Бальные платья анимешек

Лес радиацией - шутка!
– светился на границе тьмы.
– К счастью, не напоролась на бездомного медведя и на волков.

Одним патроном с дробью на уток я не удивлю армаду диких хищников!

Везет, мне, как воскресшей утопленнице!
– Похвалила себя за везение и тут же ударила мятной ладошкой по лбу.
– Блиииин! Где тропинка?
– В голосе заскрежетали старые шестеренки.

В деревне у бабы Клаудии стоит огородное пугало с шестеренками.

На ветру оно скрежещет - хоть вешайся на осине.

А пенсионерке Клаудии нравится заунывное, погребальное.

Пугало напоминает ей сгоревшего в бане мужа.

В панике, что я не на тропе, бегала вокруг сосен, изображала невесту леса.

Затем упала на четвереньки, ползала, нюхала землю - собака на охоте.

Под ногами пружинил мягкий коврик из листьев, хвои, мха и травки - удобно при ходьбе.

Но тропинка сгинула, провалилась в ад.

Либо я остаюсь и сто лет жду новую тропинку, либо бреду, ощупывая глазищами пространство и время.

Я не из терпеливых девочек, поэтому выбрала смерть в пути.

Уходить от тропинки дальше, чем на пятьдесят метров - безумство.

На тропинке, на расстоянии видимости должен находиться другой человек, обозначая место тропы.

Когда мы с мамой уходим за грибами, ягодами или на сбор золотых самородков и рубинов, то я остаюсь на тропинке, а мама бродит вокруг меня кругами с радиусом пятьдесят метров.

Я не знаю людей, которые ушли от тропинки на критическое расстояние.

Лесники ходят по лесу без троп... Но лесники - выдумка, легенда, и они, наверно, не совсем люди.

Лес изменяет лесников, превращает их в ходячие деревья. Шутка!

Я один раз встретила лесника - страху натерпелась, чуть не сошла с ума от радости и ужаса.

Лесник посоветовал мне играть в шахматы!

Выдумал новость, будто бы я до него не играла на турнирах.

Мне никто не поверил, что видела лесника!

Они - фантастика, а я в бреду разговаривала с призраком.

Сейчас я брела по кинофестивальной дорожке и восторгалась собой:

– Ай да Юмико! Ай да Моника! Супер модель!

Шагаю по бездорожью, а еще не умерла!
– Споткнулась о предательский сучок, полетела в ад, но не долетела.

Со старческим кряхтением подняла себя.

Когда не на подиуме, то могу кряхтеть и дрожать.

Шарфик Hermes и платье - целёхоньки, пуленепробиваемые!

Придется поддерживать платье, чтобы драгоценность не порвалась о зубы кустов.

– И чо? Куда я пойду, если со своими ногами не разобралась.

Запуталась в ногах, как в лианах?
– Спросила себя и от себя же ждала мудрый профессорский ответ.

Метрах в десяти в кустах мелькнул белый зайчик.

Ночью все цвета - белые и серые!

Живое, значит - опасно!

Я сняла ружьё - не убью зверя, но хотя бы напугаю.

Успокоение - что в моих руках гром и молния - не приходило.

Белый шарик взметнулся, и из кустов важно вышла лисица.

Роскошная, пушистая, с наглой рожей воришки.

Хвост - замечательный, с белым пятном на конце - маяк для заблудившихся девочек.

– И чо, лис? Поговорим?
– ничего умнее, чем задать вопрос лисице ночью в лесу я не придумала.

Лисица подняла мордочку, понюхала струю запахов, исходящих из дула ружья.

И... засмеялась, затявкала издевательски.

Неужели, она унюхала дробь и поняла, что в патроне нет пули?

Легенды о Сент-Тропе, истории о лисах-оборотнях, танцующая Большая Выдра (не выдра танцует, а население!), - всё меня оглушило пустым мешком.

Острые кромки страхов затупились.

Лис увидел, что я не пою, не танцую и не собираю картины фламандских мастеров, поэтому вильнул белым пятном и неторопливо побежал от меня.

– Постой! Где лисица - там вода!

Вы, звери, водопой чувствуете за сто километров!

Я - гениальная девочка - не покушала в деревне и не пила, предусмотрительная самолюбивая корова!
– Двинулась следом за лисицей.

Взять лисицу в проводники - затея еще более фантастическая, чем с ней беседовать.

Лис (или лиса) не торопился - либо щадил моё детское здоровье, либо никуда сам не спешил, бухгалтер леса.

Да, развелось, понабежало к нам лисиц - ногу поставишь - на лису наступишь.

Лисица по-собачьи обнюхивала некоторые кустики, интересовалась их ароматом.

Иногда замирала гончей в стойке, поднимала переднюю лапу, а затем срывалась.

Мне приходилось бежать, а потом лис останавливался, вкапывал себя в листву, пережидал.

На тропинку он меня не вывел, брезговал человеческими тропами.

Утро не приходило, ждало, пока я свалюсь в горячке или заражусь бешенством от лисицы.

Примерно, через три часа марафона, лис исчез.

– АУ! Лисица! Где водопой? Колодец с живой водой?
– я аукала, охала, пожимала волшебными плечами.

Я красавица, а прелестненькая девушка - по законам леса - никогда не останется одна.

Сейчас ко мне выйдет Принц вместо лисицы, или лис обернется купцом.

Накормит, напоит и на курьерской ракете отправит в МОЙ Мир.

– Лишь бы в Мир Иной не выкинули вперед ногами!
– Я нарочно грубо вслух пошутила, чтобы нервы не засохли веточками сельдерея.

Принцев нет, поклонники мои остались в магазине.

Лисица посчитала свои дела более важными, чем помощь анимешке в платье из туманного прошлого.

Я представила себе дальнейшую жизнь на ближайшие сто лет.

Ружьё с одним патроном - смех галкам, и я его выброшу.

Платье со временем истреплется о кусты, останется в моей памяти.

С ножом я не пропаду... не пропаду быстро.

Из шкур убитых зверей нашью бальных платьев!

Не верила еще, как одна, с ножом выйду на медведя или на стаю волков, но уже видела себя в меховой шубе из неубитого медведя и в кожаных самодельных сапожках.

Пищу придется употреблять только сырую: грибы, ягоды, дикие яблоки и груши, рыбу, устриц, и млекопитающихся.