Барабан бьет атаку

– На вид семнадцать-восемнадцать. Форма училища, уже не школьник, – ответил Кормик глухо.

– Взял папин револьвер и принялся стрелять в первого попавшегося лейтенанта. Естественно его нашпиговали пулями остальные патрульные. А заодно и совершенно постороннего человека. И они в это не виноваты! Они сами напугались!

– И что надо было сделать? – спросил парень.

– Во-первых, не лезть сразу к нескольким, подловить одиночку. Во-вторых, выстрелил – драпай. Не дожидайся ответа. И лучше всего поэтому палить в спину.

Барышня пискнула не находя слов от подобного цинизма.

– А самое главное, – гневно воскликнула Фиона, – неплохо бы, прежде чем убивать посторонних людей задуматься не о себе, о родителях. Каково им сейчас будет? Попробуй поставить своих на их место и подумай хорошенько, стоит ли связываться с подобными делами.

Она спиной чуяла его скептсис. Не бегай Кормик регулярно к своей подружке, наверняка тоже бы что-нибудь героично-дурное отчебучил. У Ветровых, кроме средней сестры, вся семейка не вполне нормальна. И та рисует потихоньку платья, что в обществе пальцами показывать обязательно станут, попробуй надеть. А уж связи с Лигой через Стена такие, что их с утра до вечера должны пасти агенты.

– Эй, – встревожено сказал сзади Кормик, – ты чего это? Не время терять сознание, совсем рядом.

Фиона нажал на газ и понеслась вперед со всей возможной скоростью, распугивая людей гудками. Неплохо бы завести сирену как на корабле, смутно подумала. Или закон провести, обязывающий уступать дорогу. Пустая потеря времени тащиться за телегой.

* * *

– Сегодня не все пришли, – извиняющимся тоном сообщила мадам Котова, железной рукой увлекая Фиону за собой.

Она поджидала ее прямо у въезда и выдернула из кабины, стоило подъехать к подъезду конторы.

– Времена такие… Ты уж постарайся произвести впечатление на наших толстосумов. Девка симпатичная, покажись, как следует. И не бойся. Веди себя барыней. Я в тебя верю, – запихивая в комнату чуть ли не силком, прогудела в ухо.

Фиона посмотрела на людей перед собой и ощутила себя на экзамене перед уважаемыми профессорами многократно все эти глупости слышавшими раньше и с трудом сдерживающихся, чтобы не заснуть.

Котова, откровенно поддерживала, подмигнув. Великая благодарность. Представила и бросила ее у стола, отправившись к остальным. Две ее компаньонки такими довольными не смотрелись. Раньше они могли требовать отчета, сейчас заявились противные жесткие мужики с гнусными намерениями наводить новые порядки.

Мысленно Фиона согласно давно выработанным правилам общения с родственниками плюнула (пусть бурчат, она и в дальнейшем станет делать исключительно что нравится) и принялась подробно излагать недавнюю историю своей деятельности. Основные факты еще свежие и из головы не испарились. Точные цифры всегда можно проверить, заглянув в листки с записями. Между прочим, давно пора привести финансовую отчетность в нормальный вид. Объявление что ли дать в газету? Так ведь придется жалованье платить еще одному клерку!

– Сто семнадцать выездов за неделю, – говорила для общего сведения, – 2–3 раза в день уже сейчас. Пока немногие знают куда обращаться и номер телефона. Ожидается в ближайшее время серьезный рост количества вызовов. В восемнадцати случаях вовремя привезли. Еще пол часа-час и умерли бы прямо на улице. У остальных не было опасности летального исхода, но и с раздробленными ногами, по которым проехала телега желательно не медлить. Проблема с телефонами, их не так много в городе и вызов запаздывает. Сложно и с помещением. Вечно прислоняться к пожарной части мы не можем. Требуется место. Иногда в одном районе несколько случаев сразу, должна присутствовать запасная машина. Два-три сменных экипажа. На автомобиль. Да много чего нужно! – сама для себя неожиданно оборвала речь.

– А почему не написать номер телефона прямо на ваших каретах «Медицинской помощи»? – спросил не слишком приветливым тоном длинный и худой мужчина, с роскошными усами и холодными глазами.

– Хорошее предложение, – признала Фиона. – Спасибо. Так и сделаем. Только будьте любезны, обращаясь ко мне, назовитесь.

Сидевший рядом с ним пожилой дядечка откровенно расплылся в улыбке.

– Как можно не знать Харлеха? – сказал издевательским он голосом достаточно громко. – Это ж кровная обида.

– И вы тоже представьтесь, пожалуйста!

– Я – с покрасневшим лицом оповестил ее усатый, – Харлех Буслов.

Сказано было веско. Ничего удивительного. Есть люди, имена которых на слуху давно и прочно.

Пол столетия прошло с тех пор, как кого-то всерьез заинтересовали морские котики и соответственно Котиковые архипелаги. Большой и Малый. Известны они были с незапамятных времен и на картах принадлежали к протекторату. Когда-то именно выходцы с Патры открыли и вывесили там свои знаки, указывающие всем прочим бродягам, чья земля.

Особого смысла в эксплуатации островов никто не видел. Там ничего не имелось кроме камней и тех самых котиков. По самым приблизительным подсчетам их было не меньше миллиона и приплывали животные на архипелаги для выведения потомства. Несколько месяцев в году над камнями раздавались крики взрослых и писк детенышей. Потом котики уплывали в море до следующего сезона.

В 2672 г королева Шиола появилась на публике в новом оригинальном наряде. Может быть, знай она куда приведет этот показ несчастных котиков королева бы воздержалась от приобретения красивой вещи, женщина она была мягкосердечная. Не судьба. Вид роскошной шубки настолько поразил аристократических модниц, что они возжелали срочно приобрести меха. Причем модное сумасшествие очень быстро доплыло и до других материков. Люди с деньгами заявили: «Хотим!».

Предприимчивые парни, обнаружив стремительный рост цен на шкуры, в раздумья не впали. Индустрия китобойных судов на Шиоле приносила хозяевам огромные прибыли. При затратах на ловлю одного кита в среднем 25 «корон» стоимость продукции на рынке составляла 15–20 тысяч.

Конечно, не одни подданные королевства этим занимались, но на пике промысла, ее китобойный флот насчитывал 236 судов и обеспечивал работой примерно 20 000 человек. Затем, с налаживанием широкого выпуска керосина, спрос на китовый жир резко упал. За последние пятнадцать лет по некоторым подсчетам было продано китового жира, уса и прочих ингредиентов на 800 миллионов «корон».

Очень своевременно появилась новая цель. Каждая шкурка стоила 14 «корон». Миллион несчастных зверей просто напрашивался на уничтожение. Били их без разбора, не щадя ни самок, ни самцов. Через пятнадцать лет от многих известных лежбищ остались только голые участки побережья, а уцелевшие лежбища представляли собой удручающую картину.

Тут проснулось королевское правительство. По не слишком глубокому размышлению оно пришло к выводу о необходимости найти хозяина заинтересованного в постоянном доходе и гоняющего всех прочих. Устроили конкурс, кто больше даст за лицензию. Первым оказался Харлех Буслов. Глава китобойной флотилии и большой специалист по отстрелу морских котиков.