Балтийцы вступают в бой

О Т. М. Парафило подробно рассказано выше, доброе слово хочу сказать и о Грачеве. В ходе боев за Таллин он почти все время находился на переднем крае, личным примером, мужеством, храбростью воодушевлял на подвиги бойцов бригады.

В тяжелых боях наши воины проявляли и находчивость, и взаимную выручку. На одном из участков севернее озера Юллемистэ в расположение командного пункта 156–го стрелкового полка проникла группа фашистских автоматчиков. Командир полка полковник Бородкин в этот момент находился вне КП. Штаб полка потерял связь со своими подразделениями. Командование принял на себя находившийся на передовой позиции полковой комиссар

Н. А. Гребенщиков из политуправления флота. В течение дня он руководил боем, несколько раз водил подразделения в контратаки. Случаи, когда политработники заменяли выходивших из строя командиров, были нередкими.

Успешно отражал яростные атаки противника батальон морской пехоты под командованием капитана М. Е. Мисюра. Решительными и смелыми были контратаки морских пехотинцев батальонов капитанов Г. В. Викторова, В. В. Сорокина, А. 3. Панфилова. Противник, превосходивший их в силе, всякий раз приходил в замешательство, нередко обращался 'в бегство. Рота морских пехотинцев из батальона капитана Сорокина в течение семи часов боя уничтожила более 250 фашистов; особенно отличились в бою старшие лейтенанты Евграфов и Никишкин, политрук Кириллов, младшие командиры Шалаев, Гончаренко. Стойко сражалась рота техника — лейтенанта Добычина.

Упорное сопротивление фашистам по — прежнему оказывали зенитчики. Батарея 14–го зенитно — артиллерийского дивизиона, которой командовал лейтенант В. Н. Барыбин, прикрывала мост через реку Пириту; по нему проходила важная обходная дорога с основной магистрали Нарва — Таллин. Захват моста давал противнику возможность выйти к побережью бухты. 8 течение 22 и 23 августа батарея отразила 12 атак, уничтожив более 150 вражеских солдат. 24 августа началась новая атака, поддержанная артиллерийским огнем. Для ее отражения зенитчики, кроме своих четырех орудий, использовали счетверенную пулеметную установку, станковые и ручные пулеметы. Подпустив гитлеровцев, зенитчики обрушили на них огневую лавину, уничтожив более 250 фашистов. Потери на батарее составляли не более двадцати человек; раненые, отказываясь оставить боевые посты, продолжали выполнять свой воинский долг. На следующий день противник снова нанес по батарее мощный удар авиацией и минометами, после чего последовала атака пехоты. Несмотря на потери, личный состав держался мужественно, не отступая ни на шаг. На этот раз зенитчики уничтожили более 150 фашистов. Командир лейтенант

В. Н. Барыбин был дважды тяжело ранен, но не покинул батарею.

Можно привести также множество примеров героизма красноармейцев и командиров 10–го стрелкового корпуса, пограничников, бойцов латышского полка и эстонских отрядов. Все стояли насмерть, все, кто мог держать оружие, не покидали оборонительных рубежей. На самых тяжелых и ответственных участках обороны сражались коммунисты и комсомольцы, они увлекали за собой бойцов на ратные подвиги.

Попала в окружение батарея Занько. Все теснее сжималось вражеское кольцо. Политрук батареи Моденов собрал коммунистов и коротко разъяснил обстановку. Было решено «…умереть геройской смертью, но врага не пропустить». Не успело закончиться собрание, как гитлеровцы предприняли очередную атаку. Всего 300–400 метров отделяли фашистов от батареи. Тогда зенитчики прямой наводкой открыли огонь по атакующим. Враг не выдержал, откатился назад. Командир батареи решил прорвать кольцо окружения. Для обеспечения прорыва была создана небольшая группа автоматчиков, в которую вошли политрук Моденов, секретарь парторганизации Ткаченко и другие коммунисты. Подпустив фашистов, автоматчики расстреливали их в упор, а потом перешли в контратаку. Враг пришел в замешательство; батарея со всей материальной частью была выведена из вражеского кольца. Горстка храбрецов — коммунистов несколько часов прикрывала ее отход. Смертью храбрых погибли коммунисты Моденов и Ткаченко.

Бессмертной славой покрыл свое имя<в боях под Таллином краснофлотец торпедный электрик с лидера «Минск» Евгений Никонов, погибший смертью героя на сухопутном фронте. Будучи в разведке, Никонов после тяжелого ранения был схвачен противником. Верный присяге и Родине, он не выдал военной тайны. После мучительных пыток моряка привязали к дереву, выкололи ему глаза и заживо сожгли. Имя героя увековечено на Балтийском флоте и в Эстонии. «Своим героическим подвигом Евгений Никонов показал яркий пример дружбы и братства народов, образец воинской доблести, мужества и бесстрашия», — говорится в постановлении исполнительного комитета Таллинского городского Совета депутатов трудящихся, посвященном подвигу балтийца. Никонову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Защитники Таллина сделали все, что от них зависело. Все сражавшиеся знали, что они своей стойкостью задерживают врага, рвущегося к Ленинграду.

Но силы были неравны. Вражеским частям удалось прорвать оборону на реке Пирита между Лагеди и Иру и проникнуть в районе Юллемистэ на окраину города. Прорвался враг и к Нымме. Теперь гитлеровцы обстреливали не только боевые порядки войск, но и сам город, используя для корректировки огня аэростаты и самолеты.

