Башни человеческих душ

– Довольно подвешенное в воздухе объяснение, не находите? И доказать его уже невозможно, а по результатам вскрытия была установлена смерть от удушья и примесь в крови тех препаратов, которые ему давали. Однако ничто не указывало на наличие повышенного адреналина.

Профессор лишь пожал плечами и схватился за свою чашку, давая понять, что ему больше нечего сказать. Тем временем доктор Бром сделал в своем блокноте кое-какие пометки, после чего вернулся к разговору.

– Не думаю, что мы когда-нибудь уже узнаем правду, но, тем не менее, я готов сделать определенное заключение по проведенной работе, которое будет включено в официальный отчет и предоставлено Ассоциации. – В этот момент профессор замер на месте, точно окаменев. В голове отдавался лишь стук сердца, а по вискам медленно стекали капельки пота. – В целом, ваше заведение произвело на меня впечатление скорее положительное, чем отрицательное. Против вас играет слишком мало негативных факторов, чтобы начинать серьезное расследование, а потому вы можете и дальше продолжать работать в том же духе, но хочу сразу предупредить – еще один подобный случай «странной» смерти пациента, и мне придется передать дело более профессиональной комиссии, которая не будет такой беспристрастной, как я. – Доктор Бром пристально посмотрел на профессора, на лице которого одновременно читалось, как облегчение, так и некоторая неловкость за подобные замечания.

– То есть нас не закроют? – Едва сдерживая голос, выдавил профессор.

– С чего бы это? – Бром, казалось, был весьма удивлен подобному вопросу. – Смерти пациентов в подобных заведениях – дело вполне обычное. По статистике в год до двух тысяч психически больных кончает жизнь самоубийством, а сейчас это дело весьма обычное, особенно, что касается наших солдат. Если бы у вас, к примеру, содержались военнослужащие армии Реготской республики и подобный случай произошел бы с ними, то и разговор бы был совершенно другой. А на наших солдат всем наплевать. Меня и сюда послали «для галочки», мол, проверь все ли так, как было, чтобы быстрее закрыть это дело. И, скажу вам честно, сейчас огромное количество людей стали обращаться в психиатрические больницы, что даже было принято решение открыть те, что были закрыты во время кризиса. Думается, что в скором времени и вашему заведению возобновят финансирование в полном объеме, однако точно ручаться за это я не могу. Все это ходит лишь на уровне слухов.

В один момент у профессора на душе стало настолько легко, что он готов был взлететь, если бы имел крылья. Он промучился в неизвестности почти месяц и уже придумал себе самое худшее, что только могло произойти, но как оказалось, все его страхи и душевные терзания оказались напрасными. Бром подал профессору документы, которые ему необходимо было подписать, а когда все формальности были улажены, засобирался назад. Напоследок доктор Фитцрой не удержался и все же сказал:

– Большое спасибо, мистер Бром за проявленное участие. Стоит сказать, что вы оказались гораздо более добропорядочным и тактичным, чем тот представитель, который приходил до вас.

Бром вопросительно посмотрел на доктора, точно тот сказал какую-то глупость:

– Приходил? До меня? Но помилуйте, за все время Ассоциация никого к вам не отправляла. О вас и вовсе забыли бы, если бы не смерть вашего пациента. Тут уже просто стала необходимость, чем простой визит с проверкой. До вашей глуши еще доберись.

– То есть вы хотите сказать, что не знаете никакого… – профессор порылся в бумажках, отыскав нужный бланк, – Отто Ланге? – Он протянул бумагу Брому, тот посмотрел на нее, покачав головой, и вернул назад.

– Впервые слышу. Да и сотрудников с таким именем у нас никогда не было.

– Но как же? Он еще приехал на автомобиле той же марки, что и у меня!

– Простите доктор, но позволить себе роскошь ездить на автомобиле наше начальство простым инспекторам не позволяет. Они лишь оплачивают стоимость проезда на поезде в оба конца, но не более того. Я еще не видел ни одного человека, которому для инспекции выделяли бы машину. Это достаточно дорогое удовольствие. Да и бланк, который вам выдали, уже давно не используют, на нем даже печати нет.

– Но тогда кто же это мог быть?

– Понятия не имею, доктор. Он не показывал вам своего удостоверения? Нет? Возможно, какой-то проходимец захотел получить от вас денег, устроив фальшивую проверку. Сейчас таких мошенников хоть отбавляй. Он ничего не говорил про деньги?

– Нет, лишь спросил, как идет ход лечения и есть ли прогресс. Вел он при этом себя довольно вызывающе.

– Простите доктор, но я не имею ни малейшего представления о том, кто это мог быть. Я, конечно, спрошу у начальника, но не думаю, что ответ будет положительным.

– Если вас не затруднит, то, пожалуйста, окажите такую услугу.

Бром кивнул и, пожав руку профессору, легкой походкой покинул его кабинет. В душе у доктора Фитцроя снова стало не по себе, а по телу пробежал легкий холодок. Дело начало принимать отнюдь не шуточный оборот, и если это был не человек из Ассоциации, то тогда кто же? И с какой целью он наведывался в «Две башни»?

Глава 12.

