Барон Дубов

— Чего?

— Весь парк с меня глаз не сводит, а ты… просто сидишь и смотришь на рыбок! Рыбки тебе симпатичнее меня?

— А мы знакомы? — я на всякий случай снова присмотрелся к оркессе.

Слов нет, она была просто шикарная. Наверняка, высших орочьих кровей, какая-нибудь дочь вождя или потомственная шаманка. У них не было аристократии, зато орки крепко держались родоплеменного строя. И конкретно эта оркесса своей внешностью будоражила воображение. Стройная, сильная, тело сложено атлетически, ни грамма лишнего жира, плоский живот с кубиками под бронзовой кожей, которые не закрывал очень обтягивающий топ. Сквозь тонкую ткань, которая прекрасно отводила влагу, торчали небольшие соски, даже с пирсингом — орки любили пирсинг из мелких косточек. Широкие спортивные штаны были в пятнах пота, но не скрывали мускулистые ляжки с круглыми ягодицами. По крайней мере те студенты, которым повезло занять лавочку напротив, пожирали зад оркессы глазами, как загипнотизированные.

Но я всё равно видел её впервые.

— Моё имя Лакросса Морок. Я — дочь вождя Грога из племени Горных ястребов. А ты кто такой?

Надо же, я угадал насчёт её происхождения.

— Дубов. Николай.

— Ты похож на орка, Дубов Николай, но таких больших, бледных и волосатых я ещё не встречала. Почему ты не обращаешь на меня внимания? Я тебя не привлекаю?

Я снова посмотрел на оркессу. Два последних дня были достаточно насыщенными, и сегодня мне бы просто выспаться. К тому же, занимать очередь в армии её поклонников не хотел.

На лавочке, с которой на Лакроссу пялилось трое парней, началось какое-то копошение, а потом один из них, поджарый брюнет, поднялся и подошёл к нам.

— Эй, красотка, говорят, секс заменяет сорок минут бега. Не хочешь… побегать?

— Я тебе ноги вырву, — коротко сказала Лакросса.

А я усмехнулся. Вот это она даёт! Точнее, не даёт.

— А ты чего лыбишься? — окрысился брюнет на меня. — Бессмертный, что ли?

— Я тебе руки вырву, — сказал я с улыбкой, а он сразу побледнел.

— Н-ну и чёрт с вами!

Какой милый мальчик. Он вернулся к своим дружками, и все вместе они свалили из парка. А я сказал Лакроссе:

— У тебя и без меня хватает поклонников.

— Ты не ответил на вопрос, Николай Дубов, — Лакросса встала так близко ко мне, что я лицом ощущал жар её тела. Да, горячая штучка в прямом смысле слова. — Я тебя не привлекаю?

Ну уж нет. Я эту игру знаю. Стоит мне признаться, как оркесса махнёт хвостом и исчезнет, а я останусь стоять дурак дураком, выделяясь из толпы её фанатов разве что габаритами.

— Сегодня, — я встал со скамейки и наклонился к её уху, чтобы прошептать. Ростом она была высокая, мне по плечо. — Меня ужасно привлекает мягкая… и уютная постель.

И ушёл, чувствуя, как она прожигает мне спину взглядом. Было бы у неё копье, наверняка метнула бы в след. Ничего, иногда всем полезно спуститься с небес на землю.

Ночь я провел спокойно. И даже не обнаружил с утра княжну Онежскую в своей кровати. Видимо, Тамара Петровна усилила над ней надзор после последних событий. Так что я спокойно принял душ, собрал учебники на сегодня и двинул на завтрак. Народу было полно. Занятия начинались в девять по местному времени, так что в восемь утра в столовой был аншлаг из студентов. Всё-таки мне нравилось, что здесь такое разнообразие блюд и… рас. Даже заметил парочку гномов, которые держались обособленно от остальных. Они вообще не любили покидать свои подгорные города, но отправляли на поверхность учиться самых знатных детей. К ним тоже часто ездила наша аристократия — студенты по обмену или вроде того. Заметил ещё зелёных гоблинов, а среди них Агнес. Похоже, обзавелась друзьями. Надо бы с ней поздороваться.

