Банда вампиров

– Ой, твою же мать! – запричитал Игорёк и, пулей вскочив с кровати, спрятался у босса за спиной. – Это чё тут за жарево, порево, варево?! Они что, голуби? Мороз вообще уже берега попутал! Это что за подстава такая?! – продолжал он, помахивая кулаком в сторону Мороза и его друга.

– А я откуда знаю? – пожимал плечами босс, давая понять, что он и сам крайне удивлён и растерян.

– Надо этого самца будить, – предлагает Игорёк, прикурив сигарету. – Он же с нами вчера не бухал. В клуб какой-то, говорил, пойдёт. Наверно, из клуба и приволок сюда это, – бормотал разгорячившийся зам, указывая рукой на фигуру в позе вопросительного знака.

Идея пришлась по нраву Станиславу, и он, долго не думая, поспешил разбудить Мороза, дабы прояснить ситуацию и поставить точку в этом непростом деле.

– А это кто вообще, мужик или баба? Сиськи есть? Активный или пассивный? – начал ёрничать Игорёк, почувствовавший, что здесь можно поржать.

Но боссу было не до шуток, он принялся теребить Мороза за ухо, нежно приговаривая:

– Э, Эдик, вставай, чувачок.

Мороз перестал храпеть, открыл один глаз, в поисках опасности пошарил им испуганно по комнате, и, обнаружив у себя на груди мирно спящего молодчика, как вскочит, отпихнув его обеими руками, да как заорёт.

– Что тут творится?! Это что за чепушила?! – плюясь и указывая головой на незнакомца, кричал, как подстреленный дикий кабан, бедный Морозик, а сам при этом зачем-то ладошками прикрыл анальный проход и полусогнул колени.

– Ну это тебя надо спросить, чем вы тут занимались и что это за фрукт, – ехидно тряся головой, заулыбался Игорёк.

– Вы не подумайте, я не такой. Честно, честно! – заоправдывался зажатый в угол Мороз, не отнимая ладошек от попы.

– Ой, не знаю, не знаю. Все вы такие невинные и не при делах, – продолжал стебаться Игорёк.

– Ты тормози, приколист хренов. Хлеборезку-то прикрой, а то сейчас схлопочешь по хохотальнику! – зарычал истинно перепуганный Мороз.

Вскоре от всего этого крика и разборок проснулся и сам виновник торжества, смуглолицый товарищ с серьгой в ухе. Он сел на краю кровати, широко и приветливо улыбнулся всем присутствующим, показав им ряд белоснежных зубов, затем кулаками потёр свои ярко-карие, блестящие глаза, как ни в чём не бывало застегнул ширинку, оглянулся по сторонам и на ломаном английском представился:

– Привет, я Марьян.

– Ага, Марияна! – заорал на всю квартиру Игорёк, тыча пальцем в парнишку. – Я говорил, я говорил! Это баба, только без сисек и волосатая вся. Этот, как его?! Тран… тран… – начал заикаться провокатор.

Но босс, видимо, понявший, к чему ведёт Игорёк, строго осадил зама:

– Не Марияна, а Марьян. Не греби, не лей кераса[1]. Да мужик это, по харе видно. Только какой-то зализанный весь и стрёмный.

[1] Не греби – не заговаривайся. Не лей кераса – не подстрекай (керас – от слова «керосин»).

В такие нелепые ситуации банда ещё не попадала и как вести себя – не знала. Морозик, как ранее два его приятеля, попытался было вспомнить вчерашний вечер, но быстро сообразил, что ему это не под силу, поэтому не стоит напрягать единственную извилину и сжигать калории на пустое дело.

Он, как загнанный боров, забился в угол и старался найти в глазах братвы хоть малость сочувствия и понимания. Наступила всеми нелюбимая нелепая пауза. Босс, как и подобает его статусу, начал расхаживать петухом взад-вперёд по комнате, при этом приставив указательный палец правой руки к губам, сделав умнейшее лицо и всем своим важным видом давая понять братве, что он начал думать и что-нибудь да придумает.

За ним по пятам зашагал и правая рука, правда, не с таким умным лицом, ибо природа наградила его довольно глупой внешностью, поэтому, как он ни старался казаться умным, получалось у него из рук вон плохо. Но всё же нелепую тишину нарушил именно он, предложив следующий план:

– А давайте вломим этому козлу усатому по рогам! – Он указал на Марьяна. – Сделаем шмон пацанский. Заберём мобилу, лопату, сигареты и прогоним этого фраера отсюда. Ну а про Морозика никому ничего не расскажем, что было, то было, дело ведь серьёзное. Зачем пацанчику жизнь ломать? – Игорь лукаво заулыбался, но при этом с опаской глянул на Мороза.

Тот, к его счастью, не расслышал колкостей в свой адрес, а уже успел одеться и сесть на край кровати, противоположный тому, где сидел Марьян.

– Нет, не наш метод! – всё так же строго заявил босс. – Здесь так не принято. Тут ведь типа все честные и правильные.

– Ну здравствуйте, приехали! – заорал Игорёк. – А парня невинности лишить? Это по-нашему, да?

До Мороза наконец дошло, что над ним смеются, и он с обидой в голосе и слезами на глазах обращается к Стаське, пытаясь найти у него защиту:

– Стаська, ну ты скажи этому придурку, чтобы утух!

Стаська принимает сторону потерпевшего и с умным и серьёзным лицом наставляет Игорька:

– Ты это… Тормози! Хорош гнать на кореша. Не видишь, что ли, ему и так хреново.

– Надо всё же этого шалуна допросить! – не унимался заведённый Игорёк, размахивая руками у Марьяна возле самого носа и ужасно браня его за то, что он не такой, как все, не говорит по-русски и носит серьгу в ухе. – Ты откуда тут взялся, нелюдь? Ты хоть понимаешь, что натворил?! Мне что теперь, другана Морозихой называть? – ехидно глядя на Морозика, орал он. – Ты же человеку жизнь сломал, чухонец! Опустил по полной.

Но это был явный перебор. Будучи предупреждённым, и не раз, Игорь вполне заслуженно заработал от озлобленного Мороза леща. Лещ оказался неимоверно увесистым и метким, аккурат по тощей и небритой шее, что заставило незадачливого дознавателя смолкнуть и забиться в угол.

– Если бы там, – Морозик указательным пальцем правой руки указал на свою попу, – кто-то побывал, я бы почувствовал. Я же не дебил конченый!

– Ну, наверное, нет, – успокаивал его босс. – Просто надо разобраться, что да как. А вот допросить этого усатого не мешало бы.

Идея Игоря о допросе, но без применения физической силы и орудий пытки, пришлась боссу по душе. В два прыжка он оказался подле своего баула с грязными тряпками и начал энергично в нём рыться.

– Ты чего, Стаська? – минуту спустя поинтересовался Игорёк.

– Да словарь тут где-то завалялся, – с озабоченным лицом отвечал тот.

– Так он это… в параше уже давно, – с опаской в голосе произнёс Игорёк.

Стаська пулей бежит в уборную, но через мгновение возвращается с унылой гримасой.