Башни полуночи

Она бросила ком земли в кинжалы, вьющиеся вокруг Аллиандре, сбив одним броском сразу два, а затем побежала к солдатам.

* * *

–  Тебе не нужно извиняться, Галад, - мягко сказала Моргейз.
– Ты не мог знать о том, что происходило в Цитадели Света. Ты находился далеко, за многие лиги оттуда.

Они сидели в его палатке на стульях друг напротив друга, свет угасающего дня ложился на стены. Галад сидел, наклонившись вперёд и сжав перед собой руки. Какой задумчивый. Она вспомнила своё первое впечатление от него много лет назад, когда только вышла замуж за его отца. Малыш просто был частью сделки, и, хотя Моргейз усыновила его, она всё волновалась, что он чувствовал себя менее любимым, чем его единокровные брат и сестра.

Галад всегда был очень серьёзен. Он быстро подмечал, когда кто-то делал что-то не так. Но, в отличие от других детей, особенно Илэйн, он не использовал своё знание в качестве оружия. Она должна была догадаться раньше. Понять, что его привлекут Белоплащники своим видением мира, который для них делился на белое и чёрное. Могла ли она лучше его подготовить?

Показав ему, что мир не делится только на белое и чёрное. Он даже не серый. Он полон красок, которые иногда не вписываются ни в один спектр морали.

Он встревожено посмотрел вверх, не расцепляя рук.

–  Я напрасно обвинил Валду. Когда я пришёл к нему, я сказал, что требую Правосудия Света, потому что он жестоко с тобой обращался и убил. Половина этого оказалась неправдой. Я сделал нечто, будучи неправым, по крайней мере, частично. Несмотря на это, я рад, что убил его.

Слова застряли у неё в горле. У Валды была репутация одного из лучших ныне живущих фехтовальщиков. И Галад победил его в поединке? Этот юнец? Хотя он больше не был юнцом. Галад сделал свой выбор, и сейчас ей было трудно судить его. В какой-то степени, его выбор казался даже достойнее её собственного.

–  Ты всё правильно сделал, - сказала она.
– Валда был мерзким змеем. Я уверена, что это он стоял за смертью Найола. Галад, ты оказал миру услугу.

Он кивнул.

–  Он заслужил смерть за то, что сделал с тобой. Но, в любом случае, я должен сделать заявление.
– Он поднялся и начал прохаживаться, сцепив руки за спиной, казалось, его белые одежды сияют на свету.
– Я объясню, что моё обвинение Валды в убийстве было ошибочным, но он всё равно заслуживал смерти за другие свои деяния. Страшные деяния.
– Он остановился на мгновение.
– Жаль, что я не знал.

–  Ты ничего не мог сделать, сынок, - сказала она.
– Вина за то, что меня захватили, лежит только на мне. Мне не следовало доверять моим врагам.

Галад взмахнул рукой.

–  Невозможно было сопротивляться Гейбрилу, если то, что ты слышала - правда. Что касается твоего плена, ты не доверяла своим врагам. Тебя, как и всех нас, предал Валда. Чада никогда не были врагами тем, кто идёт в Свете.

–  А Перрин Айбара?
– спросила она.

–  Отродье Тени.

–  Нет, сын. Мне не нравятся некоторые вещи, которые он делает, но я уверяю тебя, он - хороший человек.

–  Следовательно, суд докажет это, - сказал Галад.

–  Хорошие люди могут совершать ошибки. Если ты будешь продолжать в том же духе, это может иметь нежелательные для всех последствия.

Галад замер, нахмурившись.

–  Матушка, ты хочешь сказать, что нужно позволить ему избежать наказания за его преступления?

–  Подойди, - сказала она, протягивая руку.

– Сядь. А то у меня голова кружится оттого, что ты ходишь туда-сюда.

Возможно, он стал Лордом Капитаном-Командором совсем недавно, однако уже сердился, когда кто-то отдавал ему приказы. Тем не менее, он сел.

Как странно, она вновь почувствовала себя королевой. Галад не видел её в самое тяжёлое время. Он думал о ней, как о прежней Моргейз, и рядом с ним она чувствовала себя как раньше. Почти.

Найол держал её пленницей, но уважал, и она начала думать, что тоже способна уважать его. Что случилось с доской, на которой они с Найолом так часто играли в камни? Ей претила мысль о том, что она разбилась при нападении Шончан.

Может ли Галад стать таким же Лордом Капитаном-Командором, как Найол, или, возможно, даже лучшим? Королева внутри неё, Королева с большой буквы снова проснулась, чтобы найти способ зажечь в нём свет и задушить тень.

–  Галад, - сказала она.
– Что ты собираешься делать?

–  Ты о суде?

–  Нет. Я о твоей армии.

–  Мы будем сражаться в Последней Битве.

–  Замечательно, - сказала она.
– Но известно ли тебе, что это значит?

–  Это означает сражаться на одной стороне с Возрождённым Драконом.

–  И Айз Седай.

–  Мы можем биться на одной стороне с ведьмами какое-то время ради высшей цели.

Она закрыла глаза, выдыхая.

–  Галад, послушай себя. Ты называешь их ведьмами? А ведь ты отправился к ним, чтобы учиться, возможно, даже стать Стражем!

–  Да.

Она открыла глаза. Он казался таким искренним. Но даже самые опасные и жестокие охотничьи собаки могут быть искренними.

–  Матушка, ты знаешь, что они сделали с Илэйн?
– спросил он.

–  Ты имеешь в виду, что они её потеряли?
– Моргейз всё ещё злилась из-за этого.

–  Они отправили её с заданием, - ответил он с отвращением в голосе.

–  Они отказали мне в возможности встретиться с ней, вероятно, потому что её не было в тот момент, и она находилась на опасном задании. Я встретил её позже, уже не в Башне.

–  Где она была?
– с нетерпением спросила Моргейз.

–  Здесь, на юге. Мои люди называют Айз Седай ведьмами. Иногда я размышляю, насколько они правы.

–  Галад…

–  Не всех женщин, владеющих Единой Силой, можно назвать злыми по сути, - сказал он.
– Это традиционное заблуждение всех Чад. Путь Света не является обязательным; он только говорит, что искушение использовать Единую Силу может развратить. Я считаю, что женщины, управляющие сейчас Белой Башней, ослеплены собственными эгоистичными планами и интригами.

Она кивнула, не желая это обсуждать. Хвала Свету, хорошо, что Элайды сейчас здесь нет, и она не слышит эти речи.

–  В любом случае, - сказал он, - мы будем сражаться на одной стороне с ними и с Возрождённым Драконом, и, если потребуется, с этим Перрином Айбарой. Борьба с Тенью перевешивает всё остальное.

–  Тогда позволь нам присоединиться к этой борьбе, - сказала она.
– Галад, забудь об этом суде! Айбара намеревается расформировать часть своей армии, а остальных передать ал’Тору.