Балтийский форпост

И уже всем:

– Будем разворачиваться и добивать врага! И собирать трофеи…

Глава 9

Пока гребцы по местам рассаживались да всё на меня, на мои пушчонки и клубящийся над водой пороховой дым в испуге косились, время шло. Наконец-то за вёсла взялись, развернули тяжёлый баркас, а эта протока для подобного манёвра тесновата оказалась. Даже камыши пришлось потревожить. Но справились и к разбитым плоскодонкам потихонечку, не спеша, двинулись. Тут как раз и дым пороховой оседать начал. Ветра, чтобы его разогнать, нет, затишье тут. Камыш не шуршит, на склонившихся до воды ивах ни один листик не шелохнётся. Чайки в испуге скрылись, птицы на берегу чирикать перестали и тоже попрятались, даже рыба в протоке и та больше не плещется. Всех распугали и разогнали!

– Пленных не брать! – произнёс негромко. Зачем кричать, когда вокруг тишина полнейшая? И одёрнул опустивших щиты щитоносцев: – А вы чего расслабились? Ничего ещё не закончилось! Бегом на нос!

Спохватились, побежали, у носовой надстройки встали, щиты вздёрнули. Другое дело! Вдохнул полной грудью – воздух сгоревшим порохом пахнет, на вкус кислинкой отдаёт. Подгребли ко второй лодке: она же успела вперёд вырваться, вот к ней и подошли.

Осторожно, внимательно вглядывались в наваленные кучей на дне плоскодонки тела. А ну как уцелел кто-то, затаился? И наготове арбалет держит? Выжидает подходящего момента, когда мы сдуру под выстрел подставимся?

Поэтому смотрим во все глаза и тоже вроде бы как побитых на прицеле держим.

Вот он, чужой борт, рукой дотянуться можно, щепой расколотых досок, словно сердитый дикобраз, щетинится. Вёсла убрали, по инерции пошли. Борта глухо друг о друга стукнулись, жалобно хрустнула расколотым планширем плоскодонка, пошла назад, но наши гребцы тут же вцепились крепко в чужую лодку, не дали ей отойти, подтянули борт к борту.

– Контроль! – скомандовал. Что это значит, все мои бойцы давно знают.

Стукнули арбалеты, ударили в упор болты, вздрогнули и окончательно замерли уже явно безжизненные тела. Были здесь выжившие, были! Глаз нужно с другой лодки не спускать! Глянул на неё – замерла на зеркальной глади протоки, не качнётся! Перевёл взгляд на Тора. Тот понятливо кивнул и стоящим рядом с ним стрелкам что-то тихо скомандовал. Не услышал, но по их действиям понял, что именно скомандовал. Стрелки тут же арбалеты на ту лодку нацелили, глаз с неё не сводят. Это правильно! Кивнул Тору, в ответ получил полный понимания серьёзный строгий взгляд.

– Степан! Четырех бойцов отправь, пусть проверят, всех ли добили! И начинайте трофеи собирать!

– Тела… – Степан пальцем ткнул на протоку. – Туда?

– А куда же ещё? – удивился. И оборвал начавшиеся было смешки: – За входом в протоку кто следить будет? А ну как эти были не одни?

На другой плоскодонке зрелище было вообще плачевное. Наверное, пороху переложил в заряде. Или притрамбовал пыжи более плотно. В общем, картечь очень кучно легла, чуть ли не просеку прорубила вдоль всей лодки от носа до кормы! Крестоносцев побила напрочь, да так сильно, словно через мясорубку верхнюю часть тел провернула, фарш сплошной.

А гребцам повезло, что ближе к бортам сидели. Без тяжёлых ранений никто не остался, но кое-кому всё-таки удалось уцелеть! До этого момента повезло… Вроде бы как пока дышит там кое-кто, пузыри кровавые с хрипом пускает, мучается. Но это точно ненадолго. Рубленая самодельная картечь страшные раны наносит. Тела на куски рвёт, кости дробит, конечности отрывает. Тут вообще в кровище всё. На первой лодке страшно было, а здесь вообще хоть глаза закрывай. И запах ещё… Крови, сгоревшего пороха, испражнений и развороченных кишок…

Так что смилостивились над ранеными, добили их, чтобы не мучились понапрасну.

Тоже прежний манёвр повторили, к борту нашим бортом прижались. Тут-то мачта на плоскодонке и рухнула! Вроде бы и осторожно прижимались, но и такой малости хватило. Подрубило мачту картечью, а я этот момент прозевал! И, по известному закону, завалилась эта жердина прямо на нас!

Хорошо, что обошлось! Поймали её, приняли на руки, опустили. Нетяжёлая она оказалась для такого количества рук. Да и черт бы с ней, с этой мачтой! Деревяха, каких много! А вот парус жалко: как мачта завалилась, так он сразу на клочья и начал распадаться. Посекло его знатно.

Мои бойцы вдумчиво подошли к процессу присвоения трофеев. Забрали всё с тел убитых, ободрали их, словно липку. Даже наш кормчий заразился процессом, не выдержала душа подобного хомячества. Лезть на лодки не рискнул, не его это заслуга, но…

Краем глаза замечаю, как один раз в мою сторону покосился, второй. Замялся, вроде бы как сказать что-то хочет, да опасается. Я же всё это время делом занимался. Стволы пробанил, они уже остыть успели, да и перезарядил первую из пушек остатками пороха. Просто завернул его в тряпицу, сложил её кулёчком да и забил плотно. Получилось где-то на треть меньше, чем в первый раз использовал. Думаю, что и такого количества будет достаточно. Первый выстрел с большой навеской пороха очень уж резким и кучным получился, картечь снопом пошла, разлететься не успела. Зато испытание настоящим получилось, и ствол выдержал, не подвели литейщики.

Самодельная рубленая картечь тоже вся вышла, поэтому в этот раз использовал каменный щебень. Не зря его ребята собирали. А в запальное отверстие не стал засыпать порох, чтобы не отсырел. Понадобится стрелять, тогда и засыплю.

Кормчий дождался, пока я с заряжанием закончу, только тогда решился голос подать:

– Боярин, а с лодками что делать будешь?

– Да спалим их, что же ещё! – откликнулся. Решил его немного потроллить!

А сам в это время думаю: каким образом эти лодки за собой увести? На канате буксировать? Пойдёт ли на это хозяин баркаса? Теперь вряд ли. Из дружинников на каждую лодку гребцов выделить? Тогда к ним кроме гребцов ещё и в охранение по нескольку стрелков придётся назначать. Мало ли что в озере произойти может? Одновременно грести и стрелять никак не получится! Поэтому выделять и тех и других придётся, если я хочу эти две лодки в целости, относительной уже, у себя в Нарве увидеть! Что получается? Десяток на одну плоскодонку, десяток на другую, и у меня третий останется. Плюс один ослабленный заряд в пушке! Отлично выходит! Случись что, отобьёмся! Только нужно не забыть предупредить бойцов, чтобы в берегу укрывались, если непогода разыграется. Разделяться и заставлять их добираться до крепости самостоятельно не планирую, но мало ли как оно повернуться может?

Ну а какие могут быть сложности, если случится каждому поодиночке добираться?

В том, что нарвские пороги сумеют пройти, не сомневаюсь. Не откажут в подобном тамошние мужики, помогут провести плоскодонки по реке. И за плату не волнуюсь, оно всё зачтётся.

Всё вроде бы предусмотрел, но всё равно лучше так и дойти до дома всем вместе.

Ну и ещё кое-что доделать нужно – просыпавшуюся щебёнку из-под ног собрать! Не дело мусорить на чужом корабле! Да и вообще мусорить не дело!

Вот вроде бы и много мыслей, да все они за одно мгновение пролетели!

– Как спалим?! – ужаснулся хозяин, правилом туда-сюда дёрнул в порыве чувств, с ноги на ногу переступил.

– Да просто! Огонь поднесём, они и загорятся! – выпрямился.

Глянул на кормчего, а он аж слюной исходит, когда на эти лодки взгляд переводит. Ладно…

– Степан, прикажи тут порядок навести, – обратился к десятнику. Ну не самому же на коленях ползать, щебёнку эту собирать?

– Боярин, а боярин? – заканючил кормчий. – А давай я эти лодки себе заберу?