Байкал. Книга 7

– И не думай! – засмеялась Аяя. – Всё, иди домой, любитель жениться. Среди смертных не нашел, к старой жене решил подольститься?

Я всё же притянул её к себе и поцеловал на прощание, и только после отправился в свой пустой и тёмный дом, куда никогда не заглядывал Сатана. Так вот почему Аяя всюду включает свет, Ему, конечно, свет не помеха, но, наверное, ощущение безопасности, всё же Князь Тьмы…

Я сладко заснул, хотя ночь кончилась и кончилась странно, и об этом мне ещё предстояло подумать, что делать с тем как она кончилась и как продолжать…

… Я же подошла к зеркалу, рассвет только занимался, но уже было достаточно светло и можно выключить лампы. Интересно, как Эрик прошёл в дом, Дамэ не мог впустить его. Но, что теперь думать? Всё тело ныло сладкой усталостью, требуя сна, ведь я заставила себя не спать, чтобы выгнать Эрика до рассвета. Нельзя, не надо, чтобы кто-то знал, что произошло, всё закачается, и начнёт распадаться. Мы не для того соединились жить вместе в единственном в мире месте, где можно, не боясь, быть самими собой, чтобы два великих байкальских брата насмерть рассорились из-за меня. Рыба рассказывала, что из-за их ссор рушатся горы и дрожит земля. Я не видела этого, но Рыбе я верю на слово, она никогда еще не лгала…

Я вернулась в постель и заснула сразу, не успев даже вытянуться, как следует…

Глава 6. Другие восемьсот лет

Эрик рассказывал возбуждённо и много о том, что видел в большом мире, о том, что мы читали каждый день, открывая новости в Сети, он буквально не мог остановиться, взахлёб описывая, как летел в Иркутск, что отсюда всего в трех сотнях верст, и откуда он доехал уже без сложностей, потому что в самом Иркутске пока никаких противоэпидемических мер не принимали, заболевших почти не было.

– Но это дело нескольких недель, вот что я вам скажу, – продолжил Эрик. – Болезнь очень заразная, и высокая смертность. Люди боятся, хаос нарастает, если так пойдёт, в города начнут вводить войска, чтобы поддерживать порядок. А ещё кругом роботы, которым, конечно, биологическая опасность нипочём. Кто ограничит теперь роботов, тот победит эпидемию.

– А я всегда думал, что эпидемии побеждают прививки.

– До прививок ещё надо дожить, вакцины не создаются за неделю, а болезнь возникла всего три месяца назад, и уже охватила все страны мира… И это не прежние, это вроде той самой чёрной смерти, почти без надежды, если человек заразился…

– Я читал, тридцать процентов смертность, – сказал Агори.

– Если так, это очень серьёзно, такого ещё не было, – сказал Викол. – Думаю, нашим лучше приехать сюда, пересидеть, пока наладятся дела в мире, предвечных зараза может убить, как любого человека. Аяя, пошли им весь, пусть приедут.

Мы по сию пору пользовались прежними нашими правилами и обычаями, потому что не доверяли ни телефонам, ни электронной почте, всем было известно, что эти средства связи были уязвимы, а Аяиных птичек и котиков никто ни перехватить, ни подслушать не мог.

– А где мы их разместим тут всех? Для Мира с Арит дом есть, а Вералга и Ван? Орсег?

– Я уступлю Вералге свой дом, – сказала Рыба. – Если не погнушаются, конечно. А сама к Аяе перейду, примешь, Яй?

Аяя улыбнулась старой подруге:

– Конечно, буду рада. У меня большой дом.

– У всех нас большие дома, – сказал Эрик, почему-то хмурясь.

– А где Дамэ, Аяя? – спросила Рыба. – Странно, что не видно его сей дань.

– А он спит, – Аяя почему-то коротко взглянула на Эрика.

– Спит? Вот дела… Уж не заболел ли?

