Банда

— Осторожнее, — прошептала Света. — А то я потеряю самообладание.

— Теряй быстрее, — он потрогал губами ее ухо.

— А кто ляжет сверху? — прошептала она, и Андрей содрогнулся от этого ночного шепота.

— Как хочешь... Могу я...

— А потом поменяемся?

— Поменяемся.

— Все, — произнесла она, решившись. — Все... Гаси огни.

Андрей протянул руку и щелкнул выключателем. Теперь свет шел только от фонаря, который висел во дворе.

— С ним тоже надо разобраться, — сказала Света, показав глазами на окно. — А то какой-то он... Нахальный.

Дотянувшись до выключателя, Андрей погасил и этот фонарь.

— Ох, Андрей... И угораздило же тебя... Как же тебя угораздило... Бедный ты мой бедный, — она расстегнула пуговицы на его рубашке и он, поняв, осторожно раздвинул молнию на ее куртке.

— Давно хочу тебя раздеть, — прошептал он на ухо. Я уже делал это... В уме.

— Я знаю... А наяву?

— Боялся. И сейчас боюсь.

— Это хорошо, — Света присела на кушетку и привлекла его к себе. — Боже, как мне страшно, как страшно.

— Будем бояться вместе. Будем?

— Надо, — прошептала она.

* * *

Их разбудил настойчивый, повторяющийся стук — кто-то колотил в железные ворота. Приподняв голову, Андрей долго не мог понять, что происходит. Стук не затихал, ворота гудели, дребезжали в темноте. Света тоже проснулась, прислушалась, начала одеваться.

— Кто это может быть? — спросила она.

— Наши, наверно... Проверять пришли.

— А если милиция?

— Значит, милиция, — Андрей выглянул в окно, но кроме сероватой предрассветной полоски над верхушками деревьев ничего не увидел. И только тогда вспомнил — свет во дворе выключен. Ему не хотелось, чтобы кто-то знал об этой его предосторожности. Что-то подсказывало — будет лучше, если приятели убедятся в полном его доверии к ним. Выйдя в коридор, Андрей нащупал выключатель. Во дворе вспыхнул сильный фонарь, вырвав из темноты гараж, эстакаду, решетку железных ворот. Стук прекратился. Андрей спустился по ступенькам, подошел к воротам.

— Чего надо?

— Открывай.

— Кто такие?

— Открывай, Андрюха, свои, — это был голос Михея Подгайцева. Невдалеке темнел контур “мерседеса”. Значит, и Заварзин здесь...

— Чего это вам не спится на рассвете? — спросил Андрей, вставляя ключ в скрежещущий замок. Заварзин и Подгайцев вошли, придирчиво осмотрели его, остановились с разных сторон.

— Почему не открывал?

— Спал потому что, — Андрей присел на ступеньку крыльца, стараясь понять цель их приезда. Вроде все спокойно, в руках у них ничего нет...

— Зачем свет выключил? — спросил Подгайцев. — Длинная и изломанная тень его протянулась к ногам Андрея.

— Фонарь в глаза бил... Вот и выключил. А вы? Вы-то здесь зачем? Не спится?

— Не надо, Андрюша, так с нами разговаривать, — Заварзин присел на ступеньку рядом. — Сбавь обороты. Привыкай к вежливости со старшими. Старшие о тебе беспокоятся, ночей не спят, — опершись о плечо Андрея, Заварзин поднялся и прошел в контору.

— О! — пропел он из глубины коридора, увидев Свету. — Да наш вахтер неплохо устроился! Михей, иди сюда... Ты только посмотри! Видишь, кто завелся в нашем домике? Какая симпатичная зверюшка... Кто ты, девочка?

— Ее зовут Света, — сказал Андрей. — Для первого раза этого вполне достаточно. Света, иди сюда!

— Э, нет, так не пойдет, — Заварзин встал посредине коридора, перегородив проход. — Я должен знать, кто шастает по ночам в моем заведении. Александр, — он улыбчиво протянул руку.

— Света.

— Михаил, — Подгайцев тоже решил представиться, подыграть начальству.

— Так, — протянул Заварзин, — продолжим. Андрей, это наш человек? А то ведь тут последнее время случаются разные происшествия... Мы можем надеяться, что этот человек не подведет?

— Не бойся. Машину она не угонит.

— Ну, раз так... Понимаешь, главное, чтоб машину не угнала, — он хохотнул. — Иначе репутация нашего заведения пострадает, упадут доходы, заработки... И ты не сможешь ей гостинцы дарить... Все взаимосвязано, верно, Андрей?

— Похоже на то.

— Я рад, что ты это понимаешь. Все, Михей, сматываемся. Не будем мешать. Мы убедились, что у тебя порядок, ты на посту. Есть, правда, небольшая недоработка по части освещения, но она простительна. Верно, Света? Кстати, мы можем подбросить вас к городу...

Уже светает, родители, наверно, все милицейские телефоны оборвали...

— Не надо ее подбрасывать, — сказал Андрей из темноты — он все еще стоял у Заварзина за спиной.

— А я у тебя и не спрашиваю. Когда мне придет к голову дурная мысль спросить у тебя о чем-либо... Тогда и спрошу. Мы девочке предлагаем наши услуги... Она и ответит, если найдет нужным. Верно, Света?

— Я останусь, — сказала она.

— Жаль, — произнес Заварзин. — Очень жаль. Одно меня утешает — это ведь не последняя наша встреча? Наши пути еще пересекутся, а. Света?

— Не знаю, — она отбросила прядь рыжеватых волос и в упор посмотрела на Заварзина. — Жизнь покажет.

— А мне известно, что покажет жизнь, — усмехнулся Заварзин. — И ты, девочка, не сомневайся, нам с тобой жизнь устроит немало радостных сюрпризов.

— Держи карман шире, — обронил Андрей.

— Дерзишь... — кивнул Заварзин и его черная тень шатнулась от потолка до пола, кажется, поколебав стены конторки. — Это хорошо. Зачтется. Ладно... Сейчас, ребята, сделаем как вам хочется. Но вы должны знать, что так будет не всегда. Иногда и тебе, Света, и тебе, Андрюша, придется нам тоже идти навстречу. Договорились?

— Заметано, — сказал Андрей, все еще отгороженный Заварзиным от Светы.

— Дерзишь... Значит, есть характер. Значит, оправился от вчерашних потрясений. Хотя некоторым на это требуются годы. Я учту твои способности, Андрей. Они нам понадобятся. Но, Михей, ты только посмотри... До чего хороша Света на рассвете! До чего хороша! Единственная моя мечта в жизни — увидеть ее снова после полуночи. — Заварзин улыбался благодушно, почти отечески. — Чувствую за спиной недовольство Андрея и потому замолкаю. Он человек опасный, я это уже знаю и потому прощаюсь. Понимаю, вы немного устали... Пока отдыхайте, а там будет видно. Пошли, Михей.

Он круто повернулся и удалился по коридору. Вслед, за ним суетливо метнулся Подгайцев. Прочастили его шаги по гулким доскам, хлопнула дверь. Андрей и Света увидели в окно, как Заварзин пересекал двор, направляясь к воротам. Весь в белом, он шел словно в каком-то сиянии. Даже туфли на нем были белые, белая рубашка и поверх нее белый галстук. У Заварзина явно намечалось брюшко, но не дряблое и безвольное, нет, его живот был сильным, упругим, стянутым ремнем из желтой кожи. И шел он величественно, в походке чувствовалась властность. Подгайцев еле поспевал за ним — в замызганном пиджачке, сутулый, с длинными спутанными волосами. И тень его была какая-то ломаная, чуть ли не прерывистая.