная ассиза запрещает. Волк там был, именно волк – хороший такой зверь, не меньше чем двухлеток.

А если у меня по округе действительно бродит оборотень, то все мои умозаключения можно свернуть трубочкой и засунуть псу под хвост. Потому что об оборотнях я ни черта не знаю. Ну, кроме того, что их не бывает. И пока я буду тыкаться вслепую, этот сукин сын будет душить крестьянок, как кур. И хорошо если крестьянок. А вдруг заскучает и решит в город заглянуть?

Я взялся за кувшин, удивленно взвесил его в руке и потряс. Плескалось на дне. И когда это я успел?

Зато теперь я точно знал, что делать. Я отвечаю за безопасность и порядок. Это моя работа, и я делаю ее так хорошо, как могу. По крайней мере, стараюсь делать.

Домик ведьма снимала маленький и аккуратный. Снаружи, во всяком случае, он выглядел именно так. Я спешился, оглянулся в поисках коновязи и, не найдя ничего подходящего, просто обмотал повод вокруг перил крыльца. Потоптался на ступенях, зачем-то оббил с сапог несуществующую грязь, поправил складки плаща, пригладил волосы. Медный лев на дверной ручке таращился на меня с угрюмой подозрительностью.

– Чего вылупился? – буркнул я, ухватился покрепче за кольцо и загрохотал о дерево. Раздались тяжелые шаркающие шаги. Дверь приоткрылась, и в щелку выглянула дородная немолодая женщина ростом почти с меня.

– Тебе чего?

– Мне нужно видеть леди де Бов.

Тетка смерила меня оценивающим взглядом, будто решала: покупать или дороговато просят.

– Зачем?

– Не твое дело, женщина. Скажи леди де Бов, что ее хочет видеть сэр Марк Денфорд.

– Мало ли чего он хочет. Госпожа отдыхают и велели не беспокоить. Так что передай сэру, пускай в другой раз заглянет.

Она начала закрывать дверь. Я торопливо вставил в щель ногу.

– Эй! Это я – Денфорд!

– А мне-то что? Сказано – велели не беспокоить.

– Ты как разговариваешь со старшим помощником шерифа?!

– Это ты сейчас помощник. А будешь шуметь – госпожа тебя в жабу превратит, – чертова корова надавила так, будто хотела расплющить мне ногу. – Ступай, ступай. Ходют тут всякие.

– Какие всякие? Помощник шерифа! По служебному делу! Открой дверь, дура!

– Не открою! А будешь ломиться, я стражу позову! – она набрала воздуху в грудь. Только стражи мне тут сейчас и не хватало. Уже сразу шерифа звала бы, что ли, овца саксонская.

Больше всего мне хотелось дать этой деревенщине по башке и просто отпихнуть ее в сторону. Но вряд ли такое решение можно считать началом взаимовыгодного сотрудничества.

– Вильгельмина! – заорал первым я, нанося упреждающий удар. – Леди де Бов!

– Что? Кто там? – донеслось из глубин дома.

– Никого! Он уже уходит, – тетка, пыхтя, навалилась на дверь. Я уперся со своей стороны.

– Это Марк Денфорд!

– А, Марк! Проходи!

– Слышала? – я победительно уставился в щель на красную от натуги служанку. – Пусти дверь.

Коровища неохотно сдвинулась в сторону, пропуская меня в дом.

– Идемте, я провожу.

Мы прошли мимо кухни вглубь дома, миновав пару пыльных необжитых комнат. Ни тебе летучих мышей, ни таинственных снадобий на полках, ни волшебных шаров. Я даже как-то разочаровался. Тетка постучала в закрытую дверь и тут же, не дожидаясь ответа, сунулась внутрь.

– Вот он, миледи, я привела. Но вообще, скажу я вам, порядочные мужчины, хоть они и рыцари, к дамам так не ломятся. Так что вы бы его внутрь не пускали, от греха. Скажите, чтобы отсюда говорил и проваливал. Больно уж рожа у него блудливая.