Бедовый месяц

Дорога перекрыта камнепадом, да и туристический сезон уже закончился, так что людей здесь долго не будет. И все-таки им надо будет разбить лагерь подальше от дороги. Юля думала точно так же…

Глава 23

Роскошные светло-русые волосы, изящная фигура, грациозная походка. Пальто у девушки приталенное, и видно, что спина у нее красивая, сужающаяся к бедрам, а как волнующе изгибается она в такт движениям. Глядя на нее со спины, можно было подумать, что вид спереди как минимум не хуже. Но так ли это?

Рабочий день закончился, магазин модной одежды еще не закрылся, но Татьяна здесь хозяйка, она может уехать и раньше. Она идет к своей машине, слегка и без всякого притворства покачивая красивыми бедрами. Стильные сапожки у нее на очень высоком каблуке, в такой обуви просто нельзя ходить иначе. Но делать это нужно с грацией, которая у нее в крови.

Все хорошо в ней, но клатч под мышкой она держит беспечно. А ведь это центр Москвы, и здесь всякое может случиться. Вот какой-то подозрительный парень выныривает из-за машин, раз, и нет больше сумочки под мышкой. Девушка возмущенно разворачивается вслед за похитителем, но Олег на нее не смотрит. Все внимание на похитителя. Вот он пробегает мимо него, все, пора ставить подножку.

Вор теряет равновесие, летит вперед, и, чтобы не разбить голову, ему приходится падать на обе руки. А клатч шлепается на землю, Олегу остается только подобрать его…

Парень упал на руки, сделал кувырок через голову, встал на ноги и побежал дальше. Не будет он ввязываться с Олегом в конфликт из-за сумочки, потому что это не предусмотрено сценарием. Все это – розыгрыш, организованный на его деньги. Ему был нужен весомый повод, чтобы познакомиться с девушкой, которая так волнующе смотрелась со спины.

Он подобрал сумочку, повернулся к девушке. Ни одна черточка не дрогнула на его лице, когда он на нее посмотрел, хотя ее вид мог вызвать если не отвращение, то что-то в этом роде.

Когда-то Татьяна была редкой красавицей, но сейчас ее лицо представляло жалкое зрелище. Кости глазницы деформированы от сильного удара, шрамы у нее по всей правой стороне лица, но вокруг этого места их больше всего. Один сплошной шрам вокруг стеклянного глаза…

Олег не мог видеть этот сплошной шрам, потому что он был скрыт под солнцезащитными очками. Не мог видеть, но знал, что там у нее такое.

И еще у Татьяны был изуродован нос. И часть левой щеки обгорела. Очками этого не скрыть. И пластика Татьяне мало помогла.

Сейчас ее лицо не так уродливо, как первое время после аварии, но приятного мало. Хотя и не так страшно, как то, что приходилось видеть Олегу в госпитале, куда он попал из Афгана. Там раненым из челюстно-лицевого отделения пластику не делали, там уродство ничем не ретушировалось. Он много чего на своем веку повидал, потому и не было отторжения на лице. Хотя и восхищения тоже. Он смотрел на Татьяну как на обыкновенную женщину, от которой ни холодно ни жарко.

– Вот, пожалуйста, ваша сумка.

– Да, спасибо.

Она смотрела на него с удивлением. Видно, она привыкла, что мужчины как минимум теряются от ее «красоты». Но вместе с тем в ее глазах можно было заметить интерес. Он и сам далек от совершенства, не самое симпатичное лицо у него, к тому же ранние морщины, не совсем стандартный нос… Но выглядит он не зачуханно и одет вроде ничего. Не презентабельный у него вид, так он на это и не претендует. Татьяна, может, и хотела бы жить с преуспевающим и внешне симпатичным мужчиной, но где такого взять? Не до жиру ей сейчас, потому ее вполне мог заинтересовать любой мужчина, которого не пугал ее внешний вид. А Олег смотрел на нее как на нормальную женщину. К тому же он совершил благородный поступок.

– Если в сумочке у вас документы и деньги, то вы поступаете очень глупо, – сухо, но без всякого побуждения обидеть девушку, сказал он. – Сумочку надо крепко держать… Впрочем, вы сами должны это понимать.

И все-таки тон у него нравоучительный, призывающий к вниманию. Таким тоном чужую волю не подчинишь, но за нее можно зацепиться. И это ему, кажется, удалось. Татьяна не возмущалась, не кривила пренебрежительно губы. Она внимала его словам, значит, она повелась на данную ей установку.

– Да, я понимаю, – кивнула она.

– Я сам не москвич, но я знаю, что Москва – опасный город, ухо здесь надо держать востро.

А это уже попытка сыграть на противоречиях. Сам он не местный, но как смело рассуждает о том, о чем знает лишь понаслышке. А Татьяна живет в Москве уже не первый год, она все здесь знает, и ей захочется опровергнуть слова Олега. А это повод завязать разговор.

– Не такой уж он и опасный, как вам кажется, – снисходительно улыбнулась она. – Ну, есть преступность, а где ее нет…

– А как же бандиты? Стрельба на улицах?

– Раньше, может, и было, а сейчас нет…

– Я вас не задерживаю? – как бы спохватился он.

– Нет, не задерживаете… А я вас не задерживаю? – снова, на этот раз более ярко улыбнулась она.

Зубы у нее красивые, но это металлокерамика. Опять же последствия автомобильной катастрофы, жертвой которой она стала.

– Уже задержали. Но я в общем-то не спешу… Вот, приехал в Москву, гуляю…

– В какой гостинице остановились?

– Мы квартиру с ребятами сняли.

– С ребятами?

– Да, мы из Орла приехали, работаем здесь.

– Кем?

– Ну, все работы хороши, – Олег изобразил легкое смущение.

– Я понимаю.

– Да на самом деле хорошая у меня работа. Штукатур я, мы квартиры ремонтируем. Что здесь плохого?

– Да нет, никто и не говорит, что это плохо.

Татьяна с тревогой смотрела на него. Она боялась, что Олег обидится и уйдет. Ну да, как будто он для того весь этот спектакль устроил.

– Не говорите, но думаете.

– У меня у самой отец на стройке работает.

– И у меня на стройке, – по-свойски улыбнулся ей Олег. – Только в Москву ехать не захотел. Ему, говорит, много не надо. Да и пенсия у него…

– А как у вас с заказами?

– Есть немного. А что?

– Я хотела бы ремонт в квартире сделать…

– Большая квартира?

– Трехкомнатная.

– Мебель есть?

– Есть.

– Вы живете в этой квартире?

– Живу. А что?.

– А во время ремонта где жить собираетесь?