Балтийцы вступают в бой

Благодаря стойкости, мужеству краснофлотцев, командиров и политработников, эскадры КБФ, отряда заграждения, отряда траления, отряда катеров морских охотников, торпедных катеров, команд транспортов и летчиков — истребителей эта большая и ответственная задача Балтийским флотом решена. Несмотря на упорное противодействие противника, сквозь минные поля, артиллерийский огонь, шторм и туман героический гарнизон полуострова доставлен на Родину моряками — балтийцами.

Товарищи гангутцы! Вашим мужеством, стойкостью и упорством гордится каждый советский патриот. Используйте весь свой боевой опыт на новом участке фронта в славных рядах защитников города Ленина. Товарищи балтийцы! Вы показали образцы стойкости и упорства в выполнении поставленной перед вами задачи. С такой же настойчивостью бейте врага до полного его уничтожения. За отличное выполнение поставленных задач личному составу кораблей КБФ объявляю благодарность. Желаю вам новых подвигов, новых боевых удач по разгрому и истреблению гитлеровских бандитов» [105] .

105

ИО ВМФ, ф. 9, л. 6331, д. 38534, л. 214.

Влившись в состав войск Ленинградского фронта, защитники Ханко с честью поддерживали боевые традиции Красного Гангута. Слова «ханковец», «гангутец» были синонимами слов «стойкость», «мужество», «отвага», и не случайно в своем последнем номере газета «Красный Гангут» писала:

Вперед на бой, сердца отвагой бьются, Мы наше знамя не уроним вниз, И слово, нас связавшее, «гангутцы» На всех фронтах нам будет как девиз.

Родина не забыла мужественного подвига защитников Ханко. Вскоре после окончания Великой Отечественной войны в Ленинграде по проекту архитектора В. И. Каменского на улице, носящей имя декабриста Пестеля, напротив церкви, построенной как памятник в честь знаменитой победы Петра I в 1714 году над шведским флотом у полуострова Гангута, сооружен памятник в честь защитников Ханко. Архитектор умело использовал торцевую стену четырехэтажного дома, расположенного по оси улицы. Белоснежная стена, украшенная строгой лепкой, изображающей знамена, серп и молот, форштевень корабля, превратилась в монументальную мемориальную доску. На ней надпись: «Слаеа великому советскому народу) Доска воздвигнута в честь героической обороны полуострова Ханко (22 июня — 2 декабря 1941 г.) в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Слава мужественным защитникам полуострова Ханко!»

ГЛАВА 15. НА БАЛТИКЕ НАЧИНАЕТСЯ ЗИМА

Подводники на коммуникациях врага. Армия переправляется через залив. Отход гарнизонов с островов Финского залива. Ледоколы вступают в бой. Морские охотники и тральщики на защите своих коммуникаций. Кронштадт — огневой щит Ленинграда. Удары минно — торпедной авиации. Тыл — к зиме. Моряки помогают ленинградцам. Обращение Военного совета флота к личному составу в день 24–й годовщины Великого Октября.

В минувшей войне не было более сложного и трудного для действий подводных лодок морского театра, чем Балтийское море. И все же, несмотря на трудности, на сложность нашего положения под Ленинградом, балтийские подводники продолжали и глубокой осенью — выходить из Кронштадта. Они форсировали минные заграждения в Финском заливе и активно действовали на коммуникациях противника в Балтийском море, срывая оперативные перевозки войск, боевой техники, оружия, перевозки сырья из Швеции.

В ноябре успешно ставила мины на подходах к Бьерке — Зунду подводная лодка «Лембит» под командованием старшего лейтенанта

А. М. Матиясевича. «Лембит» вошла в состав Балтийского флота в 1940 году (раньше принадлежала буржуазной Эстонии). А. М. Ма- тиясевич был назначен на «Лембит» в июле 1941 года помощнйком командира, а в сентябре был утвержден командиром. В юности Алексей Михайлович был моряком советского торгового флота, позднее он окончил штурманское училище и сдал экзамен на капитана дальнего плавания, водил суда в порты многих стран, бороздил все океаны, зимовал в Арктике. Перед войной А. М. Матиясевича призвали на военно — морской флот, он прошел соответствующую переподготовку; опыт плавания на торговых судах позволил ему быстро освоить управление подводной лодкой. Установив правильные взаимоотношения с личным составом, Матиясевич быстро подготовился к решению боевых задач.

Как стало известно, на выставленных «Лембитом» минах подорвалось специальное судно финского военно — морского флота. Осенней штормовой ночью, предельно загрузившись снарядами, вышла из Кронштадтской гавани подводная лодка «С-7» капитан- лейтенанта С. П. Лисина. Она скрытно подошла к вражескому берегу в Нареском заливе и на рассвете 7 ноября открыла огонь с предельной скорострельностью по железнодорожной станции.

Вызвав большие пожары горючего на складах, «С-7» вернулась в базу. Военный совет флота поздравил подводников с выполнением боевой задач<и.

Тогда же осенью возник замысел подготовить новую океанскую подводную лодку для автономного плавания продолжительностью в четыре месяца. Мы исходили из того, что даже одиночная подводная лодка, если она будет активно действовать на морских коммуникациях, сможет держать врага в напряжении, заставит его посылать суда с усиленными конвоями, что увеличит время их прохождения между портами. Отлично подготовленный экипаж лодки возглавлял командир дивизиона капитан 2 ранга В. А. Егоров.

Однако осуществить замысел не удалось. Наступала суровая зима, на заливе появился лед. Лодка вышла в море за ледоколом, но в районе Лавенсари получила повреждение и была вынуждена вернуться.

Всего за лето и осень подводники 79 раз выходили в море для выполнения боевых заданий. Противник знал о боевых походах подводных лодок и, остерегаясь их, держал свои крупные надводные корабли в базах. Тем не менее торпедами и артиллерией подводники уничтожили вражескую подводную лодку и около 20 транспортов; к этому нужно добавить несколько десятков транспортов и боевых кораблей, выбывших из строя от подрыва на минах, поставленных лодками. Свобода плавания для врага в течение всей осенне — зимней кампании 1941 года на Балтике была нарушена.

Наши подводные лодки выходили в море даже тогда, когда весь флот вынужден был перейти в Кронштадт и Ленинград, под стенами которого гремели напряженные бои. Подводники постоянно искали случая нанести противнику урон на море; уже повеяло суровой зимой, а балтийцы продолжали находиться в море, угрожая врагу. Штормы той осенью были особенно свирепыми. В боевых походах случались аварии и поломки механизмов; в штормовые ночи моряки спускались за борт в студеную воду исправлять повреждения. Лишь лед, сковавший Финский залив, заставил нас вернуть подводные лодки в базу.

Не всем удавалось вернуться из боевых походов. Многие остались в ту осень в море навсегда, отдали свои жизни за советскую Родину.

'Передо мной записи военных лет. Даты, фамилии. Многих хочется вспомнить, назвать. Ловишь себя на мысли: а нужно ли? Может, лучше сказать лишь о тех, кто возвращался с победой? Нет, это было бы нечестно перед памятью тех, кого подстерегали неудачи, кто не всегда мог доложить об успехе. А ведь и они боролись во имя того, чтобы был повергнут гитлеризм, чтобы скорее пришли мирные дни.