Балтийцы вступают в бой

Одному самолету удалось положить серию бомб вдоль правого борта в расстоянии одного — двух метров. Корабль сильно тряхнуло, и он начал медленно крениться на правый борт. Из поста энергетики доложил механик Киркевич:

— Товарищ командир, машины затоплены, хода дать не можем. Политрук Михайлов убит.

Вскоре замолчала зенитка, так как увеличившийся крен не позволял стрелять. Стреляют только пулеметы ДШК и ручные пулеметы. Вот уже остался только один ручной пулемет. Старшина 1–й статьи Шиловский спокойно, короткими очередями стреляет по пикировщикам.

Личный состав, выйдя из внутренних помещений, в суровом молчании стоит на палубе, обстреливаемой из пулеметов. Здоровые поддерживают раненых. Некоторые моряки, сброшенные взрывами в воду, плавают около корабля, им бросают под бомбами спасательные круги, протягивают концы тросов, помогают взобраться на корабль. В это время наши истребители вместе с подоспевшими канонерскими лодками и катерами МО отбивают атаки «юнкерсов», и те, не выдержав совместных ударов, скрылись в облаках…»

В тот же день, когда был выведен из строя «Стерегущий», авиация противника три раза днем и один раз ночью бомбила Кронштадт. В дневных налетах одновременно принимало участие до

75 самолетов. Был потоплен один транспорт, разрушен завод по ремонту приборов, пострадали оружейные мастерские и сторожевой корабль «Пионер», затонул сторожевой корабль «Вихрь». Тяжелым разрушениям подвергся старейший в Европе Морской кронштадтский госпиталь; было убито и ранено около ста медицинских работников и больных.

22 сентября на Кронштадт было совершено два налета, в которых участвовало около сорока самолетов. Получили повреждения миноносцы «Сильный», находившийся на Восточном рейде, и «Грозящий», который был в доке, потоплена баржа также у борта «Марата».

Наши авиаторы дрались с фашистами в воздухе насмерть. Они смело шли на превосходящие по силам вражеские эскадрильи, врезались в их боевые порядки, уничтожали самолеты противника по частям. Флотским истребителям помогали артиллеристы 1–го зенитного артиллерийского полка флота [65] , воины противовоздушной обороны Ленинграда. Но враг продолжал усиливать удары с воздуха. 23 сентября был совершен наиболее интенсивный налет. В течение дня самолеты противника несколько раз бомбили наши объекты, главным образом корабли. В налетах приняло участие до 270 самолетов. Летчики — истребители от рядовых до командиров авиаполков не выходили из машин, поднимаясь снова и снова для отражения воздушных атак.

65

1–й зенитный артиллерийский полк был вооружен новейшей техникой и являлся кузницей командных кадров, в совершенстве владеющих тактическими навыками боя с воздушным врагом. (В. Т.)

Мне запомнился этот день. Я находился на командном пункте флота, в бетонном подземном сооружении, куда мы перешли, как только на Кронштадт начались массированные налеты. Изредка я выходил из помещения. Утро было безоблачное. Около полудня прозвучал сигнал воздушной тревоги. С холма, возвышавшегося над нашим командным пунктом, я видел в бинокль, как группы самолетов от Петергофа шли к Кронштадту. Ударили зенитные орудия кораблей, находившихся на Восточном и Малом рейдах. К ним подключились пушки зенитных полков, защищавших Кронштадт. Десятки, сотни сине — голубых разрывов испещрили небо.

Появилась шестерка истребителей. Больше едва ли будет, подумал я, под Ленинградом трудно, ®ся наша авиация там. Истребители вступают в неравный бой. Позже мне доложили фамилии летчиков, это были испытанные авиаторы Каберов, Костылев, Ефимов, Мясников, Львов. Трудно приходится нашим зенитчикам: в воздухе свои самолеты.

Докладывают, что сброшены бомбы в районе Морского госпиталя, Морского завода, у пирсов подводных лодок, в доках, где стоят поврежденные корабли. Болит сердце за корабли на рейдах и в гаванях. Наконец вижу, как отдельные вражеские самолеты с черными шлейфами дыма уходят в сторону линии фронта. В это время звонит А. А. Жданов, спрашивает, живы ли мы. Я прошу прислать на подмогу истребителей. Андрей Андреевич обещает. Поднимаюсь снова наверх и вдруг вижу огромный черный столб дыма высотой в несколько сот метров. Ясно — попадание в корабль, горит нефть. Докладывают, что бомба попала в носовую часть ««Марата», находившегося у стенки Средней гавани после тяжелых повреждений, полученных при стрельбе по войскам противника 15–17 сентября. Бросаюсь к машине, еду в гавань. На рогатку ехать нельзя, падают бомбы, самолеты на бреющем полете штурмуют корабли. От Петровского парка иду по стенке, направляясь к «Марату».

