BATTLEFRONT: Сумеречная рота

Челис проводила время за чтением классики из цифровой библиотеки Горлана или совершенствованием своей голографической схемы. Горлан нашел себе партнера по голошахматам в лице Клюва, и на второй день Намир потребовал, чтобы они заткнули сражающиеся фигуры. Роджа в их компании оказался самым большим любителем поговорить, готовым заболтать ничего не подозревающего собеседника историями из своей портовой жизни. Намир старался занять себя, переоборудовав технический отсек в тренажерный зал и доводя себя до изнеможения физическими нагрузками.

К концу пути он был более чем рад покинуть челнок, но не ожидал, что этот корабль окажется куда более комфортабельным, чем тайная база повстанцев, и теперь не переставал удивляться.

Метрах в пяти перед трапом стояла небольшая группа встречающих. Все они были одеты по погоде: в куртках с капюшонами на толстой подкладке. Трое держали наготове бластерные винтовки. «Хорошо, — подумал Намир. — По крайней мере, они не расслабляются».

Один из встречавших вышел вперед — бледный мужчина с густыми усами, седеющими волосами и знаками различия генерала армии Альянса. Настоящие знаки различия, как и снег, Намир редко видел прежде.

Человек представился как Филап Байгар и по очереди пожал руку каждому из представителей Сумеречной, по мере того как Горлан представлял их по имени и званию. Когда Челис, дрожавшая от холода, выступила вперед, Горлан натянуто улыбнулся.

— Губернатор Ивари Челис, — представил он пленницу. — Выдающаяся художница и дорогая гостья Шестьдесят первой десантной роты. Бывший эмиссар Имперского правящего совета.

— Я бы пожала вам руку, — проговорила Челис, — но мне самой это сейчас не с руки. — Она пожала плечами, поднимая скованные за спиной запястья.

Генерал Байгар медленно кивнул и отсалютовал.

— Альянс повстанцев верит в искупление, губернатор, — сказал он. — И пусть наши меры предосторожности не заставляют вас думать иначе.

— Быть осторожным не стыдно, — ответила Челис.

Байгар отступил на шаг и окинул группу взглядом. Пока он говорил, у Намира онемели кончики пальцев.

— Если бы я мог поблагодарить каждого бойца Шестьдесят первой, я бы так и поступил, — сказал Байгар. — За последние несколько лет вы выполнили несколько адских заданий и пережили такое, что не каждой роте по плечу. Такой репутацией можно гордиться, но ее обретение приятным не назовешь, особенно когда в награду получаешь еще более тяжелое поручение. Вы не ошибетесь, если подумаете, что Верховное командование видит, через что вы прошли, и все же отправляет вас навстречу еще большей опасности. Никто другой просто не заслуживал направления на Практин или Смоляной пузырь.

Похвала Байгара удивила Намира. Вряд ли в этом была необходимость — генералу ни к чему завоевывать дружбу Горлана, так что сержант был вынужден признать, что отчасти она идет от сердца. Он ощущал внутри неуютную смесь благодарности и негодования.

Генерал продолжал:

— Могу сказать вам, что мы действительно понимаем, о чем просим вас и чего стоит вам каждый такой день. Я сам это знаю. И я благодарен за то, что вы сражаетесь на нашей стороне.

Роджа и Клюв стояли, прижав руки к бокам, стараясь сохранить тепло, но головы держали поднятыми, устремив взгляды на генерала. У Горлана был мрачный вид, и он натянуто кивнул, когда Байгар закончил речь. Челис перехватила взгляд Намира, смотревшего на своих коллег, и хмыкнула. Или подмигнула.

— Теперь давайте-ка отогреем вас, а потом примемся за работу, — сказал генерал. Его голос утратил всякую официальность. — Теплее тут не бывает, а вы к такому не слишком привычны, но можно сделать ваше существование здесь если не комфортабельным, так хоть более сносным.

На большее Намир и надеяться не смел. Разве только на то, что их пребывание здесь не затянется. Он уже скучал по челноку, а по «Громовержцу» так и вовсе тосковал.

