Беглец. Второй пояс

— Нараш, к чему все эти вопросы? Скажи прямо.

— Прямо? — Нараш помолчал, задумчиво повторил. — Прямо. Или непрямо.

И вновь замолчал, я выждал вдох, другой и решил, что проявленной вежливости достаточно. И что, пожалуй, нам лучше и вовсе не возвращаться в город. Уж слишком странные вопросы звучат. Не к добру. Поэтому я приложил кулак к ладони:

— Старший Нараш, прошу простить меня, но я и мои люди покинем вас и займёмся ранами и трофеями. Брат Сам, увидимся завтра.

Я не успел даже развернуться, как Нараш поднял руку:

— Погоди. Ответь на последний вопрос. Ведь имя Даргел это Леград наоборот?

Мне только и оставалось, что застонать про себя. Дарсов глупец, дарсов умник, который решил, что переиначить своё имя — это отличная идея.

Сам обернулся, лицо его было белым, он вцепился мне в доспех, прохрипел:

— Это правда?

Я ухватил его руку, сжал:

— Это не более, чем странное совпадение.

Раздался довольный голос Нараша:

— И наконец-то ложь. Стража, взять преступника!

Всё вокруг пришло в движение. Стражники Нараша ухватились за кисеты, доставая оружие, Кирт рванул Рейку за плечо, утаскивая в сторону, Сам сжал меня уже двумя руками, встряхнул, отрывая от земли:

— Отвечай!

Я заорал:

— Стоять!

Вскинул руку. Передо мной, среди людей Нараша не было слабаков. Ни на кого бы не подействовали мои Указы, пусть и духа у меня восстановилось немало. Ни на кого, кроме самого Нараша, на котором мой Указ висел ещё со стены. Сейчас я добавил в него лишь Слабость и ограничение Возвышения. И когда он, жалкий Закалка, рухнул на колени, я заорал снова:

— Стоять! Иначе ваш старший умрёт!

Стражники города замерли, но не замер Сам. Он ухватил меня за горло, в глаза ударила вспышка обращения и раньше, чем я успел сделать хоть что-то, по пояс оказался закован в камень. Сам рыкнул:

— Ты тот Леград, что был на Поле Битвы? Ты тот Леград, у которого меч отца? Отвечай!

На мгновение я растерялся, не в силах понять, о чём он говорит. А уже через мгновение мне пришлось толкнуть Покров, потому как меня опалило жаром. Но даже он не спас меня от кинжала, который Сам всадил мне в плечо:

— Отвечай!

Через мгновение его оторвал от меня Кирт. Рванув заодно и кинжал, который раскроил мне плечо и сталь доспеха, словно бумагу.

Сам замер в трёх шагах от меня. Грудь его часто вздымалась, глаза… иначе, чем безумными я бы их не назвал. Он вытянул в мою сторону окровавленный кинжал и потребовал:

— Ты останешься здесь и ответишь на все мои вопросы, Леград.

Раздался хрип Нараша:

— Взять его!

В спину мне упёрлись лезвия сразу нескольких невидимых клинков. Сразу несколько человек хотело и могло убить меня здесь. Я бросил быстрый взгляд по сторонам и снова потребовал у дёрнувшихся было стражей Нараша:

— Замрите! Иначе я убью его!

И в качестве доказательства своих слов добавил в его Указ Молчание и Боль. Нараш захрипел, покачнулся и рухнул лицом вниз, лишь в последний момент успев опереться на руку. Один из его телохранителей тут же оказался рядом с ним, подхватил, помог подняться:

— Господин!

Я толкнул из себя Духовную Защиту, разрушая камень, и оскалился:

— Замрите и не мешайте уйти мне и моему отряду, тогда с вашим господином будет всё в порядке.

Сам выкрикнул:

— Не смей! Ты, которого я назвал своим братом, останешься и ответишь на все мои вопросы.