1

В Брюкель Август прибыл рано утром в среду, а не вечером вторника, как рассчитывал. Делом в том, что поезд, следовавший из Пельта, останавливался буквально на каждой станции, подбирая все новых пассажиров. А поезд до Фэллода задержался на два часа, в результате чего ему пришлось убить время, слоняясь по вокзалу. То, что он узнал за свое короткое путешествие, имело необычайную важность, и всю дорогу Август сгорал от нетерпения поделиться с профессором новой информацией. А потому задержки в пути просто выводили его из себя, точно кто-то специально не хотел пускать его домой. Покидал он Пельт в смешанных чувствах. И виной тому была Катерина. Подумать только, рано утром в воскресенье она вызвалась его проводить, несмотря на то, что выглядела уставшей и заспанной. Август был польщен таким вниманием и всю дорогу терзался желанием хотя бы намекнуть ей на свои чувства, но страх, терзавший его молодую душу, все же взял верх и он лишь ограничился стандартным набором любезностей. Но Катерина была женщиной отнюдь не простой и уж точно не глупой. Она заметила, как робеет Август в ее присутствии и старательно отводит глаза, если его взгляд задерживался на ней слишком долго. Нравился ли он ей? Возможно. Но скорее как друг, нежели как мужчина. Август был по-детски наивен, и смотрел на мир через призму того, что его можно было бы изменить в лучшую сторону. Этот мальчишка мешал вырасти настоящему мужчине, более серьезному и уверенному в себе. Однако не все было так однозначно. Молодой доктор был привлекателен не только не внешне, но и внутренне, но эти качества скорее создавали из него хорошего товарища, которому можно было поплакаться в жилетку, но никак не человека, которого могла полюбить женщина. По крайнее мерее, такая женщина как Катерина.

На вокзале они прощались как коллеги, которые провели успешную сделку, и подобная официальность умерила пыл Августа, который понимал, что шансов заполучить эту женщину у него мало. Поддавшись какому-то минутному рвению, он купил у продавщицы букетик цветов, вручив его Катерине. Она приняла его с наигранной благодарностью, взамен написав свои координаты, на тот случай если он снова окажется в Пельте.

Но во время поездки Август старался упрятать чувства сердца подальше, сосредоточившись только на своем деле. Он размышлял над тем, как расскажет профессору о необычной больнице в Пельте, Вульфрике, трупах в болоте, партизанах, Джейкобе и что самое главное – о личности Отто Ланге, который был совсем не тем, за кого себя выдавал. Увидев это знакомое лицо на фотокарточке тогда в комнате, он едва не потерял дар речи. Джейкоб, заметив его волнение, поинтересовался все ли в порядке. И тогда он поведал ему о визите в «Две башни» человека с фотографии, который представился инспектором из Ассоциации военных психиатров. На всякий случай Август периодически поглядывал на маленькое фото, чтобы убедиться в том, что не ошибся. Но с каждым разом его уверенность росла еще больше. И тогда вполне вероятно, что в тот вечер в пабе он видел именно Ланге. Но кто это человек? Еще один простой солдат или высокопоставленный военный, который также знает, что же на самом деле произошло? И с какой целью он наведывался в «Две башни»? Собрать информацию или проверить, живы ли еще те, кто может рассказать правду?

Все эти вопросы буквально не давали Августу спокойно сидеть на одном месте. В поезде он часто вставал, бродил по вагону, полностью погруженный в свои мысли. И такое огромное напряжение быстро сказалось на его здоровье. Он приехал в Брюкель абсолютно истощенным, его состояние было даже хуже, чем когда он прибыл в Пельт. К тому же погода снова внесла в свои коррективы: на перроне гулял пронзительный ветер, а с неба срывались косые капли дождя. Стало намного прохладней, на глаза постоянно попадались люди в куртках и коротких пальто. И это после удушающей майской жары!

Молодой доктор с трудом добрался до своего скромного жилища, успев изрядно замерзнуть и промокнуть. Дрожащими пальцами он отыскал ключи и поспешил скрыться за спасительными стенами. Внутри домика царило особое запустение – было видно, что здесь давно никого не было. Все покрылось легким слоем пыли и выглядело даже немного грустно, словно отсюда ушла сама жизнь.

Август быстро сбросил мокрую одежду и обтерся сухим полотенцем. После поставил на газовую плиту чайник и растопил камин. Одежду он развесил на веревке прямо над огнем, а сам переоделся в сухое домашнее белье. Сидя с чашкой горячего чая, он рассматривал языки пламени и прислушивался к треску дерева, что создавало такую приятную атмосферу уюта. За окном уже разразился настоящий ливень, ветер стучался в двери и окна, намериваясь проникнуть за стены домика, но был для этого слишком слаб. Только легкий сквозняк смог пробраться сквозь щели, но для человека, сидящего в кресле, он не представлял никакой угрозы. В скором времени Август даже и не заметил, когда к нему постучался сон.

Он проснулся из-за того, что у него затекла шея, а в комнате стало холодно – камин давно погас. После дневного сна Август чувствовал себя еще хуже, чем до него. В голове появилось какое-то странное просветление, словно в комнате, где было темно, внезапно зажгли слишком яркую лампочку. В этом странном состоянии он добрел до кухни и выпил стакан воды, чтобы промочить горло. Спустя полчаса он почувствовал, что серьезно голоден. Последней раз ему удалось перекусить только в поезде, и то это были сухие бутерброды и чай. Недолго думая, Август решил отправиться в небольшую закусочною «Быстро и вкусно», которую содержала пожилая пара весьма консервативных взглядов, как на кухню, так и на политику. Кормили там сытно, много и что самое главное – не дорого. Туда часто любили захаживать по выходным семейные пары с детьми, желавшие хорошо подкрепиться во время или после прогулки.