Беглецы в бесконечность

– Все ясно, пан Президент. Я могу идти?

– Да. И по пути позовите ко мне Милана, он там внизу, в офисе, прайса кует...

Диди с легкой тревогой следила за непонятным, так как велся на русском языке, диалогом. Легкая тревога витала в холле, в yглу Сандра стучала по клавишам компьютера, в другом склонился над бумагой Павел...

– Добрый день, пан Слави...

Пан Милан, менеджер Центра помощи и так далее, был сама предусмотрительность, так как пан Бартл оттирая пот, шепнул пану Милану - ...........!!!!!

– Пан Милан, у вас все пучком? Ну в смысле - все в порядке, ну налоги, деньги, счета, бумаги, подписи, печати?..

– Вы можете произвести ревизию, пан Слави... Я не совсем понимаю, что-то случилось?..

– Вам и не нужно все понимать, вам нужно иметь вверенное вам в полном порядке. Просто люди с местного Кремля, ну с Града, могут на нас натравить саниннспекцию, пожарных, налоговое управление, полицию, ну я еще не знаю, что там есть у вас в Чехии... Вы меня понимаете, пан Милан?

– Полностью, пан Слави. И я заверяю вас - по моей части все в полном порядке. Все отлично. В ваше отсутствие открыли еще два секи-хенда, обычные, цивильные... С первого дня стали давать прибыль...

– Тогда свободны, если понадобитесь, я позову.

Двери закрылись, открылись и вместо исчезнувшего пана Милана появился Алекс.

– А вот ты то морда мне и нужен! Какого такого шершавого ты без меня пригласил журналиста, а?!
–

заревел и опять все так же по-русски Слави, Диди умоляюще заглянула своему гризли в лицо. Слави отстранил подругу в сторону, не снимая с колен.

– Че молчишь, рыло?!

– Сам такой, знаешь, Слави, френд-дружище, ты хоть и Президент всей этой шарашки, но собственность-то моя, вот я и беспокоюсь, что бы не остаться без нее и что бы она и дальше исправно приносила бабки...А если бы я с тобой посоветовался бы - ты бы запретил, морда бородатая, так что принимай как есть, на будущее, если оно конечно у нас будет, торжественно обещаю перед лицом товарищей - больше не буду обходить тебя... Замяли?

Алекс улыбнулся немного виновато и протянул руку, ища примирения. Слави махнул рукой - ну что с тобой делать! раздался шлепок ладони об ладонь, Диди расцвела и чмокнула своего сердитого гризли в щеку - наконец-то...

– А вообще-то что за шум на нашей желтой подводной лодки?
–

перешел на английский Алекс из уважения ко всем находящимся.

– Сейчас Сандра закончит и узнаешь...Ты же у нас только экономическую страницу просматриваешь...

– Слави, от такого слышу!

– Я уже, -

скромно сообщила девятнадцатилетняя хипушка в цыганских шмотках и огромнейших сережках, и протянула Слави отпечатанные листки.

– Ознакомься, а мне Сандра отпечатай еще разок...

Алекс углубился в листы, усевшись в кресло и взяв поданную Диди кружку с кофе по-голландски. В углу пищал принтер, старательно отпечатывая для пана Президента второй экземпляр перевода. Долистав- дочитав, Алекс бросил страницы на пол и уставившись на Слави своими сливообразными глазами в сетке морщин, поинтересовался:

– И что думаешь? Думаешь местный ОМОН устроит налет на наш Центр?..

– Налет думаю пока не устроит, но подготовится надо... Предупреди фолкс, что бы прибрались, грасс-пластилин притырили, мало ли...

– Не думаю, не думаю, -

Алекс покачал головой.
– Тем более после освещения газетами это будет совсем глупо...

– Видишь ли дружище Алекс, здесь полностью отсуствует общественное мнение. Если захотят - налет сделают, а на остальное им глубоко и далеко плевать.Остановить их может только Запад, СМИ Запада и организации типа Амнэсти Интернешл...

Алекс покачал головою:

– И все же я так не думаю... Скорей всего постараются найти какую-либо юридическую зацепку... И прихлопнуть Центр... Ты как, уже легально здесь?

– Да нет, все некогда, у них в полиции для иностранцев всегда очереди и страшный бардак... Мы с Диди все еще туристы...

– Это плохо, Слави, займись этим...

– После Нового года, сейчас там не пробьешься...

– А че ты так сильно обеспокоился Слави, нервычто-ли?