Только я об этом подумал, как ко мне подсел Павел. В этот раз он ел ячневую кашу, а я себе положил яичницу, несколько ломтиков бекона, омлет, гречку и шампур с мясом. И литровую кружку кофе. А что? Организм у меня молодой и здоровый. Ему надо много энергии.

— А ты не умеешь пользоваться своей популярностью, — сказал Павел.

— Чего это?

— Отшил вчера оркскую королеву красоты, хотя она сама к тебе липла.

— Ага, конечно. За ней там половина парка чуть хвостиком не бежала, а я просто из общей массы выделился.

— Ну, знаю только, что теперь об этом вся Академия судачит. А у Лакроссы до сих пор дым из ушей валит. Ты поаккуратнее, Дубов. Орки — народ горячий.

— Кто бы говорил, охотник за эльфийскими юбками.

— Туше, — засмеялся Павел.

На этом мы разошлись. Он доел свою кашу и отправился на занятия. Вроде его зачислили к «клинкам». Интересно, какой у него Инсект? И какой у меня…

Первой была биология вместе с первокурсниками «ежей». То есть, факультета Барьер. И, похоже, я пришёл слишком рано. Кроме меня в аудитории сидела всего одна девчонка. Весьма симпатичная, с хорошими, мясистыми формами и чёрными волосами. Судя по всему, простолюдинка, потому что аристократ ни за что не стал бы вытирать доску перед занятием. А она усердно тёрла её. Я поднялся повыше и занял одну из задних парт. Если сяду спереди, то заслоню кому-нибудь вид.

В аудиторию зашли трое парней. Смазливые и подкачанные. Вот эти точно аристократы, сразу видно породу, которую блюдут уже не одну сотню лет. С их появлением в классе стало неприятно находиться, да и я почувствовал от них угрозу. Парни, два блондина, один из которых с волосами до плеч, и шатен вели себя вызывающе и нагло. Так, будто их родители могут их отмазать от чего угодно. Интересно, а могут они спасти от кулака в рожу? Надеюсь, проверять не придётся.

Троица мерзко посмеивалась каким-то свои шуткам и поглядывала на девчонку у доски. На меня же они внимания не обращали. Не заметили?

Вдруг один из них, коротко стриженый брюнет, подошёл к девушке и, гаденько улыбаясь, произнёс:

— Сударыня, позвольте мне?

Студентка не поняла, к чему всё идёт, и положила тряпку в протянутую руку. Тот, вместо того, чтобы вытереть до конца доску, отошёл к своим, чем вызвал взрыв довольного хохота.

— Господин, — девушка, глядя себе под ноги, подошла к компашке. — Сегодня я дежурная и должна очистить доску. Не могли бы вы вернуть тряпку?

— Вот эту тряпку? — уточнил длинноволосый блондин, ткнув наманикюренным пальчиком в грязную ткань, лежащую на столе перед ним. К ней он даже не прикоснулся. Такие сами руки не пачкают.

Ну, начинается представление.

— Да, эту, господин.

Блондинчик что-то шепнул своему другу-шатену и вслух сказал:

— Хорошо, забирай.

Шатен под смех товарищей швырнул тряпку к доске.

— С-спасибо, — поблагодарила девушка.

Вот, мрази. Я начал вставать из-за парты. Студентка в это время подошла к тряпке и нагнулась, оголив из-под короткой юбки сочную попку в белых в красный горошек трусиках. Мило. Отрыжки дворянства загоготали. Длинноволосый смеялся, как лошадь. В смысле практически ржал. Если с внешностью селекция не прогадала — все трое были писаными красавчиками, то по части приятного смеха промахнулась конкретно.

Девушка, когда поняла, что случилось, резко разогнулась и обхватила юбку руками, чтобы та, чего доброго, снова не задралась. Яркий румянец залил её щёки.

— Г-господин, зачем вы так?

Троица поднялась со своих мест и обступила студентку. Увлечённые жертвой, меня они по-прежнему не замечали. Или их подсознание старательно защищало их от травмирующего опыта в виде горы, выросшей прямо позади них. Ничего, я их сейчас сам травмирую.

Длинноволосый блондин первым набросился на девушку и принялся её лапать, приговаривая: