Башня страха

Йосех кивнул. В этом определенно есть смысл.

Некоторое время они глазели на идущих в сторону рынка женщин. Меджах отчаянно заигрывал с каждой, что хоть чуть-чуть поощряла его.

Заветная дверь наконец распахнулась. Показалась старуха в сопровождении молодой женщины. У Йосеха екнуло сердце, но, присмотревшись, он понял, что это не его девушка. Может, ее мать или по крайней мере старшая сестра. Черты лица те же, но время наложило на них свой отпечаток.

Обе женщины несли корзины. Старуха пристально посмотрела на Йосеха, вторая взглянула лишь мельком. Меджах не стал пробовать на ней свои чары, но, стоило женщинам скрыться из виду, расхохотался.

— Затрепетало сердечко-то, а, братец? Вот удача тебе привалила! Заходи и начинай приятную беседу, слово за слово и… Но что, если там ее папаша? Или братья? Что, если она плюнет тебе в физиономию и позовет на помощь?

У Йосеха возникло чувство, будто Меджах читает его мысли.

— Э, брось, парнишка. Давай посидим спокойненько в тенечке, поглазеем на этих чудаков-вейдин. Чертовски занимательное зрелище!

Но тут дверь чуток, на сантиметр — не больше, приоткрылась. Йосех заметил, как поблескивает в щелке чей-то глаз. Ему стало жутко — словно грубая реальность вторглась в мир грез и грозит вытащить его оттуда.

Йосех не мог усидеть на месте от возбуждения и начал беспокойно прохаживаться туда-сюда.

Непривычные, тревожные мысли терзали Эйзела. Пробираясь сквозь толпу дартар, он чувствовал себя весьма неуютно и готов был поверить, что некто незримый и неуловимый преследует его. Какого черта здесь делают подлые перебежчики? Почему не оставят лабиринт в покое?

На улице Чар тревога его усилилась, и состояние это ужасно не понравилось Эйзелу. Его не оставляло предчувствие несчастья.

Он так спешил к старику, что почти забыл об осторожности. Дурной знак. Ни при каких обстоятельствах нельзя забывать об осторожности.

Старик лежал в постели.

— Вот он я, — проворчал Эйзел. — Опять тут. Вы, похоже, решили выжать из меня все возможное.

Он нахмурился: сорвавшиеся с губ слова тоже не понравились ему. Ныть и жаловаться — тоже не в характере Эйзела-Истребителя.

— Ничего не поделаешь: слишком быстро развиваются события.

— Что на сей раз?

— Человек, путь которого ты проследил до Дома Правительства, оказался геродианским офицером в значительном звании. Мы намерены перевербовать его и извлечь из этого выгоду. Но нужно держать его на привязи, а средств у нас недостаточно.

— Вон оно что…

— Мальчик, которого ты похитил последним, его сын. Мы скажем шпиону, что мальчишка у нас. От тебя требуется поставить мерзавца перед фактом.

— Каким образом?

— Отведи его туда. Покажи мальца, а потом постарайся, чтоб ребенок по возможности скоро перешел в наше распоряжение. Пусть она его испытает следующим.

— Не так все просто. Если свести этого типа в крепость, он может что-нибудь пронюхать. И с ней не обойтись без склоки. К тому же и в вопросе о порядке испытаний она вряд ли уступит. Чаровница навоображала всякую чушь — якобы ею движут высшие силы, а мы — просто свора паразитов, которая хочет нажиться на ее поисках. Она терпит это только потому, что порой ей без нас не обойтись.

— Она не желает, она отказывается понимать, что муж ее давно мертв.

— Она прожила долгую жизнь, Генерал, и по большей части в изолированном мире, не имеющем ничего общего с реальностью. Она окружена подхалимами, которые только поощряют бессмысленные фантазии.

— Значит, пришло время разбудить ее, заставить очнуться. Эйзел выслушал указания старика и кивком выразил свое понимание и одобрение.

— Теперь о новом градоначальнике — ему, видать, не терпится нажить врагов.

— Продолжай.

— Он избрал своей резиденцией виллу вдовы генерала Ханно бел-Карбы. Дурацкая мысль, и явно не могла возникнуть прямо здесь, на месте. Он наверняка послал вперед людей — разузнать, как накликать на себя побольше неприятностей. Говорят, он уже послал вдове приказ освободить виллу к сегодняшнему закату.

Старик долго молчал.

— Я хотел, чтоб Живые до поры до времени держались в тени. Я дал соответствующие указания. Но это переходит все границы. Так он угрожает выселить вдову генерала бел-Карбы?

— Да.

— Кого боги хотят погубить — лишают разума. Он жаждет смерти. Но ты занимайся своими делами, я и без того задал тебе нелегкую задачу.

Щеки генерала Кадо были мертвенно-бледны, а лысина побагровела. Он только что выслушал из собственных уст Сулло планы конфискации владений генерала бел-Карбы. Безумие, чистое безумие! От ярости у Кадо пена выступила на губах. Он отвернулся от Сулло и постарался взять себя в руки, потом вновь взглянул в лицо нового градоначальника.

— Я знал, что репутация у вас вполне определенная, Мартео Сулло. Но надеялся, что по большей части эти слухи — клевета врагов. Теперь я вижу, что они были чересчур снисходительны. У них не хватило решимости, они постыдились выговорить всю правду о вашем высокомерии, о вашем тщеславии, о вашей непроходимой тупости.

Настал черед Сулло шипеть и плеваться от злости.

— Вы явились пакостить мне, ставить палки в колеса? — не унимался Кадо. — И самый простой путь — выгнать старуху из дому, не правда ли? Потому что она пользуется моим покровительством, верно? Может, вы и правы. Но пришло ли вам в голову узнать, кто она такая и что значит для кушмаррахан? Черта с два. Вы идиот. Стоит вам ее пальцем тронуть, стоит посягнуть на ее дом — вы покойник. И это еще меньшее из зол. Хуже, если вы задержитесь на этом свете, — тогда вырежут всех геродиан в городе.

Сулло усмехнулся, но как-то неуверенно, тень страха промелькнула на его лице.

Кадо понизил голос и внушительно продолжал, стремясь закрепить успех:

— Вчера вы видели все силы, которыми я располагаю. Двенадцать тысяч геродианских солдат, к тому же все далеко не первый сорт, да и то если не придется послать их защищать границы от султана Аквиры. Пять тысяч дартарских наемников под командованием непредсказуемого безумца, способного предать нас в любую минуту. С этими-то силами я управляю Кушмаррахом — точнее, мне еле-еле удается удерживать его, потому что девяносто девять из ста кушмаррахан готовы мириться с нашим присутствием, пока мы не затрагиваем их святынь. Вдова Карбы — одна из таких святынь. Ее муж за всю свою жизнь не проиграл ни единой битвы, не знал поражений — встречался ли он с врагом один на один, или же сталкивались огромные армии. Солдаты почитают его как полубога. Они уверены, что геродиане подослали к бел-Карбе наемных убийц.

И они правы. Он справился и с убийцами, всех их перебил, но из-за тяжких ран не смог участвовать в сражении при Дак-эс-Суэтте. Он умер от ран, когда мы взяли город. Только смерть смогла совладать с ним, только смерть оказалась сильнее могучего бел-Карбы. Фанатичные почитатели спрятали его тело и пытались уверить народ, что Генерал жив, но потерпели неудачу.

— Вы хотите запугать меня этими побасенками?

— Я хочу воззвать к вашему здравому смыслу и чувству самосохранения, хочу хоть немножко встряхнуть этот горшок с сушеным горохом, который вы гордо именуете мозгами.