Байк, дорога, ты и я

Ауди резко затормозила возле тёмно-зелёного здания.

В бильярдном зале негромко играла музыка. Мы заняли стол по центру. Отец закатал рукава рубашки, я разбил шары.

– Мои сплошные.

– Не вопрос.

Точным ударом он закатил в лузу полосато-синий шар. Хлопнул меня по плечу.

– Учись!

По следующему шару он промазал. Я загнал в лузу фиолетовый. В зал вошли две девушки: одна в коротком платье, другая в джинсах и майке с вырезом. Заняли соседний стол. Отец прикурил, усмехнулся. Загнал ещё один шар.

– Как насчёт пива?

Не дожидаясь моего ответа, он подозвал официантку.

– Два тёмных.

– Что-то ещё?

Он посмотрел на девушек. Одна из них увлечённо собирала шары в форму, другая выбирала кии.

– И два бокала белого для дам.

Подмигнул мне.

– Ничего такие, да?

Отец стряхнул пепел. Я загнал красный шар.

Однажды мы проведём время без того, чтобы он к кому-то клеился – но не сегодня. Вообще, личная жизнь отца после развода меня не интересовала. Девушки постоянно менялись, все были намного его младше. Он ходил с ними по ресторанам, дарил подарки, возил в путешествия. Мне казалось очевидным, что им пользуются – но отец считал, что он неотразим. Иногда я завидовал его самомнению.

Потягивая вино, девушки заинтересованно смотрели в нашу сторону. Та, что в платье, изящно наклонилась, прицелилась, ударила. Промазала. Отец отхлебнул из кружки. Я забил последний шар.

– Моя победа.

Он потрепал меня по волосам, кивнул в сторону девушек.

– Совсем не умеют играть.

– Так научи.

Прищурившись, он кивнул.

– Займусь этим. Может, и ты?..

– Нет, спасибо. Рад был встрече.

– Дела, да? – он усмехнулся.

– Типа того.

Он достал кожаный бумажник, протянул мне 5 тысяч.

– На мороженое.

Я запихал купюру в карман джинсов.

– Спасибо, пап.

И так всегда. Мы видимся раз в месяц, он даёт деньги «на мороженое» и забывает обо мне до следующего раза. Весь в своих делах, ни о чём меня не спрашивает. Ну, почти…

– Как мама?

– Нормально.

Отец кивнул – другого ответа не ждал. Направился к девушкам. Надо было сказать: «По ходу, скоро выйдет замуж». А что, идея хороша, в следующий раз так и сделаю. Проводив отца взглядом, я пошёл к выходу. У меня были деньги, и я знал, на что их потрачу.

* * *

Стены ресторана украшали акварели, а столы – букетики живых цветов. Мы сели у окна, заказали безалкогольные коктейли и десерт. Лика выглядела радостно-взволнованной, глаза блестели, на щеках горел румянец. Интересно, это из-за нашей встречи?

– Я прошла творческий конкурс! Только что узнала, представляешь!

– Ого!

Нам принесли коктейли, и я поднял бокал с долькой лайма.

– Поздравляю!

Лика подняла свой, украшенный клубникой.

– Спасибо! Теперь универ… А, не хочу пока об этом думать.

Съев клубнику, она болтала трубочкой в бокале.

– Выбрали платье?

– Да. Не вау – но сойдёт.

Я ждал, что Лика расскажет ещё что-нибудь, но она задумчиво тянула коктейль. А мне хотелось узнать одну вещь. Но вдруг, если спрошу, испорчу вечер? А не спрошу, так и буду об этом думать. Молчание затягивалось, и я решился.

– Слушай, ты уже встречалась с кем-нибудь?

– Что?

– Ну, стоит ли бояться злого бывшего? Типа как в «Скотт Пилигрим против всех». Фильм такой.

Поняв, что несу фигню, я замолчал. Кажется, ещё и покраснел. Усмехнувшись, Лика посмотрела на меня сквозь бокал.

– Когда-то я мечтала о принце на белом коне – и встретила его, правда, без коня. Мы гуляли, взявшись за руки, везде ходили вместе, он даже подарил кольцо! А потом сказал, что ему нравится другая. Правда, через неделю передумал – но чувства оказалось не вернуть. Если что, это было в пятом классе.

– А… – выдохнул я, чувствуя себя придурком.

Нам принесли десерт: мне – кусок шоколадного торта, Лике – вазочку с мороженым. Я вплотную занялся тортом, стараясь не смотреть на Лику.

– А ты?

Я чуть не подавился. Она, внимательно глядя на меня, облизывала ложечку.

– Нет. Вообще, ничего такого.

Лика улыбнулась.

– Так это же отлично!

И наклонилась ко мне. У поцелуя был вкус клубничного мороженого.

Первое, что я увидел, вернувшись домой – ботинки в прихожей. Только не это… Мать суетилась на кухне. Я хотел скрыться в комнате, но Вадим меня заметил.

– Глеб! Поужинай с нами.

Мать как раз подкладывала салат ему в тарелку.

– Я не голоден.

– У нас семейный ужин.

– При чём здесь я?

– Глеб! – в голосе матери прозвучало негодование.

Я взял с общего блюда кусок мяса. Положив на хлеб, демонстративно прожевал. В центре стола был уже другой букет, ещё больше прежнего. Выразительно посмотрев на мать, я вышел из кухни.

У себя в комнате я включил музыку и упал на кровать. В дверь постучали.

– Глеб, сделай тише!

Ага, сейчас. Мать прекрасно знает, я не люблю, когда приходит Вадим, но ей пофиг. А мне почему должно быть иначе? Бесят. Ну и чёрт с ними. Я переключил трек: Jane air – “Это любовь”.

Хотелось сделать для Лики что-то особенное. Я думал что-нибудь нарисовать перед её подъездом, но вскоре пришла идея получше.

* * *

Конюшня и площадка, огороженная заборчиком, скрывались в недрах парка. Пока дошёл, едва не заблудился. Позвал:

– Лёха!

Тишина, в которой слышно, как шелестят деревья. Мы договорились на три часа, я пришёл вовремя, и где он? Я набрал номер – длинные гудки. Может, и ладно? Затея, от которой ещё вчера я был в восторге, уже не казалась удачной.

Меня дёрнули за футболку. Обернувшись, я увидел мелкую чумазую девчонку.

– Ты к Лёше?

Я кивнул.

– Он на выезде. Подожди.

Девочка пролезла под забором и скрылась в конюшне.

Мне хотелось уйти. Может, написать, что планы поменялись? Я уже набирал сообщение, когда услышал цокот копыт. По асфальтированной дорожке неторопливо шагал чёрный конь. У него на спине гордо восседал Лёха, принц эльфийский. Серые глаза и длинные светлые волосы придавали ему сходство с Леголасом, о чём он знал и чем гордился. Поравнявшись со мной, Лёха изящно спрыгнул на землю, потрепал коня по морде и одарил меня улыбкой.