Банановое убийство

— Точно. Так вот, на самом деле это была никакая не родственница. А курьерша, которая развозит билеты, заказанные по телефону. Я собирался в Турцию. Эх, да что там…

Он выпил еще одну рюмку настойки и зашуршал фантиками. Освободил три конфеты и одну за другой покидал их в рот.

— А как вам удалось ее раздеть? — с любопытством спросила Майя. — Вы ей заплатили?

— Нет, я ее напугал. Сказал, что милиция ищет женщину-маньяка, которая только что задушила на лестнице парочку жильцов. От волнения с ней сделалась горячка. После того, как все ушли, я не смог вытащить ее из постели. У нее поднялась высоченная температура, она вся пошла какой-то сыпью.

— Наверное, это вы накаркали, — предположила Майя, заметив свое отражение в стеклянной полке и удивившись тому, какой всклокоченной она выглядит. Вероятно, необузданность старшего лейтенанта Половцева подействовала на нее гораздо сильнее, чем показалось вначале. — Вы заливали про каких-то мадурайских комаров, помните?

— Надо же было как-то объяснить, почему тетя без одежды. Короче говоря, она теперь у меня тут болеет. А приехать и забрать ее некому.

— Вы вызывали врача?

— Он сказал, что это похоже на сильное нервное потрясение. От нервного потрясения, дескать, может быть все что угодно — и сыпь, и другие неприятные штуки. Поэтому тете нужно отлежаться и прийти в себя. Я кормлю ее манной кашей, — мрачно добавил он. — Больше она почему-то ничего не проглатывает.

— Может, у нее горло болит?

— Ничего у нее не болит, — возразил Жабин. — Иногда она песни поет. И соседи снизу сразу начинают стучать по батарее. Хотя она хорошо поет, с чувством. Слушайте, а чего вы пришли? — неожиданно спохватился он. — Опять милиционеры нашли какую-нибудь дрянь в мусорном баке и приписали ее мне?

Да нет, все нормально, — отмахнулась Майя, ощутив, что на кухне значительно потеплело. Даже стало жарко. — Я хотела уточнить насчет того случая с вашим побегом через крышу подъезда.

— Забавно, — сказал Жабин. — Сейчас об этом вспоминаешь как о приключении. А тогда мне казалось, что я попал в чей-то ночной кошмар.

— Мне важно узнать, что вы тогда заметили. Ведь именно в тот момент, когда вы лезли на крышу, по лестнице спускался убийца, который пришил невинного парня возле нашей двери.

— Ноя ничего не заметил!

— Вы говорили, он кашлял. Тот, кто спускался.

— Не кашлял, а покашливал. Точно как Чепукин. Его я испугался даже больше, чем Янова. Однажды этот тип заманил меня к себе в квартиру и подверг многочасовой пытке. Он говорил, и говорил, и говорил… И выпустил только потому, что я замахнулся на него табуреткой. А когда я лез в окно, то был очень расстроен и про себя решил, что пришью его сразу, без предупреждения — пусть только появится.

— Но вы его не видели, — констатировала Майя.

— Не видел.

— Давайте вернемся к убийце, — предложила Майя. — Значит, он покашливал. А может быть, что-нибудь бормотал?

— Ничего он не бормотал. Впрочем, мне было не до этого, знаете ли.

— А он не топал? — не отставала Майя. — Стучали каблуки по ступенькам или нет?

Я тогда обращал внимание только на голос Янова, который разговаривал по мобильнику. Так я хотя бы мог сориентироваться, где он находится. Впрочем, нет, тот, кто спускался сверху, не топал. Потому что я еще подумал — он может появиться в любую секунду. Значит, это был убийца? Выходит, наткнись он на меня, запросто мог бы пришить?

— Не думаю, что он готов был кромсать народ направо и налево, — пожала плечами Майя. — Он же хитрый, хотел, чтобы подумали, будто никакого убийства не было, а тот парень просто поскользнулся на банановой шкурке. Вроде как это судьба, злой рок. Ему невыгодно было убивать кого-то еще.

Жабин сокрушенно покачал головой и задумчиво посмотрел на бутылку.

— Предлагаю освободить посуду.

Майя согласилась, и они махнули еще по рюмке, зажевав их конфетами. Конфеты были лежалые, покрытые белым налетом. Вытерев рот тыльной стороной ладони, гостья решила откланяться и напоследок посоветовала Жабину успокаивать больную «тетю» теплыми грелками и тягучими ирландскими песнями, которые можно купить в любом музыкальном киоске возле метро.

Прошагав пешком три этажа, она достала связку ключей и открыла дверь. За дверью стоял Сильвестр Бессонов и молча смотрел на нее.

— О, босс! — оживленно воскликнула Майя. — Как дела?

Ее улыбка была такой же яркой и фальшивой, как те стеклянные побрякушки, которыми торгуют в подземных переходах.

— Тебя не было целую вечность, — попенял он, окинув ее внимательным взором. — Почему ты такая потрепанная?

— Разве я потрепанная? — удивилась Майя, приглаживая волосы обеими руками.

— Ты похожа на чемодан, побывавший в кругосветном путешествии. И от тебя пахнет спиртным. Ты что, предавалась разврату?

Майя выпятила подбородок, изображая обиду:

— Так вот что вы обо мне думаете!

— Послушай, ты отправилась покупать себе всякие штучки-дрючки, а вернулась пьяная и с пустыми руками. Что еще я должен думать?

— Разве я пьяная? — с еще большим удивлением спросила она.

— Скажем так: нетрезвая. И ты вряд ли способна приготовить ужин.

— Почему это? Сейчас немного полежу и приготовлю.

Сильвестр ни на секунду не отставал от нее, хотя Майя делала все возможное, чтобы ускользнуть. В конце концов она попыталась закрыться в ванной, но он подставил ногу и не дал двери захлопнуться.

— У тебя явно что-то случилось. Попался еще один поклонник, помешанный на кроликах?

— Какая вам разница? — спросила Майя, дергая дверь на себя.

— Хочу знать точно. Возможно, ты перебарщиваешь. Если он художник, который пользуется беличьими кисточками, то я вовсе не против ваших отношений.

— У меня нет никаких поклонников.

— Не ври. Я вижу, ты с кем-то целовалась. Майя высунула язык и провела им по губам.

— Можешь не облизываться, тебя выдали глаза.

— Глаза?

— Да, твои бегающие глазки, — протянул Сильвестр и принялся рассуждать вслух: — Раз тебе стыдно, значит, это был не поклонник. Тут что-то другое.

— Конечно, поклонник, — небрежно возразила его помощница. — Я ни с кем больше не целуюсь.

— Недавно ты целовалась с Мурочкиным. А! Кажется, я догадался. Ты ходила к Жабину?

— Да, — с облегчением призналась Майя.

— И вы с ним выпили?

— Точно. А потом поцеловались на прощание. Я хотела его поддержать, потому что та тетка, которую он выдал за свою родственницу, до сих пор лежит у него в постели. Только теперь она вся покрылась сыпью. Разве можно было уйти просто так?

— В самом деле, уважительная причина.

Сильвестр убрал ногу, и Майя наконец осталась один на один со своим отражением. Отражение ей очень понравилось — оно было симпатичным и веселым, хотя и немного расплывчатым.