Линкор «Марат»! Три года я служил на нем старшим помощником командира, знал командно — начальствующий состав, многих стар- шин — сверхсрочников, краснофлотцев. С командиром линкора капитаном 2 ранга Павлом Константиновичем Ивановым ходил в заграничный поход в Англию. А с военкомом «Марата» Семеном Ивановичем Чернышенко плавал >в первые годы после окончания училища на линкоре «Парижская Коммуна», вместе шли из Кронштадта в Севастополь…

Подойдя к кораблю, увидел: вся носовая часть линкора вместе с первой башней, главным командным пунктом и носовой мачтой рухнула в воду. Со всех сторон гавани спешат катера и буксиры, чтобы оказать ломощь краснофлотцам и командирам, очутившимся после взрыва в воде. Зенитные пушки «Марата», расположенные на крышах башен, ведут бешеный огонь по самолетам противника, которые с воем носятся над кораблями. «Марат», осевший носовой частью на грунт, продолжал сопротивляться.

Когда я вернулся на командный пункт, тут же доложили, что серьезно поврежден и сел на грунт на Большом рейде лидер «Минск», эсминец «Грозящий» получил вторичное повреждение, две бомбы попали в крейсер «Киров», находившийся у выхода из Средней гавани, затонули подводная лодка «М-74», буксир и транспорт. Потери тяжелые… Но это были последние попытки противника расправиться с кораблями, мешавшими наступлению его войск на суше.

Через четыре дня авиация противника — около 40 самолетов — произвела последний дневной налет. Был поврежден линкор «Октябрьская революция», у него вышла из строя одна башня, вскоре ее восстановили.

Когда нашим летчикам приходилось отвлекаться для боевой работы на фронте, они не могли дать должного отпора авиации врага, штурмовавшей Кронштадт и другие места расположения кораблей. С ней мужественно сражались сами моряки. Они делали все, чтобы сохранить живучесть и боеспособность кораблей. Мне хочется отметить массовый, именно массовый, героизм башенных, орудийных и особенно зенитных артиллеристов. Днем и ночью, в жару и холод они несли вахту на своих боевых постах, готовые по первому сигналу открыть огонь для отражения очередного налета вражеской авиации. В помощь им мы в срочном порядке перебросили с ораниенбаумского плацдарма полк зенитной артиллерии (командир майор Д. 3. Осипчук). А когда обстановка под Ленинградом несколько разрядилась, Военный совет фронта разрешил привлекать для обороны Кронштадта не только истребители флота, но и фронтовую истребительную авиацию. Дышать стало заметно легче. С 29 сентября авиация противника прекратила дневные налеты на объекты Кронштадта; теперь корабли беспокоили только артиллерийские обстрелы.

Отражение налетов фашистской авиации было важной задачей ВВС флота, как и военно — воздушных сил фронта, но не единственной. Летчики столь же самоотверженно наносили удары по вражеским аэродромам, тем более что расположение их было нам хорошо известно. Так, 9 сентября гитлеровцы недосчитались на своих аэродромах 35 самолетов; всего же в воздушных боях и на аэродромах в сентябре противник потерял 272 самолета.

В сентябре наши летчики 4435 раз поднимались в воздух, чтобы сражаться с врагом. С равным напряжением сражались в этот период истребители 61–й авиационной бригады, бомбардировщики и штурмовики 8–й авиационной бригады, разведчики 15–го морского разведывательного полка.

Отказавшись от массированных налетов, фашисты избрали другую тактику воздушной войны — тактику охоты за нашими самолетами — одиночками. В небе дежурили фашистские асы — «волки». Выследив наш одиночный самолет, они набрасывались на него. Особенно активно охотились «волки» за нашими транспортными самолетами и прославленными летчиками — истребителями, которых успели запомнить в ходе воздушных сражений. «Волками» занялись наши летчики — истребители М. Мясников, М. А. Ефимов, Г. Д. Ко- стылев, П. Чепелкин. К. В. Соловьев и другие.