Бар на окраине

И опять легкая тень воспоминания скользнула по сердцу. Что же там, в глубине памяти, сидит и не хочет вылезать наружу?..

Неожиданно я вспомнила свое отражение в ведре с прозрачной водой, которую Лилька замутила своим броском карамельки.

Мне показалось, что на голове у отражения были рожки…

Да, мать, — сказала я себе, — а еще Аркадия считаешь душевнобольным…

Чувствуя, что от этих дурацких дум скоро лопнет голова, я решила больше ничего не подвергать анализу, доела мандарин и вставила в DVD диск с детективом про мисс Марпл.

…А завтра в «1000 покупок» за сапогами, и больше никаких размышлений!

ГЛАВА 13

К вечеру среды, когда пришла пора ехать на работу, я была уже вполне отдохнувшая, выспавшаяся, нагулявшаяся с подружками по снежному городу и почти забывшая обо всем, что недавно давало почву для раздумий.

Надев уютный беличий полушубок и купленные вчера сапоги, я заперла дверь и, напевая: «Эта ночь сон уносит прочь…», побежала по лестнице к такси, которое уже ждало у подъезда. Небрежно сунув шоферу сотню, я накинула на голову капюшон и начала с интересом взирать на пролетающие за окном здания театра и филармонии, сверкающие вывески питейных заведений, магазинов и огни фонарей. Ночные поездки стали для меня привычными и даже приятными. Я уже перестала обращать внимание на то, как косятся в мою сторону бабки у подъезда, завидев, как я сажусь по ночам в такси и уезжаю в неизвестном направлении. Представляю, что они говорят после того, как машина исчезает за поворотом!

Такси выехало из центра и запетляло между узкими переулками. Фонари стали попадаться реже, и магазины здесь уже погасили свои окна.

Еще один отрезок пути остался позади, и мы выехали на конечную прямую. По сторонам дороги возник холодный черный лес. Еще минуты три — и я у цели.

Какая-то темная тень, похожая на крупного зверя, метнулась из леса в сторону, где находился бар, перебежав дорогу прямо перед мчащейся машиной. Я быстро повернула голову к водителю и искоса посмотрела на него из-под капюшона. Но тот как будто ничего не заметил.

— Что это было? — решилась я спросить через несколько секунд после происшествия.

— Где? — раздался в ответ неприятный тусклый голос.

— На дороге, — уточнила я.

Шофер на мгновение повернул на меня лицо, и я поежилась от его угрюмого взгляда.

— На дороге никого не было, — ответил он.

Я собралась что-то возразить, но его глаза и голос заставили меня передумать. Мы с ним одни ночью в лесу. Лучше не спорить, и вообще зря я завязала беседу.

— А-а, — подтвердила я послушно, — наверно, вы правы. Мне показалось, кто-то проехал мимо на… мопеде.

Хотя мне показалось совсем другое.

Я не совсем удачно ляпнула первое, что пришло в голову. Водитель как-то странно глянул на меня.

— На мопеде зимой не ездят, — мрачно просветил он меня.

— Значит, на велосипеде, — поправилась я, и мужик за рулем даже закашлялся.

Наверно, подобно Ивану Ильичу, он счел меня туповатой. Тем лучше.

Вдалеке показался знакомый теремок. Мы подъехали к нему, и я поспешно выскочила из такси. Шофер мне не понравился. Ведь он же видел, что через дорогу бросилась быстрая черная тень. Почему он выставил меня в дурацком свете?..

У двери теремка, покряхтывая, чистил снег дворник Прохор. Ушанка его сбилась на одно ухо, щеки раскраснелись, в углу рта дымилась папироса.

— Ариша! — заулыбался он, завидев меня, бегущую от дороги к лесу. — Здравствуй, милая! Как отдохнула? Отоспалась?

Что-то странное показалось мне в его улыбке. Я уставилась на него, поправляя капюшон на голове.

Внезапно до меня дошло, что он ждет ответа на вопрос.

— А, да-да, дядя Прохор! — вспомнив о том, что он плохо слышит, крикнула я ему прямо в ухо.

Он опять улыбнулся. Улыбка как улыбка.

— Ну иди скорей, работай, а то Иван Ильич обещался ноне пораньше быть.

Не очень приятная новость. Я-то хотела рассмотреть получше загадочный ключ…

— Уже иду! — снова гаркнула я в ухо деду, открыла дверцу и побежала вниз по лестнице.

Внизу в нос сразу же просочились одуряющие запахи еды, и я увидела стоящего за стойкой Вовку. Услышав, что я спускаюсь, он поднял голову и посмотрел на меня очень внимательно.

Под этим взглядом я остановилась на бегу, и, тяжело дыша, тоже уставилась на него.

— Привет, — произнес он, наконец. Медленно, будто чеканя даже не каждый слог, а каждую букву.

— Привет… — ответила я в легком недоумении.

— Иди сюда, — продолжил он диалог незнакомым доселе тоном. — Будешь кофе?

Его взгляд ударял меня прямо в солнечное сплетение. Господи, да что ж сегодня за день такой?.. Вернее, ночь.

— Налей, пожалуй… — решила я согласиться, не понимая, что означает столь пристальный взор и размеренный, глухой голос.

Вовка быстро налил дымящийся кофе в стаканчик и протянул мне. Я успела обратить внимание, какие у него длинные изящные пальцы.

Вдруг вспомнилась «Самарканд и Бухара» и то, как на следующий день я неожиданно свалилась в гостях под стол.

Я замешкалась, но Вовкины пальцы настойчиво тянули стакан, и мне пришлось его взять.

Кофе оказался очень горячим и очень горьким. Сделав глоток, я посмотрела на Вовку. И он тоже посмотрел на меня — тем же пугающе внимательным взглядом. На миг возникло странное ощущение, что он видит, как бьется под светлым полушубком мое сердце. Мне показалось, что кареглазый бармен хочет что-то сказать. И было неясно, что именно — хорошее или плохое…

По ступенькам застучали быстрые каблучки, и на лестнице показалась Лилька. Ее короткая дубленка была расстегнута, шарфик разметался, а ножки семенили с такой скоростью, что я испугалась, что она может укатиться с лестницы в другой конец зала.

Однако Лилька без приключений очутилась внизу.

— Привет, покурим? — обратилась она одновременно ко мне и Вовке.

Перед моим мысленным взором вновь маняще засиял ключ.

— Мне кабинет вымыть надо, — попыталась я отвертеться.

Но Лилька, как муха, впилась мне в плечо маленькими, но сильными пальчиками.

— Успеется, — объявила она и потащила меня в комнатенку под лестницей.

Едва мы достали сигареты, как дверь открылась, и вошел Вовка

— Арина, ты кофе забыла, — сказал он и поставил стаканчик рядом с банкой из-под сельди.

Как он настойчив с этим кофе! И этот его взгляд… А вдруг он действительно меня отравит?.. Вон что было после «Самарканда и Бухары»!

Да зачем ему это?! — одернула я себя.

И в голове сразу всплыл шепот у двери.

«А если она поймет?.. Да не поймет она ничего!»