Башня

Странно, но Волдеморт совсем не сердился на то, что Гарри не спустился вниз, когда почувствовал магию своего тюремщика. Обычно он хотя бы намекал Поттеру на это, но сегодня лорд выглядел как-то по особенному задумчиво - он словно бы что-то искал в образе юноши, проникал прямо в его сознание. В голове Гарри что-то зашумело и он разорвал зрительный контакт, прежде чем нащупать в кармане дневник Ровены, который он по мере сил продолжал, описывая как события последних дней, так и самые интересные заклинания из шумерской книги.

Темный маг хмыкнул.

– Я хочу тебе кое-что показать, - все тот же тихий задумчивый голос. Гарри уже начал беспокоиться- эта спокойная отстраненность обозначала, что мужчина что-то готовит.

– Это, как мне кажется, завершит рисунок наших отношений… Уступи мне место, малыш!

Гарри послушно отошел в сторону. Из черной бархатной сумки, перекинутой через плечо, Лорд достал черное зеркало - как по-другому назвать отполированную до блеска тонкую плиту обсидиана, Поттер не знал.

– Что вы делаете?

– Потерпи, Гарри, - отмахнулся мужчина, взрезал запястье. Темная кровь закапала на плиту. Поттер заметил, что Лорд уже не в первый раз пускает кровь при совершение магических действий, причем настолько опасно. Парень не понимал как тот может так рисковать- у самого Гарри на это явно не хватило бы смелости.
– Сейчас все поймешь.

Кровь, залившая зеркало, покрыла его поверхность неровным слоем- она словно живая, собиралась в странные символы, начавшие светится.

– Так, почти все, - пробормотал Лорд, прежде чем начать заклинание. Язык, на котором говорил Волдеморт во время ритуала, был незнаком Поттеру - это была не латынь, не английский, не французский, и даже не шумерский. Что-то совсем древнее и страшное.

Когда же над черной плитой сложилась странная картинка, маг одним движением погрузил артефакторную во мрак, и сложная схема светло-лилового цвета проявилась ярко и четко. Волдеморт жестом подозвал к себе Поттера - и парень с непониманием вгляделся в магическую конструкцию. Больше всего это походило на схему Солнечной системы, которую Гарри видел в кабинете физики. Но огней было восемь и все они были связаны между собой сетью мелких лучей. Хотя нет, не так - все они были связаны с одним, самым крупным - тем, что находился в самом центре.

– Что это?
– спросил Гарри, пытаясь прикоснутся к светящимся звездам. Но рука спокойно проходила насквозь сияющей схемы.

– Сначала, малыш, дай-ка свою руку, - буркнул он, подтягивая Гарри к себе. Маг аккуратно порезал ему ладонь, перемешивая свою и чужую кровь.
– Да будет тайна вечной!

Гарри почувствовал, как по всему его телу прошла волна магии.

– Что это было?

– Ритуал сокрытия тайного - очень простой, но требующий выполнения определенных, достаточно специфических, условий. Но возвращаясь к нужной теме. Что ты знаешь о крестражах, Гарри?
– спросил его Лорд. Лицо Волдеморта в бледных отсветах казалось таким неземным, что это даже пугало.

– А что это?

– Ответ понятен, - хмыкнул мужчина.
– В принципе, я так и думал - Дамблдор не из тех, кто раскрывает свои карты даже союзникам. А уж тем более жертвам…

Разговор становился все страньше и страньше, как говорила Алиса.

– Крестражи - это предметы заключающие в себя осколки души мага, залоги его бессмертия, - темный маг довольно оскалился, увидев как побледнело лицо Поттера.
– Да-да, именно их я создал, чтобы убедится, что шальная авада не помешает моим планам. Только вот я сам улучшил эту схему. Я не раскалывал душу - это лишило бы меня большей части магической мощи и вызвало бы недовольство моего Учителя.

Гарри смотрел на мага, поражаясь, как тот любит рассказывать о своих планах и достижениях, словно бы этому великому темному магу жизненно необходимо убедить окружающих в своем величии и гениальности. Видимо это какое-то последствие его прошлого, как и почти маниакальная страсть к власти.

– Моя душа цела, а в крестражах спрятаны лишь ее слепки пополам с воспоминаниями, чтобы мой якорь мог какое-то время существовать автономно, если его пробудят, - продолжил свой рассказ Волдеморт.
– Кстати, с одним из них ты уже встречался.

– Дневник, - ошарашено выдохнул Гарри, поднимая взгляд на Лорда.

– Именно!
– театрально поаплодировал догадливости пленника Темный лорд.
– И изрядно попортил мне именно этот. Да-да, малыш, ты вовсе не уничтожил его, только повредил систему воспоминаний, так что автономно он уже не сможет существовать - он только поддерживает мое существование. Вот, кстати, его искра, - Волдеморт показал на самый маленький и бледный огонек.
– Спасибо тебе от Люциуса, малыш - если бы ты не отдал ему тетрадку, то он бы получил куда сильнее чем сейчас.

Гарри пораженно покачал головой:

– А Директор сказал, что я уничтожил его, - и аккуратно посмотрел на мужчину, только сейчас осознав, что Волдеморт может разозлиться.

– Что еще раз подтверждает, что Дамблдор знает о крестражах. Ведь если бы дневник был полноценным крестражем, заключившим в себя осколок моей души, то яд василиска был бы одним из немногих веществ, способных его уничтожить, - пожал плечами Лорд. Судя по всему он не слишком злился за тот случай.

– Эти, - тем временем продолжил маг, указывая еще на четыре ровно мерцающих огонька.
– Действующие якоря. А эти, малыш, принадлежат живым крестражам…

– Живым?
– протянул Поттер. присматриваясь к двум крупным огням, мерно мерцающим во мгле.
– Как это может быть?

– Это якоря, внедренный в живых существ, - пояснил мужчина.
– Вот этот - Нагайна, а этот… Можешь сам догадаешься, если я скажу, что он был создан в ночь Хэллоуина?

Гарри замер. Это просто не могло быть правдой. Ведь если это правда, то он, он…

– Ты все правильно понял, малыш, - подцепил его подбородок Волдеморт. Его алые глаза буквально светились в полумраке, и Поттер не мог оторвать от них своего взгляда. Он - залог жизни темного мага, а вовсе не тот, кто должен его убить. Гарри всю жизнь в МагАнглии внушали, что он обречен на бой с Лордом, а сейчас…. Сейчас все перевернулось с ног на голову.
– Ты - мой якорь. Так что можешь не бояться, что я тебя убью без повода, малыш. Не страдаю суицидальными наклонностями. Я уже давно заметил, что наша с тобой связь неестественна, да и привязанность к тебе Нагини показательна, но это удивило даже меня! Буквально вчера я решил проверить якоря и обнаружил, что их несколько больше…А уж сделать вывод совсем не сложно.

– И директор об этом знал?

– Конечно, - усмехнулся Лорд.
– Догадываешься, Гарри, что ждало бы тебя после победы? Учитывая, что наш великий манипулятор не знает об изменении ритуала крестажей? Он-то уверен, что я могу возродиться из каждой, я подчеркивая, каждой, частички души, заключенной в предмет…

– А это не так?
– Поттер старался отвлечься от вороха мыслей, жужжащих в его голове.

– Естественно нет, - фыркнул Волдеморт.
– Душа у меня одна, просто после гибели меня притягивает к одному из них, как якорем. Но Альбус уверен, что я смогу возродится и в твоем теле, малыш…