Башня Занида. Да не опустится тьма! Демон, который всегда ошибался

— Вы как раз успеете на бой зверей.

— О?

— Да, да. Если вы хотите посмотреть, я прикажу лакею, чтоб проводил он вас в подвал. Будут лишь мужчины, потому, во-первых, что мы считаем столь кровожадное зрелище неподобающим для пола слабого, а во-вторых, из представительниц его немало есть таких, которые поддались уговорам земных миссионеров ваших и не приемлют развлечений этих с моральной точки зрения. Однако, когда и воины наши обабятся настолько, что вид крови расстраивать их будет, тогда, воистину, заслужим то мы, чтоб пасть под палицей иль от копья джунгавца.

— Я посмотрю с удовольствием, — сказал Феллон.

«Подвал» Кастамбанга был на самом деле подземным залом размером с приличную университетскую аудиторию. Часть его была отведена под бар, игорные столы и прочие удобства, а в другом конце, там, где должен был состояться бой зверей, имелось углубление в форме воронки, окруженное несколькими рядами сидений. Внизу располагалась круглая арена метров пятнадцати в диаметре. Глубина ямы составляла метров семь-восемь. В зале толпились пятьдесят или шестьдесят кришнаитов. В воздухе сильно пахло духами и дымом и стоял страшный шум, поскольку, разговаривая, каждый старался перекричать другого. Пенились бокалы с напитками, и вовсю заключались пари.

Как раз в тот момент, когда появился Феллон, двое споривших гостей перешли ту грань, которая отделяла слова от дел. Один из них щелкнул пальцами под носом у другого, который тут же выплеснул в лицо обидчику содержимое своего бокала. Тот попытался что-то сказать, но сумел издать лишь нечленораздельный вопль, схватился за перевязь, где не оказалось рапиры, и бросился на противника. Нескольких мгновений хватило на то, чтобы два мирно беседовавших гостя превратились и визжащий клубок тел, катавшихся по полу, пинавшихся, царапавшихся и таскавших друг друга за густые зеленые шевелюры.

Отряд лакеев растащил их. Один из драчунов держался за укушенный палец, а у другого было основательно расцарапано лицо. Лакеи вывели их через разные двери.

Феллон взял в баре кружку квада, поздоровался с несколькими знакомыми и перешел к яме, куда постепенно стягивались и все остальные. Он подумал: «Посмотрю немного, а потом двину домой. Не годится, чтобы Кордак’ и Гази вернулись раньше меня».

Поспешив к дальнему краю ямы, он успел занять одно из последних мест в первом ряду. Оперевшись на низкое ограждение, он огляделся и узнал своего соседа справа — высокого худощавого кришнаита. Это был Чиндор эр-Квинан, лидер тайной оппозиции и претендент на трон сумасшедшего короля Кира.

Поймав взгляд Чиндора, Феллон сказал:

— Привет, ваша светлость.

— Привет, мастер Антане. Как там твоя планета?

— Нормально, я думаю, хотя я давно там не был. Что в программе?

— Будет бой между йеки, пойманным в Джерабском лесу, и шаном из душных джунглей Мутаабвка. О, ты не знаком с моим другом, мастером Лийарой-медеплавильщиком?

— Рад познакомиться, — сказал Феллон, хватаясь за протянутый большой палец и подставляя свой.

— Я также рад, — сказал Лийара. — Сдается мне, что предстоит нам редкостное зрелище. Не хотите ль заключить небольшое пари? Я поставил бы на шана, если бы вы соблаговолили определить шансы.

— На йеки один к одному, — сказал Феллон, пристально вглядываясь в лицо медеплавильщика.

У Лийары был точно такой же восточный акцент, как у недавнего собеседника Феллона в черной маске. Это только показалось ему, или Лийара тоже посмотрел на него слишком пристально?

