Бедный Енох
Шрифт:
Гавриил несколько поник головой, но потом, помолчав, продолжил:
— Но тогда, Андрей, тебе придется сделать очень важный выбор…
— Какой?
— Я тебе предлагаю даже не сделку, но отмену сделки, которая была у нас с тобой некогда.
— И что? Да и когда мы с тобой о чем-то договаривались?
— Договаривались-договаривались — Гавриил перестал улыбаться, правда, лишь на время — просто частью нашей сделки было то, что ты должен был кое о чем забыть…
— Ну так вот — продолжил архангел —
— Что ты выберешь? — вновь спросил меня Гавриил, потому что я тянул время — что?
— Ладно — ответил я, булькая кровью — я выбираю узнать все. Чего бы мне это не стоило! А ад-рай, кто сказал что они вообще существуют?
Но Гавриил попросил меня хорошенько подумать:
— Обратной дороги не будет, Андрей — сказал он и улыбнулся так, как наверное улыбаются акулы, прежде чем откусить от незадачливого пловца какую-нибудь важную часть тела — так что же?
— Да! — отвечаю я — я сделал свой выбор! Я хочу знать, нет, просто обязан знать, что это было!
— Тогда хорошо — Гавриил засветился, и свет, исходивший от него, казалось пронзал мне сердце — тогда слушай…
— Несколько тысяч лет назад — начал свое повествование архангел, и его слова в моем воображении представлялись картинками, будто в кино — господь создал все, и, прежде всего — ангелов, которые ему были нужны для служения.
Со временем один из них, Люцифер, захотел быть как бог и увел за собой треть ангелов, согласившихся быть в его подчинении. Люцифер вначале хотел отвоевать для себя у бога лишь часть неба, но потом, возомнив, будто может все — решил что этого ему будет не достаточно.
Долго терпеть этого господь не стал, и, сам понимаешь, вскоре на небесах вспыхнула война ангелов господних, против сатаны и его приспешников!
Поначалу сатана одерживал победу за победой, тесня плохо организованное воинство небесное, но, со временем, из ангелов господних выдвинулся один, который, будучи хитрым, стал руководить небесным воинством, что в конце концов и привело небесное воинство к победе.
Сатана был сброшен с неба, он уронил свой стяг, лишив себя воинского достоинства, и он сам, и его приспешники, те, что смогли выжить — упали на землю, где и были оставлены в покое до поры до времени.
Небесные ангелы и тот, кто ими руководил торжествовали победу, радуясь, и, подспудно ожидая от господа наград и возвышения.
Бог же, глядя на своих воинов, понял, что им нужно не это, не награды и почести — а другое, а именно врачевание их душ, ожесточившихся и очерствевших в ходе долгой и трудной войны, но ангелы этого не поняли, и тогда, ангел, который руководил действиями небесного воинства в войне, обидевшись на бога, предложил своим товарищам взять, как он говорил, им причитающееся по праву самим.
Этот ангел подговорил своих друзей сойти с неба на землю, и, воплотившись, уже среди людей сыскать себе славу и почет.
— Сказано — сделано. Ангелы, конечно
же, не все, сошли на землю, где стали жить-поживать, жениться на земных женщинах, создавать семьи.Когда же они нашли брошенный сатаной во время последней битвы стяг, то, прочитав на нем мысли и планы Люцифера, они, чтобы досадить богу, решили построить на земле то, что некогда собирался построить сатана!
И даже более того! Построив город сатаны, они, мало того, что стали наполнять его тем содержимым, которым собирался его наполнить Люцифер, но и более того — создали там врата, через которые даже смертный человек мог попасть прямо на небо, и, самое ужасное — они построили темницу для самого господа, собираясь как-нибудь поймать его, заключить и пытать, с тем, чтобы выведать у него все тайны мироздания!
— Хм! — я кашлянул и булькнул кровью — интересно, но что-то из этого мне вроде как уже виделось…
— Тогда господь решил навести на землю потоп, чтобы уничтожить ангелов-отступников и их племя, их детей, рожденных от земных женщин, и вот, узнав об этом от… меня, те ангелы-отступники весьма испугались, так что стали умолять ангела, уведшего их с неба, что бы он, хитроумный, вымолил у бога для них прощения!
— Зашибенно! — забулькал я опять, но на мою просьбу дать мне со стола салфетку Гавриил не отреагировал — и что же было потом?
— Потом этот самый ангел смог-таки через меня добиться у господа аудиенции на горе Ермон (от чего ее и назвали — «святой», Ермон! Потому что туда спускался сам бог!) и даже более того — уже почти вымолил у господа прощения для себя и других, как вдруг — господь согласился помиловать всех, лишь бы только выведать, понятно зачем, кто был зачинщиком всех этих безобразий!
Что же сказать? Наш друг испугался, аж в пятки душа ушла, и тогда к нему явился я.
— Мне понимаешь ли, было ну совершенно не выгодно, чтобы вся эта орава в двести душ вернулась на небо и, не дай бог, тогда меня могли бы вновь разжаловать из архангелов в ангелы. Я же архангелом был назначен почему? Потому, что наметился явный дефицит кандидатур! А тут… ангелы вернулись бы, меня вновь могли потеснить. А я этого не хотел.
И я предложил тогда этому ангелу сделку — он обманывает своих товарищей, сказав им, будто бог их не прощает, и взамен получает от меня подарок — возможность перерождаться в людях из поколения в поколение до скончания времен! Это ему было по нраву — к слову сказать, он был одним из немногих ангелов-отступников, кто совершенно не хотел возвращаться на небо. Ему же и на земле было хорошо!
— Мой друг согласился…
— Друг? — переспросил я.
— Да, ведь я во время небесной войны был всегда при нем, стоял рядом с ним, служа трубачом и отдавая трубой приказы…
— Так вот. Он согласился на эту сделку, но с одним лишь условием, (которое я поставил ему, чтобы он после не смог мне навредить) — я поставил условием, что он, умирая и вновь рождаясь, не будет помнить того, что некогда он был ангелом! Понимаешь?
— Ох! — простонал я — гениально! Но я-то здесь причем?