«Некомфортабельно, но сносно» — эта фраза преследовала Намира все последующие дни. Горлана и Челис почти сразу увели прочь — на большое оперативное совещание с Верховным командованием Альянса. Намир порой видел их мельком в коридорах базы, но и только. Роджа и Клюв с разрешения Намира разделились и присоединились к командам офицеров базы «Эхо» в соответствии со своими навыками. Сержант и сам запросил назначение, чтобы заняться чем-нибудь полезным.

База была вырезана в толще массивного ледника, с природными пещерами, укрепленными опорными конструкциями и связанными искусственными коридорами. По ним в беспорядке были протянуты силовые кабели и осветительное оборудование. Какой-то дроид техобслуживания сказал Намиру, что одного неисправного элемента хватит, чтобы лишить обогрева всю базу. По своей конструкции база «Эхо» была довольно убогой. Намир понимал, что она — отражение возможностей Восстания.

Мужчины и женщины на постах выглядели менее привычно. Их одежда и боевое снаряжение на порядок превосходили все, что когда-либо было в распоряжении Сумеречной, как по качеству, так и по единообразию. Когда перед патрулированием интендант выдал Намиру боевую винтовку А280, сержант погладил тяжелый ствол почти благоговейно. В теплоизолирующей куртке и поляризационных очках Намир был почти таким же безликим и неузнаваемым, как имперский штурмовик. При таком единообразии и дисциплине особый смысл обретали ранг и иерархия. Это напомнило ему то, что рассказывал Красавчик об Имперской академии, и на второй день он понял почему.

— Здесь где-то треть личного состава — бывшие имперские кадеты, — сказал Намиру молодой человек, представившийся как Криндал, хотя сержант особо не прислушивался.

Они сидели вместе в сарае, отогревая преобразователи энергии паяльными лампами. Преобразователи уже отказали из-за внутреннего обледенения, но если они смогут их оживить, устройства вернут в эксплуатацию на базе. Работа была муторная, скорее для дроида, нежели для человека, но ее надо было сделать, а у Намира не было технической специализации, как у Роджи или Клюва.

Криндал продолжал говорить:

— Еще где-то треть — кстати, некоторые из кадетов тоже — прошли обучение в спецназе Альянса. Четыре месяца унижений, но они были самыми важными в моей жизни. Если хочешь знать, как использовать древний пулевик, обезвредить неконтактную мину или поставить силовой щит, рекомендую вступить туда.

Намир щелкнул выключателем своего преобразователя. Ни света, ни звука. Опять нагревать.

— Я стрелял из пулевика, — сказал он. — А вот про остальные ничего не знаю.

Криндал пожал плечами:

— Есть о чем подумать. Требования у них неслабые, но мне кажется, тебя бы тут не было, если бы твой капитан не считал…

— Я не собираюсь проходить переподготовку, — отрезал Намир, и Криндал оставил эту тему.

На третий день пребывания на базе пришли два корабля. Имена пассажиров были засекречены, и среди рядового состава ходили слухи, что среди них высокопоставленный ботанский шпион, но никто не сомневался, что пассажиры прибыли на оперативное совещание. Которое день ото дня все чаще становилось главной темой разговоров на базе.

Когда Намир сидел в сторожевом охранении периметра во время снежного бурана, швырявшего осколки льда, как шрапнель, он слышал переговоры часовых, обсуждавших присутствующих: генерал Рикан, коммандер Чифонедж, принцесса Лея Органа. Когда Намир посещал столовую, пилоты расспрашивали его, что он знает о губернаторе Челис, и рассказывали о ее наставнике — графе Видиане. Роджа, который с космической скоростью завел дружбу с техниками снеголетов, не раз приходил к сержанту делиться последними дикими домыслами: Челис была последним фрагментом мозаики, над которой Альянс бился много месяцев, и теперь будет выработан пяти-, или четырехлетний, или хотя бы годовой стратегический план, благодаря которому Альянс наконец уже победит в этой войне.