Банхар

Тошнота из-за пропущенных ударов по голове к вечеру прошла. Обида же, особенно на родителей за все эти страдания – только выросла. А ночью пришел Женька. Он стоял у окна и что-то там выглядывал.

– Женька, ты что ли? – удивился Володя.

– Как видишь, - улыбнулся Женька.

– Но ты же умер?

– Как бы, не совсем.

Володя угостил его чаем с молоком, творогом, сметаной, но к еде Женька не притронулся. Затем они вышли на улицу, прогуляться, и вдруг оказались на поляне у таежного озера, недалеко от Алмазного ущелья. Там их ждал Леха, готовил на костре их любимый суп из пакетиков.

– Леха? – обомлел Володя. – Хотя, понятно, что я сплю. Но как будто не сплю, так по-настоящему все…

Леха обнял Володю, приподнял слегка. Он был какой-то невероятно сильный, Володя чуть не задохнулся в его объятьях.

– Ты чего такой сильный? – спросил Володя.

– Мы янтру изучаем, - похвастался Леха. – Это такое единоборство, типа каратэ, боевое искусство айнов, хранителей библиотеки.

– Какой еще библиотеки? – не понял Володя.

– Так вот же она, - Леха кивнул в сторону ущелья.

– Ты не грузи его пока, - осадил Женька. – Все равно ни хрена не поймет сейчас. Короче, Вовка, нас Лидка Писарькова к тебе отправила, сказала научить тебя янтре.

– Она что, тоже умерла?

– Как бы – нет. Привет тебе большой передавала.

Потом Володя пытался посчитать в уме, сколько именно дней Женька и Леха учили его этой янтре. Помнил только, что долго, месяца три если не больше. Они жили в палатке на берегу озера, и тренировались днями напролет. А вечерами, искупавшись в озере, рассказывали друг другу у костра разные истории.

– Я разведчиком хочу быть, - сказал Леха. – В пустыню буду ходить. Поэтому травы разные изучаю, чтобы самому лечиться от болезней пустыни.

– Какие там болезни то? – Володя покосился в ту сторону, где должна была быть Чарская пустыня, но не увидел ее.

– А это, смотри, лук сартов и онгонов, - Леха показал витиевато изогнутый лук. – Таких больше нигде нет, только у нас. Их делают из особого дерева – дерева из Чистых земель. Видишь, какой прут? Он скручен так, что большое дерево стало маленьким. Бьет как винтовка.

Леха приложил стрелу, натянул лук и пальнул в небо.

– А если там тас сейчас летит? – возмутился Женька. – Их и так очень мало осталось.

Леха покраснел и виновато улыбнулся.

«Сарты, онгоны, чистые земли, тасы, лук из большого дерева, которое почему-то маленькое? Сказка какая-то, - подумал Володя.
– Ай, это же сон».

Поначалу Володя сильно отставал от Лехи и Женьки, они уже были мастерами, как те монахи из китайских боевиков про монастырь Шао Линь, даже круче. Но затем стал подтягиваться, получалось у него все лучше и лучше.

– Ладно, пока хватит, - сказал, наконец, Женька.

— Вот бы еще в жизни все это было по-настоящему, - Володя вздохнул. – Я бы всех этих деревенщин отдубасил. Достали они меня уже.

– Так отдубась, – Леха хитро улыбнулся и покосился на Женьку.

– Вовка, ты же понимаешь, что все это сон?
– сказал загадочным тоном Женька.

– Конечно понимаю, - кивнул Володя. – Что, просыпаться пора?

– Еще нет. У Лидки есть для нас подарок.

– Интересно…

– Мы сейчас в Чару пойдем. Но при одном условии. Раз ты понимаешь, что все это сон - делай вид, что не понимаешь. Делай вид, будто все это по настоявшему. Понял?

– Понял! – согласился Володя.

И они отправились в Чару, как в той, настоящей жизни, после похода. Сидя на лавочке у заправки они долго болтали ни о чем, делились впечатлениями от пережитого похода, сплетничали о девчонках. Уже в сумерках разбрелись по домам. Мама сидела на кухне и читала книгу.

– Позы варила? – Володя потянул носом и ощутил, что страшно голоден после похода.

Мама поцеловала его в лоб и наложила ему полную тарелку пельменей, вареных на пару.

– А папа где? – спросил Володя.

– На работе еще, - ответила мама.

— Вот проснусь, и всего этого уже не будет, - подумал Володя, лежа в постели и стараясь отогнать сон.

Но утром он проснулся в своей спальне. На кухне шумел братишка, не хотел идти в детсад, о чем-то переговаривались родители.

– Сам проснулся? – удивился отец, увидев заспанного сына.

– Как хорошо, что это не сон, - Володя сладко потянулся.

– Дрова надо сложить в поленницу, хотя бы охапок десять, - сказал отец. – Я опять допоздна на работе, не успею.

– Хорошо, сделаю, - кивнул Володя.

В школу он бежал как на праздник, и со всеми встречными здоровался так, будто не видел их очень давно. Они улыбались удивленно и шли дальше.

В классе за партой сидела Лидка Писарькова, заполняла дневник. Володя уселся рядом с ней.

– Эй, я же здесь сижу? – возмутился одноклассник Вадик Вербицкий.

– Сядь с Лехой? – попросил Володя.

– Ладно, - не стал возражать Вадик.

Лидка загадочно улыбнулась и уставилась на классную доску.

Все эти дни во сне ощущались удивительно отчетливо, будто и не сон это был. Но и для реальной жизни все здесь шло как-то уж слишком хорошо. Володя хорошо учился, показывал результаты в спорте, ездил на соревнования. И отец Женьки не пил, тренировал на совесть, ему даже за это грамоты и медали вручали.

Володя окончил седьмой класс, восьмой, девятый, десятый, до одиннадцатого дело дошло. Он не стеснялся провожать Лидку до интерната, дрался с парнями интернатовскими, не боялся их, и уже начал забывать, что это сон, так долго он длился. А потом был выпускной. И Лидка была самой красивой девушкой на балу.

– А теперь, дамы приглашают кавалеров, - произнесла в микрофон со сцены старшая пионервожатая. Лидка подошла к Володе и, стесняясь, произнесла: «можно тебя на танец?»

Они танцевали долго, даже под ритмичную музыку, и он никак не хотел выпускать ее из своих объятий.

– Знаешь, мне такой сон странный приснился, - начал, наконец, Володя.

— Это не сон! – Лидка как-то необычно, по-взрослому улыбнулась, и положила руки ему на плечи. – Вот и все, пора просыпаться…

Она наклонилась к нему и робко, по девичьи неуверенно поцеловала в щеку, крепко обняла. Когда она отстранилась, глаза ее были зелеными, как те алмазы в ущелье…