Барышня-бунтарка

– Всё ясно… Оружие на месте, как и во всех предыдущих случаях, впрочем. Какой-то замысловатый кинжал, похоже, ритуальный, – пробормотал лысоватый и обернулся ко мне.

– Зачем и с какой целью вы убили жрицу? – спросил он, буравя меня маленькими глазками из-под густых бровей.

– Что вы несёте! Я никого не убивала! – отмерла я, возмущённая подобным обвинением.

– Отпираться бессмысленно. В земскую управу поступил донос, что на постоялом дворе произошло убийство. К нам обратился свидетель преступления и рассказывал, что своими глазами видел, как молодая и привлекательная девушка, в тёмно-коричневом платье зарезала жрицу Макошь.

Глава 11

Я могла лишь открывать и закрывать рот, не в силах выдавить ни звука. Эти обвинения были столь абсурдны, что мой рассудок отказывался их принимать. Мне казалось, что это какая-то театральная постановка. Убийство, полиция, донос, свидетель! Что за ерунда! Кто мог видеть, как я убиваю жрицу, если я этого не делала?

– Глеб Радимыч, распорядитесь отнести тело в подвал до прибытия уездного следователя, а комнату запереть. Девицу же доставим в управу, пусть вышестоящее начальство решает, что с ней делать, – бросил высокий коренастому.

Тот кивнул и быстро вышел из комнаты. Видимо, торопился выполнить приказ.

– Что вы несёте? – мне удалось, наконец, выйти из ступора и заговорить. – Я никого не убивала. Возможно, жрица умерла от старости. Ей совсем скоро должно было исполниться сто лет!

Полицейский хмыкнул и отошёл в сторону, открывая мне обзор.

Когда я впервые подошла к Всеведе, она лежала, накрытая толстым стёганым покрывалом, сейчас же оно было сорвано с её худенького тела. Я увидела, что в груди у женщины торчит рукоятка ножа, а на белоснежном наряде расплылось тёмное пятно. При этом лицо Всеведы не выражало ужаса или отчаяния, оно выглядело совершенно умиротворённым, а на тонких губах застыла улыбка.

Я почувствовала себя так, как будто получила удар под дых. В глазах потемнело, а к горлу подкатила тошнота. В голове у меня начал нарастать глухой звон, из-за чего все внешние звуки отдалились и воспринимались теперь как будто сквозь слой ваты.

Я попятилась и зажала рот рукой, но при этом продолжала с ужасом смотреть на убитую старуху, не в силах отвести взгляда. А она как будто ухмылялась. Мне даже показалось, что она ехидно радуется моему замешательству.

– Занятное орудие убийства. Это ритуал? Хотя, что я спрашиваю? Ведь это уже не первое подобное преступление. Чем вам и вашим сообщникам не угодили жрицы Макошь? Что за заговор против них? Или вы боритесь с Небесной Пряхой? Молчите? Ну, ничего, явится следователь, заговорите. Придётся вам выдать подельников и рассказать о цели своего кощунственного преступления, – буравя меня взглядом, продолжал полицейский.

Мысли в моей голове заметались с бешеной скоростью. Иногда до меня долетали слухи о преступлениях, совершённых в городе, я знала, что осуждённого убийцу, будь то мужчина или женщина, ссылали на каторгу.

Однажды мне даже довелось наблюдать процессию осуждённых, которых отправляли к месту отбытия наказания. Растрёпанные и избитые (видимо, после допросов с пристрастием) они шли пешком, медленно переступая ногами, закованными в кандалы. Подобная участь ужаснула меня до глубины души. В правосудие я не особо верила, да и кто будет разбираться? Кому это нужно? Сошлют на каторгу и повесят в петлицу медаль за успешно расследованное преступление.

Нет! Допустить такое я просто не могла! Вот только как выпутаться из подобной передряги? Просить? Умолять о пощаде? Настаивать на своей невиновности?

– Кто же этот доносчик? Хозяин постоялого двора? Девчонка горничная? – срывающимся голосом начала говорить я.

– Это не имеет значения. Главное, что его слова подтвердились. Девица в коричневом платье возле трупа. Какие ещё доказательства нужны? – отчеканил полицейский, отодвигая покрывало полностью и заглядывая под кровать.

– Почему же свидетель не кричал, не пытался разбудить остальных, а вместо этого побежал в управу? К тому же хочу отметить, моё платье вовсе не коричневое! Оно вишнёвого цвета, а это не одно и то же! Всеведу я не видела с прошлой ночи и вошла в её комнату минуту назад, – не сдавалась я.

– Всё это вы расскажете уездному следователю, за которым мы пошлём немедля. А пока успокойтесь, присядьте в уголке и не мешайте мне осматривать место преступления.

Я перевела взгляд с мёртвой жрицы на полицейского. Мужчина просто стоял, не делая попыток схватить меня или как-то удержать. Он расхаживал вокруг постели и разглядывал её с задумчивым видом. Судя по всему, этот деревенский блюститель порядка всерьёз не воспринимал ту мысль, что я могу попробовать убежать. Или же она не приходила ему в голову.

В ту же секунду я решила этим воспользоваться. Не медля ни единого мгновения, я подхватила юбку и метнулась к приоткрытой двери.

Вот только далеко убежать не вышло: прямо в дверном проёме я врезалась в крупное мужское тело, и сильные руки крепко прижали меня к его хозяину.

– А-а-а-а-а! Отпустите! Я никого не убивала! – заорала я, и что было сил, забилась, пытаясь вырваться из железной хватки.

Разумеется, у меня ничего не вышло. От бессилия и ужаса, я принялась колотить кулаками по груди схватившего меня мужчины и верезжать, как сбесившаяся кошка.

– Угомонитесь вы! – хватка ослабла, но в ту же секунду сильные руки схватили меня за плечи и тряхнули, так что от неожиданности я примолкла. – Что здесь происходит?

Голос того, кто сейчас держал меня за плечи, показался мне знакомым. Я медленно подняла глаза вверх и впилась взглядом в лицо своего пленителя. И в тот же миг моё сердце ухнуло вниз. Минуту назад я думала, что испугаться сильнее я уже не смогу. О, как же я ошибалась! Увидев, кто схватил меня, я едва не лишилась сознания, настолько неожиданным было это открытие.

– Вы? Что вы здесь делаете? – опешив, пробормотала я.

– Смею задать вам тот же вопрос, дорогая Искра! Какого чёрта вы здесь делаете? И что, в конце концов, происходит? – рявкнул Ярогорский, – ведь это именно он схватил меня. – Объяснитесь же! Я жду.

Глава 12

Совершенно сбитая с толку, я изумлённо смотрела на мужчину, не в силах понять: как он оказался в этом захудалом месте, да ещё в такой момент.

– С кем имею честь? – раздал у меня за спиной голос полицейского.

Судя по всему, блюститель порядка обращался к Радимиру. Ещё совсем недавно мой обвинитель чувствовал себя хозяином положения, а теперь ощутимо напрягся и заволновался, судя по изменившемуся тону.

Ярогорский представился, коротко поклонившись, при этом продолжая удерживать меня.

– Немедленно объясните, что здесь происходит и как во всём этом замешана данная барышня? – приказным тоном проговорил он.

Голос полицейского, который принялся бормотать что-то про ритуальные убийства и донос, звучал уже не так самоуверенно. Наоборот, в неё послышались уважительные или, я бы даже сказала, растерянно-просительные нотки. Как если бы тот обращался к своему вышестоящему начальству.