Башни полуночи

Илэйн продолжила прохаживаться по саду на крыше. В вазонах цвели розовые фиалки и белые лилии. Бутоны были мельче, чем следует, и уже начинали вянуть. Садовники сетовали, что ничто не помогало. За городом были целые поля пожухлой травы, а напоминавшие лоскутное одеяло посевы выглядели уныло бурыми.

«Приближается», - подумала Илэйн. Она продолжила идти по дорожке из упругой, коротко подстриженной весенней травы. Усилия садовников были не так уж бесплодны. Здесь трава, в основном, была зелёной, а в воздухе пахло вьющимися по стенам розами. Кое-где они были испещрены бурыми пятнами, но, несмотря на это, цвели.

Журчащий ручей пробегал посреди сада, струясь по аккуратно выложенному речной галькой руслу. Ручей пускали только во время её визитов: воду приходилось поднимать в цистерну.

Илэйн остановилась на следующей обзорной площадке. В отличие от Дочери-Наследницы, королева не могла выбирать уединённый маршрут. Бергитте приблизилась к ней. Посмотрев на Илэйн, она сложила руки на обтянутой красным кафтаном груди,.

–  Ну что ещё?
– спросила Илэйн.

–  Ты полностью на виду, - сказала Бергитте.
– Первый попавшийся человек с луком и метким глазом мог бы отбросить страну назад, во времена войны за престолонаследие.

Илэйн закатила глаза:

–  Я в безопасности, Бергитте. Со мной ничего не может случиться.

–  О, раз так, простите меня, - решительно произнесла Бергитте.
– Отрёкшиеся на свободе и злы на тебя, Чёрная Айя, несомненно, взбешена тем, что ты схватила её членов, и ты унизила многих вельмож, пытавшихся захватить твой трон. Очевидно, что тебе вообще никакая опасность не угрожает. Тогда я, пожалуй, сбегаю позавтракаю.

–  Да на здоровье, - огрызнулась Илэйн.
– Потому что я в безопасности. У Мин было видение. Мои дети родятся здоровыми. Мин никогда не ошибается, Бергитте.

–  Мин сказала, что твои дети будут сильными и здоровыми, - произнесла Бергитте.
– А не то, что тыбудешь здорова, когда они появятся на свет.

–  Как же ещё они могут родиться?

–  Девочка, я видела людей, раненных в голову настолько серьёзно, что уже никогда не поправятся, - сказала Бергитте.
– Некоторые годами живут, не в силах произнести ни слова, питаются одним бульоном и вынуждены использовать судно. А ещё ты можешь потерять руку или две, но родишь здоровых детей. А что насчёт окружающих тебя людей? Ты не задумывалась об опасности, которую можешь навлечь на них?

–  Я чувствую вину из-за Вандене и Сарейты, - ответила Илэйн.
– И из-за тех, кто отдал жизнь, спасая меня. Не смей намекать, что я не чувствую за них ответственности! Но королева должна быть готова принять это бремя и позволить во имя неё умирать другим. Мы уже это обсуждали, Бергитте. И решили, что у меня не было возможности предвидеть то появление Чесмал и компании.

–  Мы решили, - сквозь зубы сказала Бергитте, - что дальнейший спор бесполезен. Но я хочу, чтобы ты не забывала: всё что угодно на свете может пойти наперекосяк.

–  Не пойдет, - сказала Илэйн, оглядывая город.
– Мои дети в безопасности, а это значит, что и я тоже. До их рождения мы остаёмся в безопасности.

Бергитте сердито вздохнула.

–  Глупая, упрямая… - она замолчала, поскольку одна из женщин-гвардейцев махнула рукой, привлекая её внимание. На крыше появились две женщины из Родни. Илэйн попросила их о встрече.

Скрестив руки на груди, Бергитте встала возле одной из невысоких вишен. Пришедшие были одеты в невзрачные платья: Сумеко в жёлтое, Алис в голубое. Алис была ниже ростом, с каштановыми волосами, тронутыми сединой, и она была слабее в Силе, так что старение сказалось на ней сильнее, чем на Сумеко.

Обе женщины в последнее время начали вести себя более решительно. Никто из Родни больше не исчез и не был убит; за убийствами всё это время стояла Кареане - среди них скрывалась одна из Чёрных . Свет, от воспоминания об этом у Илэйн мурашки побежали по коже.

–  Ваше Величество, - произнесла Алис, присев в реверансе. Она говорила спокойным, мягким голосом с едва заметным тарабонским акцентом.

–  Ваше Величество, - повторила за ней Сумеко, делая реверанс вслед за спутницей. Эти двое теперь выражали Илэйн больше почтения, чем кому-либо из Айз Седай. Найнив придала Родне уверенность в отношениях с Айз Седай и Белой Башней, хотя по мнению Илэйн, Алис в этом никогда не нуждалась.

За время осады Илэйн начало раздражать поведение Родни. Но теперь она призадумалась. Они были ей чрезвычайно полезны. К чему приведет их новообретённая смелость?

Илэйн кивнула каждой из женщин по очереди, затем жестом указала на три стула, установленных в тени раскидистых вишнёвых деревьев. Они уселись, лёгкий ветерок обдувал их с левой стороны. Там же был и чай с мятой. Собеседницы взяли чашки, однако старательно добавили себе щедрую порцию мёда. Без него вкус чая в последнее время был просто омерзителен.

–  Как поживает Родня?
– спросила Илэйн.

Женщины переглянулись. Проклятье. Илэйн слишком формально к ним обратилась. Они поняли, что она что-то задумала.

–  Мы в порядке, Ваше Величество, - сказала Алис.
– Похоже, большинство женщин избавляются от страха. По крайней мере те, кто оказался достаточно разумен, чтобы испугаться. Полагаю, те, кто не боялся и действовал сам по себе, - сыграли в ящик.

–  Хорошо, что мы теперь не тратим столько времени на Исцеление, - заметила Сумеко.
– Это начало изматывать. Так много раненых, изо дня в день.
– Она поморщилась.

Алис была сделана из более крутого теста. Она потягивала свой чай со спокойным лицом. Не застывшим и невозмутимым, как у Айз Седай, а сохранявшим задумчивость и теплоту. В этом и заключалось преимущество женщин Родни перед Айз Седай - к ним относились не столь подозрительно, поскольку они не были тесно связаны с Белой Башней. Однако у них не было и подобного влияния.

–  Вы, наверное, догадываетесь, что я собираюсь кое о чём вас попросить, - сказала Илэйн, встретившись взглядом с Алис.

–  Правда?
– удивлённо спросила Сумеко. Похоже, Илэйн её переоценила.

Алис степенно кивнула.

–  На протяжении нашего пребывания здесь вы много о чём нас просили, Ваше Величество. Но, полагаю, не более того, о чём были вправе просить. До сих пор.

–  Я старалась оказать вам радушный приём в Кэймлине, - сказала Илэйн.
– Я же понимаю, что вы никак не можете вернуться домой, пока в Эбу Дар хозяйничают Шончан.

–  Вы правы, - согласилась Алис.
– Но, едва ли можно назвать Эбу Дар нашим домом. Это просто место, в котором мы оказались; скорее по необходимости, чем с целью обрести дом. Так или иначе, большинство из нас то выезжали из города, то возвращались обратно, чтобы не привлекать внимания.