Беглец. Второй пояс

Чтобы скрыться таким большим отрядом, нужно либо великое умение ходить по лесу, либо расстояние. И первого точно нет ни у меня, ни у моих людей. Хотя, какие они мои…

Украдкой огляделся. Кирт, Гавал, Труек, Орнаф, Версам, Аот, Лирт, остальные, имена которых я даже помню смутно. Послушно бегут, оставив позади несколько убитых в сражении с сектантами. Зачем я вообще тяну их за собой, раз за разом впутывая во всё новые проблемы?

Устало приказал:

— Рейку тоже на руки, сбиться плотней, передвигайтесь техниками за мной.

Сам Рывком ушёл вперёд, пробивая в кустарнике проход. Жертвуя следом ради скорости.

Короткая остановка. Я замер, прислушиваясь к лесу и пытаясь подметить следы на земле и среди зарослей. Едва наёмники догнали меня, снова рванул вперёд, проверяя дорогу и понуждая Зверей появиться на шум наглеца.

Никого.

Дальше. Балансируя на грани, на остатках сил, тратя столько же, сколько восстанавливала боевая медитация. Схватка с серьёзным Зверем и тьма может освободиться. Нужно использовать Круговорот.

На него я тоже позволил себе только сто вдохов.

Только когда начало темнеть, я приказал остановиться. Просто потому, что продолжать бег уже стало бессмысленно и опасно. Последние две тысячи вдохов на руках тащили не только Рейку и Зотара, но и тех, у кого не осталось духовной энергии на техники.

Люди устали. Сражение за город, затем это бегство. Даже я не мог избавиться от мыслей, что уж говорить о них.

Я вместе с Рейкой быстро проверил Зотара. Мне казалось, что он уже должен прийти в себя, она же говорила, что его беспамятство обычное дело. Тело не хочет тратить лишних сил. Что же, она в этом понимала больше меня.

Кивнув, шепнул Рейке:

— Не отходи от меня.

Выпрямившись, оглядел людей, которые до этого дня были моими. Громко сказал:

— Послушайте меня. Вы сами сегодня слышали, в чём меня обвиняют. Но сейчас я не хочу вас ни в чём убеждать.

Наёмники молчали. Я обратил внимание, что они словно разбились на две группы. Центром одной стал Кирт, другой Гавал. Точно так, как и смеялся Кирт в том сарае, где я уже пытался объясниться с ними. За одну половину может говорить один, за другую другой.

Ещё раз признался:

— Да, не было артефакта, были Указы, — пожал плечами. — Теперь нет и их.

Кто-то, кажется Орнаф, недоумённо спросил:

— Что значит нет?

Обернувшись в ту сторону, откуда прозвучал голос, я усмехнулся:

— Разве прожив столько лет с долговыми контрактами, сложно определить, есть или нет Указа служения?

Бывшие наёмники загомонили. Уверен, что сейчас они пытаются заставить Указы наказать их болью. Вот один из них и вовсе сорвался с места техникой, скрывшись в зарослях. Через десять вдохов вернулся с другой стороны. Вернулся с широкой ухмылкой, больше слов говорящей всё о его проверке. Я даже почувствовал слабый укол между лопаток. Кто-то из сидящих передо мной решил проверить мои слова самым жёстким способом. Но даже за мысль о нападении на меня больше нечему было наказывать.

Не дожидаясь, какие ещё мысли придут бывшим наёмникам в голову, я громко сказал:

— Я доволен вашей службой. Здесь, — в моих руках возник потрёпанный кисет, в котором лежало несколько сотен средних духовных монет, ядра Зверей, травы и мечи. В общем, всё то, на чём не было следов предыдущего хозяина. — Плата за вашу службу. На этом она закончена. Вы великолепно сражались, помогли мне хоть как-то снять груз вины с себя и теперь свободны. Можете отправиться куда угодно. У вас есть командиры и теперь вы можете обсудить с ними свои планы, — подумав, я добавил. — Если в землях Саул для вас небезопасно, отправляйтесь в другие земли. Таким сильным и опытным идущим будут рады в любом городе.

Обведя всех взглядом ещё раз, я вбил кулак в ладонь и чуть согнулся. Никто не повторил мой жест, но мне этого и не было нужно.

— Спасибо за помощь в поиске моей семьи. Спасибо, что защищали мне спину и тащили с поля сражения.

Поблагодарив, я выпрямился и шагнул к Зотару. Похоже, таскать кого-то на руках входит в привычку. Но не успел даже склониться к нему, как раздался голос Кирта:

— А если я не хочу уходить?

Я оглянулся через плечо, хмыкнул:

— Ну и сиди в лесу. Ты теперь можешь сам решать это.

Кирт покачал головой:

— Нет, вы не так поняли, старший. Я не хочу уходить от вас.

Выпрямившись, смерил Кирта взглядом. Он торопливо продолжил:

— Старший сказал, что пока я буду верен ему, то Небо будет щедро в своей награде. Так и вышло. Я — Мастер. Я и мечтать…

Я вскинул руку, перебил его:

— Стой! — Кирт замолк на полуслове, и я напомнил ему. — Мы уже говорили об этом. В этом нет моей заслуги. Это только твой талант.

Кирт неподвижно замер. Даже глаза его застыли на бледной маске лица. Через пять вдохов он моргнул и выдохнул:

— И я уже отвечал вам, господин. Это ничего не меняет. Нет Возвышения без Неба. Я не собираюсь проверять, остановлюсь ли на пути к нему, если нарушу своё обещание и покину вас. А со мной останутся и мои люди.

Молчавший всё это время Гавал хмыкнул:

— Что значит твои? Мои тоже никуда не собираются уходить.

У меня задёргалась бровь и я прижал пальцем шрам над ней, потёр его:

— А ты-то зачем, Гавал? Ни у тебя, ни у кого другого не было таких Указов.

Он лишь пожал плечами:

— И что? Это было решено ещё давно, господин. Ещё тогда, когда я боролся с вашими Указами, отправляя прочь тех, у кого семьи. Тогда мы и разделились. Те, кто боялся — ушли. Мы остались. У нас давно уже не было надежды, но потом, после Сердца Стихии… Мы считали, что у вас большое будущее. Опасное, но сулящее таким, как мы, застрявшим в Возвышении, большие возможности.

Я рассмеялся:

— Ты сам себя слышишь? Забыл, что случилось за этот день? Тысячи людей обвиняют меня в Бедствии, стражников Ясеня ищут, меня ищут, развесив мои портреты. По мне, самая ваша большая возможность — это умереть рядом со мной.

Гавал кивнул:

— И это тоже может случиться. Сегодня погибли пятеро. Но за те дни, господин, что мы тренировались с вами, мы стали сильней.

Раздался полный гнева голос:

— Хватит говорить так, словно ты можешь делать это за всех! Уж мёртвые точно не могут этого делать, — вперёд выскочил Версам. Тот из наёмников, что забирал трофеи с тел сектантов. Ткнул в меня дрожащей рукой. — Этот потащил нас с безопасных стен в самую жопу. И Чергобу разрубили башку. Ты называешь его господином, Кирт старшим, а что ему до нас?