– Может и так, ты взглянула бы, Рыба.

– А почему ты Рыбу зовёшь, не меня? – спросил я.

Аяя улыбнулась мне, опустив ресницы:

– Рыба лучше знает Дамэ, ему не лекарь нужен, а друг.

Нет, я слишком долго жду. Чего ради? И чего жду вообще? Мир, за пределами наших скал и Великого Моря, затрясся, зашатался, и может упасть. Хотя нам уже несколько раз казалось такое: и когда мы только начали строить здесь наш город на Байкале, мир выкашивала чума, и в двадцатом веке, когда войнами, идущими одна за другой, заполыхала вся Европа, а ненависть достигла такого накала, что казалось, мир точно не выстоит. Но ничего мгла рассеялась, и продолжили жить.

Вот и теперь нам что-то такое кажется, но мир и человечество выстояли ранее, и я склонен думать, что и теперь будет то же. Но я могу и ошибиться, в любом случае, наверное, все вскоре соберутся здесь. Сюда приедет и Ван, к чему приведёт эта встреча Аяи и Вана?.. Ван… Ван… и почему он вообще затесался меж нами? Столько тысяч лет живем, за всё это время новых было только трое – Аяя, Агори, и вот, Ван, чтобы ему провалиться…

Я давно не был в большом мире. То есть в ближние города я, как и другие ездил регулярно, но это, хотя и многонаселённые места, но всё же живущие своей жизнью, не в гуще событий и не на пересечении тысяч путей. Вот и заболевших этой новой опасной инфекцией здесь совсем немного, хотя тут Эрик прав, так пойдёт, через несколько недель на планете может не остаться уголка, свободного от заразы.

– По-хорошему мы и тебя должны были поместить в карантин, – усмехнулась Аяя, пока мы все слушали нашего путешественника.

– Можете на мой счёт не волноваться, если бы я заболел, я не поехал бы сюда, не стал бы рисковать вами.

– Ты можешь не знать… – негромко промолвил Викол.

– Погодите… Я всё же не понял насчёт роботов, – хмурясь, сказал Агори, который весь этот вечер сидел, задумчиво слушая Эрика. – Эрбин, ты несколько раз упомянул о них. Почему роботы? Ну, инфекция, понятно, новая опасная и очень заразная болезнь – это я понимаю, но роботы… Они существуют уже не одно десятилетие, двадцать первый век открыл эру роботов, и с каждым годом их, самых разных, всё больше, что плохого, что дома возводят, и улицы метут, и дома убирают не люди, а механизмы?

Эрик посмотрел на него.

– Не механизмы, Викол, то-то, что не механизмы. Будь это механизмы, я бы не волновался. Механизм – та же метла, или строительный кран, они не думают сами и не создают себе подобных, заранее вкладывая в них то, что считают необходимым. А роботы сегодняшнего дня… это не механизмы, это то, что сто лет назад назвали искусственным интеллектом и он теперь соперничает с человеческим, – сказал он.

– Ну, роботам человека не передумать, – усмехнулся я.

Эрик обернулся ко мне:

– Я понимаю твою заносчивую уверенность, Ар, и где-то даже разделяю. Но ты слишком давно не был в больших городах, где на улицах роботов едва ли не больше, чем людей. Нас им не передумать, это верно, человек существо, созданное Богом, а роботы – людьми, уже поэтому люди совершенны, а роботы – нет. Но в последнее время мне кажется, что они начали об этом догадываться.

– Что? – засмеялась Рыба.

Но Басыр, хмурясь, проговорила:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я не знаю…. – вздохнул Эрик. – Но… мне тревожно. Может быть, у меня просто паранойя, но мы всюду под их присмотром, мы, не они. Никто не считает, не определяет, где они и что делают, когда мы не видим. Люди посчитаны, пронумерованы, счета, паспорта, документы, на каждого с рождения ведётся целое досье. Но не на роботов. Они свободны, люди – нет.