Кирт вмешался, презрительно бросив:

— Брату не вонзают в сердце кинжал.

Сам вскинул в его сторону палец:

— А слуги молчат, когда их не спрашивают! — через мгновение вновь перевёл на меня взгляд и приказал. — Ты останешься здесь!

Я коснулся ладонью плеча, отправляя в себя технику Длани Возрождения, и покачал головой:

— Нет.

— Ты ответишь! — с каждым словом Сам повышал голос, в итоге сорвавшись буквально на крик. — О том, как ты бился рядом с моим отцом, как ты сумел наложить свои Указы на Нараша, который сильней тебя, как ты наложил Указы на моего отца, Леград!

Закашлявшись, Сам или вернее будет сказать Самум замолчал. А через мгновение рухнул. Сон всегда действует мгновенно. Его стражнику, дёрнувшемуся было, Кирт заступил дорогу. Я тут же устало приказал:

— Ты тоже замри, если не хочешь, чтобы твоему господину причинили вред, — спохватившись, потребовал. — Кирт, Гавал, все мои люди здесь?

— Да, господин, мы бросили стену, чтобы пробиться к вам.

Кирт добавил:

— Я что хотел сказать, там какой-то молокосос из Вепрей узнал госпожу, начал задавать вопросы.

Рейка вскинулась, уставилась на него, он же добавил:

— Пришлось его оглушить и уложить в стороне.

Я криво усмехнулся, глядя на стражников Нараша, от взглядов которых то и дело незримая сталь холодила спину. Предупредил:

— Мы уходим, вы забываете о погоне и тогда ваш господин останется жив, — на несколько мгновений замялся, решая, какой срок будут действовать мои Указы. Если слишком мало, то Нараш тут же прикажет отправить погоню. Если слишком много, то найдётся какая-нибудь горячая голова, что отдаст приказ или же сам бросится за нами. Но лучше уж второе. Мне сейчас не до схваток с сильными противниками. — Нараш и Сам… Самум очнутся к ночи.

Один из стражников города, в побитой и залитой кровью броне, цедя слова, спросил:

— И какова цена твоего обещания? Ты украл печать Врат, обрушил на наши земли Бедствие, став причиной смерти сотен и тысяч людей. А теперь мы должны верить тебе на слово?

Я отёр лицо, с сожалением ощутив под пальцами чужие черты и почти не почувствовав прикосновения, покачал головой:

— Я невиновен в большей части того, что мне приписывают ваши глашатаи…

— Ну да, ну да.

— …но не собираюсь ни в чём оправдываться. Если будете преследовать, то ваш господин умрёт, — бросив взгляд на Самума, я решил добавить угрозы. — Умрёт и Самум, — один из его людей, с раной через лицо выругался, бессильно сжимая меч. — Третий из семьи Тамим умрёт на ваших землях. Как вы будете объяснять Предводителю Итефу Тамим смерть его племянника?

Обернувшись к своим людям, негромко приказал:

— Уходим.

Они попятились, не сводя глаз со стражников Нареша и сжимая в руках оружие. Кирт подстегнул их:

— Быстрей.

Мы двинулись прочь от города, в сторону леса. Никто не преследовал нас, а сектанты сами убирались с нашего пути. Впереди мелькали фигуры тех из них, что решили не биться возле своих порталов, а остаться здесь, во Втором поясе и попытаться выжить. Глупцы.

Я ощущал, как незримые клинки, которыми Прозрение предупреждало меня о том, что кто-то желает меня убить, становились всё слабей, сходя на нет. Не настолько высоко Возвышение израненных стражников, не так уж много у них сил, чтобы давить на меня на таком расстоянии. Но вот желание убить меня у них никуда не делось. Что ж, я привык к этому ощущению. Когда-то, в лесах Морозной Гряды оно лучше всяких слов говорило мне о том, что погоня и не думает отставать и мне нужно продолжать вливать силу в Шаги.