К исходу 25 августа, оценив обстановку, Военный совет флота доложил главкому Северо — Западного направления и Наркому Военно — Морского Флота: «Все способные дерутся… с кораблей сняты все люди, без которых можно обойтись, тылы, штабы сокращены, однако под превосходящими силами противника кольцо вокруг Таллина сжимается. Части 10–го стрелкового корпуса несут большие потери. Линия обороны в нескольких местах прорвана, резервов для ликвидации прорыва нет. Корабли на рейде находятся под обстрелом. На 17 часов 25 августа наметился прорыв врага юго — восточнее города с задачей отрезать полуостров Вимси. С юга и юго — запада наступают превосходящие силы противника, под давлением которых части 10–го стрелкового корпуса и полк Сутурина отошли на линию обороны города. Около 17 часов был налет авиации. Танки врага вошли в лес Нымме. Артиллерия кораблей, береговой обороны, зенитная артиллерия ведут сильный огонь. Гавани, рейд обстреливаются противником. Военный совет, докладывая создавшуюся обстановку, просит ваших указаний и решения по кораблям, частям 10–го корпуса и береговой обороне флота на случай прорыва врага за черту города и отхода наших войск к морю.

Посадка на транспорты в этом случае невозможна» [44] .

Можно видеть, что и тогда, когда судьба Таллина была предрешена, Военный совет флота не имел возможности принять самостоятельного решения об отводе кораблей на восток и эвакуации наших войск. Не ожидая ответа на наш доклад из штаба направления, мы начали готовиться к тому неизбежному шагу, который должны были сделать в ближайшие несколько дней. Военный совет отдал командиру Кронштадтской военно — морской базы контр — адмиралу В. И. Иванову распоряжение такого содержания: «Для помощи боевым кораблям и судам, прорывающимся из Таллина, и их встречи создать группу кораблей и вспомогательных средств, которую возглавить на острове Гогланд капитану 2 ранга Ф. В. Зозуле или И. Г. Святову».

44

ИО ВМФ, ф. 506, д. 887, л. 35.

Тем временем обстановка становилась все хуже. К 16 часам 26 августа противник повел наступление на Таллин по всему фронту. Отдельные его группы находились в шести километрах от города. Усилились удары по кораблям на рейде. Крейсер «Киров» почти непрерывно маневрировал. Вот что записано в его историческом журнале: «В 9 часов 50 минут сброшено 24 фугасные бомбы весом от 100 до 500 килограммов (на крейсер. — В. Т.).

В 16 часов 30 минут сброшено 42 фугасные бомбы весом от 100 до 500 килограммов.

В 17 часов 56 минут сброшено 38 фугасных бомб весом до 250 килограммов.

В 18 часов 12 минут сброшено 22 фугасные бомбы весом от 100 до 250 килограммов…»

И так четырнадцать раз за день! Бомбы рвались в восьми — десяти метрах от корабля.

Были прямые попадания в лидер «Минск» и эскадренный миноносец «Славный» [45] , затонул транспорт «Луначарский».

Бои разгорались то на одном, то на другом участке, шли в предместьях города: Козе, Иру, Вяо, в районе аэродрома. Противник просочился в парк Кадриорг.

45

26 августа на Таллинский рейд из Моонзунда возвратился отряд кораблей нашего флота под командованием капитана 2 ранга С. Д. Солоухина, действовавший на коммуникациях а Рижском заливе. (В. Т.)

Защитники Таллина дрались до последнего. Между Тартусским шоссе и парком Кадриорг мужественно оборонялся Таллинский рабочий полк. В парке Кадриорг сражались работники политуправления флота и курсанты Военно — морского училища имени М. В. Фрунзе. Курсанты — фрунзенцы проявляли стойкость и героизм. У памятника «Русалка» отделения курсантов Белова и Никитина в течение девяти часов отражали ожесточенный натиск врага, расстреливая его из пулеметов. Особое мужество и храбрость в последних боях проявляли бойцы 10–й стрелковой дивизии, морские пехотинцы бригады Т. М. Парафило, личный состав корпусного 242–го зенитного артиллерийского дивизиона, 62–го стрелкового полка, батальона связи корпуса, флотские зенитчики. Отважно сражался 35–й отдельный инженерный батальон под командованием капитана Н. В. Кваши и политрука Д. П. Тимонова. Документы сохранили имена сражавшихся в этом батальоне добровольцев инженеров Н. Н. Загвоздкина, М. А. Романенко, М. И. Марголина, В. М. Диденко, старшего политрука И. А. Ненад- кина; большинство из них погибли…

Защитники и население города по — прежнему проявляли исключительную выдержку, твердость духа и сплоченность. ЦК КП Эстонии, правительство республики, командование корпуса, Военный совет флота осуществляли твердое руководство обороной.

26 августа главнокомандующий войсками Северо — Западного направления, учитывая исключительно неблагоприятную для нас обстановку, а также необходимость сосредоточения всех сил для обороны Ленинграда, с разрешения Ставки приказал эвакуировать флот и гарнизон Таллина в Кронштадт и Ленинград. Немедленно был созван Военный совет, на его заседание приглашены командиры и военкомы соединений и отдельных частей. Начальник штаба контр — адмирал Ю. А. Пантелеев кратко доложил обстановку на море и в воздухе, генерал И. Ф. Николаев — на суше. Оба сделали выводы о возможности, или, лучше сказать, о невозможности дальнейшей обороны. Командиры соединений Дрозд, Чероков, Египко, Петрухин, Зашихин и другие кратко изложили свои предложения по этому вопросу.