– А, -

Слави махнул рукой, ерунда мол, подхватил поданные Сандрой листки и вышел с холла, кивнув Диди - за мной. Та не сильно удивившись или обидившись такому обращению, ни чего не поделаешь, гризли немного не в себе, направилась следом. Алекс недоуменно пожал плечами и с интересом уставился на Сандру, глядящую в окно. Павел закнчивал перевод последней статьи.

К концу недели переполох в СМИ достиг своего апогея. В дело включился бульварный еженедельник "Чешская сметана", который переврал все - от названия Центра до фамилии пана Милана и Алекса, извратив как смогла задачи и цели Центра. Раскрыв страшную тайну - Центр организован русской мафией с целью легализации в Чехии тяжелых наркотиков, как эксперимент поддерживаемый Общей Европой! После такого можно было ожидать чего угодно - вплоть до бомбардировки маленькими ядерными бомбочками... Но как ни странно, именно после этой самой статьи Слави успокоился. Диди удивлялась - когда статьи были дружескими и благожелательными в начале недели, Слави был как на иголках и не находил себе места, а после такого беспардонного вранья - успокоение... Загадочная русская душа, хотя в ее русском гризли кроме языка еще только борода наверное и было русского... Больше всего подходит определение - космополит.

Иногда Диди удивлялась не гризли, а самой себе. Как же это так, из андеграундной герлы в мартинсах и повернутой на защите всего и вся, стала такая, ну точно как ма, хипповая конформистка, вполне довольная своим собственным положением на вторых ролях... Собственным гризли, собственным маленьким делом. Диди участвовала в выпусках хиппового журнала, разрабатывала хипповые модели для швейной мастерской, помогала Маркете оформлять выдаваемые Центром хипповые брошюры на хипповые темы... Иногда писала песни на музыку, которая периодически появлялась у нее в голове, но незнакомая с нотной записью и играющая на флейте только на слух, Диди записывала эту музыку на магнитофон, наигрывая ее губами - брум-бум-лалала... Она мурлыкала и повторяла ее про себя, иногда звуки вырывались наружу, привлекая удивленный взгляд Маркеты, Алекса, Нуры или самого гризли...

Диди ни кому еще не рассказывала о своем новом увлечении, прятала пленки-кассеты подальше, да и какие это были песни, так, бормоталки как у медведя Пу, про себя, про детство, про ма и па, живущих в разных концах земного шара, про гризли, Центр, андеграундную юность и вернувшееся хипповое детство...

Еще ни разу, если конечно не брать собственно детство, Диди не было так клево, так спокойно, так ни-ш-тяк, как говорит Слави... Не было так хорошо, как сейчас. С этим русским гризли вернулось детство и всемогущество - сказал Слави, что мол полетим за прайсами в Лондон - и полетели, и привезли... Сказал - будем строить государство хипповое, значит так и будет... Как в детстве - что захотел, то и получилось... Диди еще ни разу не встречалась с таким, с таким, с таким... Просто нет слов, Слави как танк, нет-нет, как ледник! да-да, как ледник, только горячий, да-да, как лава из вулкана, медленно, горячо и неотвратимо растекается своими идеями по судьбам других людей... И если тебе его идеи не нравятся или не подходят, отскочи, отойди в сторону, иначе обожжешься или даже сгоришь!.. В своих устремлениях он неотвратим, как полет планеты... а за его спиной спокойно, уютно и безопасно, как в детстве за спиной у па, сидя в рюкзачке и выглядывая через плечо на окружающий мир...

Диди потерлась щекою об плечо Слави, провела рукой по волосатой груди, животу и ниже, прошептала в ухо, украшенное серьгой - в темноте не видно, но языком чувствуется:

– Ты мой гризли...

В ответ донеслось негромкое похрапывание... Вот и говори ему приятное - скорчила в темноте Диди гримаску, улыбнулась и в который уже раз подумала - а клево бы познакомить Слави с па, они такие похожие, им бы было ништяк и интересно...

За окнами уснувшего Центра помощи идеям лежал морозный декабрь и город Прага. Где-то вынашивали темные мысли темные силы - полиция, БИС-безопастность, политики-депутаты... Но скорей всего и они уже спали без задних ног, все же время было далеко-далеко за полночь. Впереди ожидалось Рождество и Новый Год, с неба посыпался снег, на углу чернел-краснел автомобиль с бормотанием... Центр спал.