«Прицепил», вы согласитесь, господин автор, что лучше было бы: «привязал»; но, рифма, ты камень преткновения для сочинителей!
Баснь четвёртая.
«Кончина Мухи и Комара».
– Это опять ваша?
«Нет, сюжет взят из Геллерта».*
– Я давно держал в руках Геллерта, ещё в детстве. Скажу вам откровенно, я не люблю этого Геллерта, он очень немец; Лафонтен их всех затмевает.
«Но признайтесь, что и немецкие баснописцы имеют
свои достоинства».
– Не хочу спорить, у всякого свой вкус.
Но обратимся к вашей мухе и комару.
«Раз, погас». Всё те же самые ошибки.
«Как комар». Неприятное стечение слов.
«Близ меня», т. е. недалеко от меня.
«Забрало её вино». Это a la мужик.
«Вкруг», надобно бы сказать «вокруг».
«Беспечно песни пел». Как шокирует уши! Нет, ваши басни никуда не годятся. Возьмём ещё терпения христианского, перелистнём, не найдём ли чего дельного. А!..
«Рыбы и поющий пастух»!
Посмотрим, как обезображен вами бедный Лафонтен!.. Фи! Какое различие! Он небо, – вы земля. – И как далеко... Что? Что? Вы осмеливаетесь переменить конец Лафотеновой басни!
Напрасно вы, господин автор, не спали многие ночи! Завтрашний день вы прочтёте не в одном журнале пространный анализ на книжонку вашу, жаль мне вас! Вы не найдёте книгопродавца, который бы дал вам сколько-нибудь за труды, но переменить нечем. Я не могу пропустить такого хорошего случая, чтоб не показать мой вкус и мои таланты.
«La critique est facile, mais l'art est difficile».*
– Это старая песня – прощайте.
«Милостивый государь, ещё на одно слово. Позвольте мне напечатать теперешний ваш разговор и поместить вместо второго предисловия».
– Как вам угодно, простите.
«Слуга покорный…»
Господин наборщик, потрудитесь вместо второго моего предисловия набрать вот это, я сейчас принесу его из цензуры.