— Разрази меня Дьюпулан! — воскликнул Лийара. — Три к двум…

Их спор был прерван зашевелившимися зрителями, которые к этому времени уже все расселись по своим местам. Из небольшой двери внизу вышел хвостатый колофтянин. Он остановился посреди арены, ударил в небольшой гонг, который был у него в руках, и объявил:

— Благородные господа, мой хозяин Кастамбанг предлагает для раз влеченья вашего звериный бой. Из этих ворот… — мохнатый оратор размашисто указал рукой, — появится огромный йеки из Джерабского леса, самец матерый. Из других же выступит гигантский шан, захваченный с трудом великим и с опасностью для жизни в тропических джунглях Мутаабвка. Скорее ставки делайте свои, потому что сражение начнется, как только мы сумеем животных выгнать на арену. Желаю вам приятно и не без пользы время провести.

Колофтянин скрылся за той же дверью, из которой вышел. Лийара продолжил спор:

— Я сказал, три к двум…

Но его опять прервали, на этот раз скрежет шестерней и лязг цепей, сопровождавшие поднятие ворот. Потом снизу донесся басистый рев, ответом на который был жуткий крик, похожий на шум, который издает листовое железо, когда его рвут.

Рев прозвучал снова, почти оглушив зрителей, и на арену выпрыгнул огромный коричневый хищник, покрытый гладкой шерстью. Это был йеки: что-то наподобие шестиногой норки размером с тигра. Из других ворот показалось еще более кошмарное чудовище: тоже шестиногое, но безволосое и немного напоминавшее рептилию. У него была длинная шея, а тело постепенно сужалось к хвосту. Грубая кожа была покрыта яркими полосами и пятнами зеленых и коричневых тонов. Отличная маскировка для того, чтобы подстерегать кого-нибудь в джунглях, подумал Феллон.

Сухопутные животные Кришны происходили от двух различных морских ветвей. Одна была представлена четвероногими яйценосными, а другая живородящими, но шестиногими. Четвероногое подцарство включало в себя не слишком большое число приматоидных видов и еще кое-каких животных, в том числе похожих на верблюдов шомалов. Подцарство шестиногих было более обширным, в него входили многие одомашненные виды: айи, шайханы, эшуны и биштары, большая часть хищников, а также летающие формы, например, аквебаты, средние конечности которых развились в крылья, похожие на перепонки летучих мышей. Конвергентная эволюция провела несколько поразительных параллелей между четвероногим и шестиногим подцарствами — наподобие той, что существовала между кришнаитами и абсолютно неродственными им землянами.

Феллон подозревал, что с обоими животными обращались преднамеренно жестоко, чтобы довести их до той ярости, в которой они находились. В нормальных условиях инстинкт заставил бы их избегать друг друга.

Йеки припал к земле, едва не задевая по ней брюхом, как кот, подкрадывающийся к птице, и обнажил клыки, издавая непрерывный рык. Шан, наоборот, выпрямился во весь рост, выгибая лебединую шею и пританцовывая вокруг противника причудливым аллюром, свойственным только этим животным — переставляя лапы по очереди, по часовой стрелке. Каждая из этих лап была снабжена мощными, острыми как бритва когтями. Из утыканной зубами пасти шана то и дело вырывались резкие крики. Йеки подступил было поближе к нему, и голова на длинной шее тут же метнулась вперед, с лязгом щелкнув челюстями. Челюсти должны были сомкнуться на шее противника, но в последний момент йеки успел отскочить. И снова начал подбираться к врагу.

Кришнаиты доводили себя до совершенного исступления. Они орали и заключали пари с разных концов ямы. Они вспрыгивали на сидения и соскакивали обратно на пол, как обезьяны, и кричали тем, кто находился впереди, чтобы они не мешали смотреть. Сидевший справа от Феллона Чиндор эр-Квинан самозабвенно раздирал в клочья элегантный колпак.

Огромные челюсти то и дело лязгали. Первую кровь зрители приветствовали оглушительным ревом: не повезло йеки, который не успел увернуться от зубов тропического хищника, и из его распоротого плеча по блестящему меху потекла коричневая кровь, похожая на какао.