Беглянка в Гиблые Пределы

— Ты моя любовь, моя слабость и моя сила. Каждый свой день я хочу проживать, зная, что ты моя и часть меня. Вот моя рука.

Как и должно, Харальд протянул руку, а на ладони его засветился шар, наполненный родовой силой — магией смерти. Шар тёмно-бордового цвета, с чёрной сердцевиной отделился и опустился в кубок.

Теперь была моя очередь.

В Храме сердца и судьбы соединяла магия. Харальд был первым, а я ответила, повернувшись к нему и смотря прямо в глаза:

— Ты моя сила, Харальд, мой защитник. Я так хочу дарить тебе нежность и заботу, любить тебя и идти одной судьбой. Вот моя рука.

Лёгкий, золотистый шар, в сердцевине почти чёрный, отделился от ладони и опустился в Кубок Истины.

А после Храм затопил свет, окутавший нас тёплой, нежной волной. Моя ладонь утопала в ладони мужа, я поняла, что наши судьбы уже соединены. А в доказательство на моём пальце, как и на пальце Харальда, появилось кольцо — символ нашего союза. Судьба приняла наш выбор. И соединила нас. Как и поцелуй, когда Харальд обнял меня и притянул к себе. Прикоснулся к моим губам и поцеловал так, что я забыла обо всём.

В чувства нас привело тихое покашливание и едкие слова главы:

— Подкреплять свою любовь, дети мои, вы будете после празднования. Вас ждут с нетерпением, судя по радостным крикам. Двери открылись с нужной стороны, и близкие желают вас поздравить.

Выходили мы под крики ликования и поздравления.

А после… После я помнила смутно, но первую свою брачную ночь, наполненную любовью и нежностью, а после и страстью, я запомнила на всю жизнь.

Глава 66

Две недели спустя

Я не могла долго ждать. Не могла начинать новую жизнь, не решив дела прошлого. Тем более король обещал помощь и в ритуале открытия лагуны. В Диком Мире было опасно, а ритуал мог выпить порядком, пока мы не создадим сердце рода внутри лагуны.

Харальд был неумолим, не давая мне погрязнуть в мечтах:

— Ты же понимаешь, что мы можем обойти всю лагуну и не найти ничего, даже следов.

И я понимала. Тем не менее такой подарок я выпросила у Харальда, и он сдержал своё слово. Я была уже совершеннолетней, да ещё и магия рода мужа помогла мне, и переход вышел лёгким. Тем более рядом со мной встал целый круг тех, кто помогал мне открыть лагуну. Да, пришлось во время ритуала давать приглашение каждому, называя их защитниками рода, но это были те, кому я могла довериться.

Переход оказался быстрым, в портальную арку мы заходили попарно, и мы с мужем заходили где-то на середине. Как мне передал Харальд, главе отряда дали чёткие инструкции: я была подзащитной и спасать, если что, они должны были меня. Благо что маг смерти и воин, каким был Харальд, и сам будет защищать меня до конца. Так он сказал.

А я? А я была счастлива, но волновалась. Лагуна нужна была нашим потомкам, и когда мы проверим там всё, начнём готовиться к её освоению. В этом муж меня полностью поддерживал.

Я жадно оглядывала лес, в котором мы оказались. Я знала, ведь родители описывали мне местность нашей лагуны, он был очень похожа на тот, откуда мы пришли. Неудивительно, ведь миры находились очень близко и влияли друг на друга. Вернее, это Дикий Мир влиял на наш.

Вот только здесь встречались местные хищники, прорывающиеся из Дикого мира в эти пока небезопасные безопасные карманы.

Харальд долго оглядывал местность, прислушивался, чуть ли не принюхивался. А после обратился к главе королевского отряда:

— Капитан Стронц, я вижу, ваш отряд тоже на стороже. Вы чувствуете? Странное ощущение, будто эта лагуна давно уже освоена. Я теперь немного чувствую магию жены, а значит, и её рода. Я чувствую крепкую защиту всего контура. Такое ощущение, что здесь очень хорошо над ней поработали, это работа не одного года. Здесь нет чудовищ Дикого Мира. Да, флора и фауна разнообразна, но опасность от диких животных такая же, как в нашем мире.

Капитан ответил рублеными фразами:

— Верно, так и есть. Мы дождёмся, пока все воины рода Бъёрн окажутся по эту сторону, и очень осторожно начнём обходить лагуну. Здесь есть хозяин, и нам следует с ним встретиться. И обозначить себя.

Сердце заполошно забилось, чего только не представляя. Но Харальд остановил мои фантазии, напомнив, что освоить её мог любой из моего рода, или рода Офир. Кто первый провёл полный ограждающий ритуал, того и земля.

Прошли мы не так много, пока не вышли на открытый участок и увидели дом на краю поредевшего леса. Остановились на отдалении.

Капитан скомандовал:

— Ждём появления хозяев. Защита контура слишком мощная, не стоит переходить границу. Уверен, хранитель давно нас ощутил. Мы дождёмся, когда он выйдет сам.

Мы стояли, ожидая, я же почти не дышала, верила, надеялась, а после сама себя убеждала, что не стоило мечтать зря и смотреть здраво. Если бы родители остались живы, они бы вернулись, ведь так?

Тем больше было моё удивление, когда дверь небольшого домика открылась и на крыльцо вышел мужчина средних лет. Солнце било нам в глаза, но я помнила эти движения. Слёзы навернулись на глаза, и я зашептала:

— Папа… Это ведь ты, или мне кажется?

Я подняла наполненные слезами глаза на мужа, обнявшего меня, и тихо спросила:

— Ты же помнишь его. Это ведь мой отец, да? Харальд, не молчи… Скажи же, что это он…

Я задохнулась, когда следом за ним вышла женщина, а мужчина обнял её, смотря на нас. Они о чём-то говорили, но не спешили к нам.

Слёзы потекли по глазам, не желая останавливаться. Я их видели собственными глазами, но не верила до конца. Мне нужно было их услышать, ощутить. Мне нужно было удостовериться, сию же секунду, я больше не могла ждать. И я крикнула:

— Мама, папа, это я! Эмма! Это же вы?! Вы живы?! Это же вы, правда?!

Мама, это была точно она, всплеснула руками и дёрнулась ко мне, но её остановила крепкая рука мужа, и женщина кивнула, уйдя в дом, а в нашу сторону спокойным шагом направился мой отец. Теперь я в этом не сомневалась.

Мой порыв кинуться навстречу пресёк Харальд, жёстко перехватив меня, но мягко ответив на мой возмущённый вопль:

— Не мешай, ему тоже нужно проверить и убедиться. Странно, конечно, что он так спокоен, тем более перед королевским отрядом. Но он в своём праве и здесь он может много больше, чем мы. Он здесь хозяин. Подожди, Эмма, пара минут ничего не решат.