Бальные платья анимешек

Думал, что прилетел в Рай, а оказался в аду.

Тонкую грань между ними видит только опытный пользователь, когда... уже поздно.

Лес подступал к побережью, но полоса золотого песка радовала горизонтом.

На пляже я разделся, демонстрировал свою фигуру - красотища под солнцем.

Особого внимания к себе не привлёк, потому что золотые мальчики и платиновые девушки выглядели также восхитительно.

Если бы у меня в голове сработал предохранитель, или старуха гадалка на кофейной гуще предсказала мне падение с Олимпа, то я, возможно, одумался бы.

Но ни колдуньи, ни опыта за культуристкими плечами у меня нет.

Я побежал с новыми знакомыми в ласковые бархатные волны, резвился, фыркал, плескался, ублажал свой комплекс полноценности.

Когда вернулся, то понял, что меня обворовали: ни одежды, ни сандаликов.

Но ребята убедили меня, что в Сен-Тропе нагота - лучшая одежда.

И понеслось комом с горы.

Шумно, народа - прОпасть, и пропАсть.

Простому смертному красавцу не попасть даже в приличный ресторан на пляже.

Мы плясали с утра до ночи, обливались шампанским, а потом плавно перетекали в ночные клубы.

Забыл, что лес наступает.

Мы веселились в невероятно красивом месте, откуда открываются захватывающие виды, особенно на закате, когда голова гудит от шампанского "Вдовец Гивико".

Спали, где придется: в отелях, на пляже, на дороге, на скамейках - весело до отслойки сетчатки.

Кушали и пили за счет тех, кто предлагал со щедростью игральных автоматов.

Однажды я обнаружил себя на берегу - один, совсем один.

Тело требовало завтрак, но никто не поставил передо мной столик с ягодным минестроне - на одну порцию берем семьдесят грамм очищенной моркови, столько же зеленого горошка, пятьдесят грамм лимона, один стручок ванили, стакан сахарного песка, стебель сельдерея, по семьдесят грамм фенхеля и ананаса, пять ягод клубники, половинку яблока, шесть ложек голубики, три ложки малины, пятьсот миллилитров чая сорта сенча, плитка шоколада и листья мяты.

Я оглядывался по сторонам, искал друга или серебряного спонсора.

"Мужчина, угостите девушку сигареткой"!
– женщина с неидеальными формами поднялась с песка и шатающейся походкой шхуны на волнах направилась ко мне.

Улыбалась призывно, многообещающе.

"Во-первых, я не мужчина, а юноша восемнадцатилетний!

Во-вторых, женщина, вы ДОЛЖНЫ пригласить меня на завтрак, а потом мы с горячностью клоунов обольемся шампанским".
– Недоумевал, потому что женщина просит у меня, а не предлагает веселиться за её счёт...

"Вы ошибаетесь, мужчина! Вы не выглядите восемнадцатилетним гимнастом!
– Презрительный взгляд наждаком снял с меня кожу.
– Наверно, вы, маньяк, если отказываете истинно восемнадцатилетней балерине в сигаретке!"

Пять минут мы ругались, обливали друг друга голодным презрением вместо шампанского.

Затем - с робостью новорожденных крокодилов - приблизились к пляжному зеркалу.

На меня смотрел измождённый мужчина с солидным пивным животом, дряблыми ляжками, тусклым взглядом школьного живодера и обвисшими желейными щеками старца скопца.

В ужасе я убежал бы от зеркала, уверенный, что за одну ночь меня заколдовал злой волшебник, украл мою красоту.

Но женщина упала в обморок, ногами на Запад.

Долг чести заставил меня остаться, и я с неохотой сделал женщине искусственное дыхание.

То, что мы рассказали друг другу, оказалось шоковой бомбой.

За плясками, обливанием шампанским, караоке в ночных клубах, купанием под Луной и под Солнцем ушло не три дня, а - двадцать лет.

Годы со свистом пролетели в унитаз.

С того дня нас очень редко приглашали в компании, не часто угощали, а лишь - из жалости.

Молодые заняли наши биологические ниши на пляже и в ночных клубах.
– Старичок прослезился, сорвал с Сейлор Мун воротничок морячки и высморкался в него от всей души и носоглотки.

– История моего падения очень похожа на линию жизни Марка!
– пенсионерка Фрида приняла эстафетную полосатую палочку рассказа.
– Около Сен-Тропе проходили международные шахматные соревнования.

Перед последним туром я лидировала с отрывом в одно очко, и готовилась на следующий день вбить в голову корону Чемпионки Мира.

После обеда на секундочку забежала в бутик, вышла через два часа изумительнейшем чёрном коротком платьице от Spectre Hounts, белых гольфиках Counsels и в подиумных туфельках Absolutely.

Красоту нужно нести в Мир, поэтому я на часик заглянула на адский пляж в Сен-Тропе.

Да, я обливалась шампанским, потом ручейком перетекла в ночной клуб, затем проснулась в светлой комнате, оформленной в стиле земляничной поляны.

Из комнаты - отдельный выход на пляж, что пришлось по вкусу моему капризному сердечку.

На территории отеля оказался прекрасный ресторан с отличным французским завтраком.

После завтрака - SPA процедуры в огромном корпусе.

По вечерам я убегала с друзьями в ночной клуб, где еда второстепенная - картофельный пирог, но главное - шоу обезьян.

На сцене потрясающие горилы забывались в танце фламенко.

Причем, это оригинальное представление, не приманка для ночных бабочек и толстых мотыльков, а лесной танец, сохранивший джунглевый колорит: минимум декораций, песни в живом исполнении трёх горилл, которые даже не пользуются микрофоном.

После выступления мы страстно танцевали с кастаньетами и бубнами из моржовой кости.

Праздник продолжался, пока у меня не закончились пагубные сигареты.

На пляже я окликнула потрёпанного мужчину, а он мне нахамил - я думала, что нахамил.

Не заметила, что двадцать лет жизни пролетели, как одна кривоногая ночь.

Мечты о Шахматной Короне остались в далёком прошлом: карнавал и ночные клубы высосали из меня время.

Мы с Марком поняли, что по причине солидного возраста нас не накормят и не обольют шампанским.

Но тяга к буйному веселью осталась, тащила нас в SPA и рестораны.

Нужны деньги, а за деньги придется работать, что унизительно для танцоров и певцов.

Неделю мы обламывали себя, пытались устроиться на позорные работы, но - не хватало выдержки и стального понимания.