Бандитские игры

Опершись локтем левой руки на прилавок, я слегка развернул корпус в направлении голоса и плавно нажал на курок. Оглушительно грянул выстрел, обожгло бок. Выхватив оружие, я сделал разворот с одновременным приседанием, тут же поймав в прицел дутый силуэт второго вошедшего, снова нажал на курок. Выстрел, сноп огня — и тяжелая тупая пуля шлепком врезается в того, отбросив его тело к дверям.

Секундное замешательство, и возле джипов появляются еще несколько парней в таких же просторных темных куртках. Им надо несколько секунд, чтобы ворваться в магазин. Подняв пистолет выше их голов, я еще раз нажимаю на курок. С грохотом разлетаются стекла витрины, а скопившиеся возле машины боевики прячутся за ними, выхватывая из-под одежды оружие. В следующую секунду шквал огня превращает магазин в решето с фейерверком битых стекол.

Рухнув на пол, я ползком подобрался к лежащим незнакомцам, оба они были живы и громко стонали. Распахнув на первом куртку, обнаружил тяжелый бронежилет и подмышечную кобуру с автоматическим пистолетом Стечкина. Забрав оружие и две запасные обоймы к нему, я сунул руку в нагрудный карман куртки, там оказалась красная корочка удостоверения с золотым тиснением «МВД России», впрочем, ничего другого я не ожидал там найти.

У второго, кроме бронежилета и удостоверения, оказалася автомат «АК-74» со складным прикладом. Забрав документы и оружие, я подполз к вжавшемуся в бетонный пол Картунову. Слава богу, у него хватило мозгов не вскочить под огнем. А огонь был знатным, все, что только можно было, разбито или продырявлено. Благо «Мицубиси», служившие стрелкам укрытием, не позволяли вести прицельный огонь, иначе бы нам каюк.

— Уходим, — прокричал я сквозь грохот автоматного огня и, подхватив упаковку с нарзаном, проскользнул за прилавок по узкому проходу. За мной, сопя, полз вице-мэр, как труженик муравей таща нашу провизию.

Все полы магазина были засыпаны битым стеклом и залиты разноцветной жидкостью, стекавшей со стеллажей, где свисали изуродованные обрубки салями, взорванные банки с паштетами. Среди всего этого лежал бородатый продавец крепко зажмурившись и зажав двумя руками прямоугольную бутылку «Джонни Уокера»

— Где выход? — спросил я здоровяка, больно ткнув его стволом автомата в бок.

— Там, — махнул он в противоположную от входных дверей сторону.

Мы ползком добрались до указанного места. В разнесенной подсобке стоял сильный запах алкоголя и чесночного кетчупа, там я увидел дверь. Вывалившись наружу, перекатился к оврагу. Картунов, как прилежный ученик, выполнил точно такой же маневр, да еще с кульками.

Мы бегом преодолели овраг, взбежав к еловой посадке, Я не слышал выстрелов. Наши преследователи приходили в себя, надо было торопиться…

«Шевроле» стоял, что называется, «под парами», Акулов одной рукой держался за руль, другой сжимал свой «макаров». Увидев нас, бегущих к машине, он сперва спросил: «Засада?» Но затем его взгляд выхватил кое-какие детали, не вяжущиеся с понятием «засада». В левой руке я держал автомат, а из-за пояса задранной куртки выглядывала рукоятка «стечкина» — более чем странные приобретения в дорожном магазине.

— Что случилось? — спросил Андрей, когда мы садились в машину.

— Дайте закурить, — сипел, как рваные кузнечные мехи, Картунов. — Он только что застрелил двух милиционеров.

— Что-о? — Из удивленно раскрытого рта нашего водителя вывалился окурок сигареты.

— Пожар устроишь, — сказал я, ловя на лету окурок. — Выезжай, ты ведь не хочешь, чтобы нас взяли. Так что потихонечку трогай.

Выехав из посадки, «Шевроле» выбрался на трассу.

— Теперь куда? — спросил уже безразличным тоном Андрей.

— Давай в сторону Хребта, — сказал я и, увидев недоумение в глазах водителя, объяснил: — Они приехали оттуда. Вряд ли им придет в голову, что мы движемся в этом направлении. Поезжай мимо заправки, только аккуратно.

Наша мощная и многострадальная машина проехала мимо автозаправочной станции. Краем глаза я заметил лежащих на асфальте лицом вниз, с руками за голову, бородатого продавца, охранника в камуфляже и еще какого-то мужчину. Над ними стоял, широко расставив ноги, парень в дутой куртке и с автоматом в руках, остальные обыскивали постройки заправки.

Едва мы свернули за поворот и исчезли с глаз наших преследователей, я скомандовал:

— Теперь жми на все педали.

— Ты хоть понимаешь, что натворил? — увеличивая скорость, спросил Андрей.

— Если бы я первым не выстрелил, они бы нас там же положили, да еще вместе с охранником и обслугой заправки, — закуривая, ответил я.

— Дайте, дайте мне закурить, — просил сидящий сзади Картунов. Бедняга, он сейчас даже не вспоминал, что никотин укорачивает жизнь. Я протянул ему раскрытую пачку, ухоженные пальцы вице-мэра так дрожали, что не позволяли ухватить фильтр сигареты.

— Два милицейских трупа, этого же не скроешь, управляя машиной, размышлял вслух Андрюха. — Они вынуждены будут сообщить в областное УВД и теперь закупорят всю область. Теперь у них есть повод уничтожить нас даже за пределами района. Другие менты им с радостью помогут.

Дослушав до конца тираду своего партнера, я наконец произнес:

— Никто не убит. Оба мента живы.

— Что? — в один голос воскликнули мои попутчики.

— Только в кино люди, одетые в бронежилеты, получив пулю, как ни в чем не бывало продолжают воевать. В жизни все немного сложнее. Пуля в грудь с близкого расстояния даже если грудь защищена титановой пластинкой, все равно что удар кувалдой. Оба мента оглушены, но живы. В этом я убедился, когда забирал документы и оружие.

— На кой хрен тебе их документы? — взревел Андрей, сейчас, по-моему, он был еще больше взбешен, чем когда думал об убитых.

— Хотел посмотреть, кто против нас работает, — ответил я. — Черные «Мицубиси-Паджеро» впечатляют, особенно в здешней глуши.

— Ну и выяснил, кто они? — На этот раз голос моего напарника звучал более уравновешенно.

— Вот, — раскрыв одно из удостоверений, я сунул его под нос Андрею. С фотографии из-под фиолетовой печати смотрело молодое скуластое лицо, а текст гласил: «ОМОН города Екатеринбурга, лейтенант Салават Камбаев».

— Знакомое лицо. Где я его мог видеть? — задумчиво произнес Акулов.

— Лейтенант предупреждал нас о криминалитете на въезде в Екатеринбург, — проговорил я, разглядывая другое удостоверение.

— А кто второй? — поинтересовался Андрюха. Наш «Шевроле» снова сорвался с трассы и понесся по проселочной дороге в направлении редкой лесопосадки. До Хребта оставалось около десятка километров, и вероятность наскочить на милицейский патруль возрастала.

— Второй, — сказал я, — старшина Юрий Салтакин, тоже из екатеринбургского ОМОНа. Откуда здесь, в епархии полковника Гестапо, могли взяться областные бойцы отряда спецназначения?