Беда с этой Мэри

— Ну, должна сказать, ты меня удивляешь, дорогая. После тридцати трех лет воздержания и пренебрежения сексом ты теперь спешишь наверстать упущенное.

Потянувшись к блюду с запеченным сыром бри, стоявшему на столике, Мэри захватила несколько кусочков итальянского хлеба с сыром и абрикосовым джемом и положила один из них в рот.

— Иногда я и сама на себя удивляюсь.

Энни усмехнулась:

— Ну, тогда это и вправду стоит отпраздновать. — Она подняла свой бокал. — Я горжусь тобой. Наконец-то ты совершила поступок, рискнула. Это хорошо.

— Хорошо? — Мэри задумчиво цедила вино маленькими глоточками. — Надеюсь, что ты права.

Потому что влюбиться в Дэна было легко, но что это сулило им обоим в будущем — еще вопрос, и она опасалась, что это увлечение может причинить им обоим боль.

— Конечно, хорошо. Дэн — потрясающий парень. И он без ума от тебя.

С губ Мэри слетел вздох. Она нахмурилась.

— Дэн — чудо, совершенно с тобой согласна. Я только беспокоюсь о том, что мы по-разному воспринимаем наш роман.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Он предложил мне познакомиться с его матерью. Завтра мы едем в Гейтерсберг.

Они собирались отправиться туда втроем: она, Дэн и Мэт. Как семья. Когда вчера он сказал Мэри, что Мэт не пойдет в школу, потому что хочет повидать бабушку, и спросил ее, сможет ли она поехать с ними, она не нашла в себе сил сказать «нет». Но перспектива встретиться с матерью Дэна приводила ее в ужас. Мэри понимала, что это может значить.

— Ну, я думаю, это только справедливо, если учесть, что твоя мать пригласила Дэна в воскресенье на обед. — Энни не смогла сдержать улыбки, видя, что Мэри это вовсе не радует. — Ведь это означает, что София решила принять его в семью и раскрыть ему объятия.

— Это была идея папы. Ему нравится Дэн. Я пыталась объяснить ему, что наши отношения не настолько серьезны, но он настоял на том, чтобы Дэн и Мэт встретились с остальными членами семьи. Мама как раз не была от этого в вос торге.Мэри тоже ничего хорошего от этой встречи не ожидала.

Это было для нее тяжким испытанием.

Дэн же, напротив, был на подъеме. Можно было себе представить, что за этим последует, Этот человек просто лез на рожон.

— Похоже, дорогая, что ваши отношения серьезны. Если уж он собирается познакомить тебя с матерью, а ты представить его всему семейству Руссо…

— То, что у нас с Дэном роман, вовсе не значит, что мы собираемся пожениться. Я достаточно ясно изложила ему свои взгляды на брак, прежде чем лечь с ним в постель.

Потягивая вино, Энни задумчиво созерцала подругу и все сильнее хмурилась.

— Прежде всего, Мэри, ты должна знать, что два или три совокупления еще не значат, что у вас роман. Для того чтобы упрочить это состояние, вы должны встретиться еще несколько раз. А то, что ты изложила ему свои взгляды, вовсе не значит, что ты не лжешь самой себе. Ты влюблена в Дэна Галлахера. Я убеждаюсь в этом каждый раз, когда ты упоминаешь его имя. К чему это отрицать? Кроме того, Дэн — потрясающий малый. Если ты его любишь, тебе следует выйти за него замуж.

Энни была слишком проницательна. Но ведь она была такой и тогда, когда речь шла о ее собственных отношениях с мужчинами.

— Ладно, пусть так. Я люблю Дэна. И что? Это вовсе не значит, что наш брак будет счастливым. Он считает, что место женщины — дома, а я вовсе не хочу становиться копией матери. Я изо всех сил старалась обрести независимость и просто не представляю, что могла бы с этим расстаться.

Были и другие моменты, которые Мэри не хотела обсуждать с Энни. Ну, например, то, что Дэн отрицал религию, и то, что он ни разу не сказал, что любит Мэри. Была и еще одна немаловажная деталь. Он ни разу ни словом не обмолвился о возможном браке.

«Но я ведь и не хотела этого», — напомнила себе Мэри.

Судя по всему, она была временным явлением в жизни Дэна. Так почему бы не насладиться этим временем? Мэри и сама не хотела связывать себя обязательствами, не хотела никаких уз, никаких длительных отношений. Но почему тогда ее задевало то, что Дэн не говорил ей о своих планах?

— Быть независимой — совсем не значит отрицать все остальное. Поверь мне, я знаю, что говорю.

— Это потому, что ты всегда была независимой, Энни. Ты всегда знала, чего хочешь, и всегда поступала по-своему. Ты отважная, ты всегда была готова идти на риск. А я только начинаю расправлять крылья, осознавать себя и узнавать то, что тебе было известно все эти годы.

— Ты ошибаешься, — возразила Энни, похлопывая подругу по руке, и брови ее озабоченно сошлись на переносице. — Твоя неповторимость и делает тебя такой, какая ты есть. Так радуйся этому, празднуй это и не пытайся ничего изменить. Ты не можешь быть такой, как я, а я не могу стать тобой. Вот почему мы так прекрасно ладим.

— Но ведь именно ты меня уговаривала пуститься во все тяжкие. Именно ты убеждала меня «прыгнуть в постель». Кажется, так ты это называла?

— Тебе пора было расстаться с невинностью, Мэри. Цветочки хорошо выглядят на клумбе или на дамской шляпке. Но хранить «цветок невинности» в неприкосновенности до таких лет нелепо. А теперь ты преодолела свой страх интимных отношений с мужчиной.

— Но ведь то, что я рассталась с невинностью, вовсе не значит, что я готова вступить в брак и связать себя на всю жизнь. — Мэри покачала головой. — Эта мысль пугает меня. Я не готова к браку. Энни вздохнула:

— Жизнь — это риск, дорогая Мэри. Гарантий никто не дает.

Мэри понимала правоту подруги. Однако это не убедило ее настолько, чтобы изменить свой образ мыслей.

Ленор Галлахер уже ожидала гостей на ступеньках крыльца, когда Дэн в среду днем затормозил на подъездной аллее. Рыжеволосая женщина в ярко-синих свободных брюках и красном свитере махала им рукой и улыбалась, по-видимому, приятно взволнованная предстоящей встречей с сыном и внуком.

Мэри хотела бы испытывать хоть половину энтузиазма миссис Галлахер. Но она только нервничала в ожидании встречи с матерью Дэна.

— Бабушка! — закричал Мэт в открытое окошко машины. — А где Спэнки?

Внезапно маленькая черно-белая собачка громко залаяла и принялась подпрыгивать на месте, как на цирковом представлении, а Дэн с улыбкой смотрел на Мэри.

— Спэнки — бостонский терьер моей матери, — пояснил он. — Я подарил ей собаку три года назад, чтобы она не чувствовала себя такой одинокой, оттого что живет одна.

— Очень предусмотрительно с твоей стороны.

Мэри показалось, что в его голосе прозвучала досада, когда он сказал:

— Да, собака избавляет меня от чувства вины, ведь я навещаю маму не так часто, как следовало бы.

Как только они вошли, миссис Галлахер заключила Мэри в дружеские объятия.

— Дэн так много рассказывал мне о вас! У меня такое чувство, что я уже давно вас знаю. Входите и будьте как дома.

«Дэн говорил обо мне с матерью?»

— У вас прелестный дом, — сказала Мэри и поймала себя на том, что мать Дэна ей симпатична.