Бегущие наобум

Она как раз наклонилась над Грэхемом, вытирая ему пот со лба.

— Приходит в себя, — заметила она.

Грэхем заморгал и открыл глаза. Увидев меня, стоявшего над ним с карабином в руке, попытался встать, но боль пронзила его, и на лбу высту­пили капли пота.

— Сейчас ты бессилен, — сказал я ему. — У тебя дыра.

Он облизал губы.

— Слэйд говорил.— он с трудом хватал ртом воздух. — Говорил, что ты не опасен.

— Да? Значит, ошибался. Верно?

Я потряс карабином.

— Если бы ты пришел без этого, то сейчас не лежал бы здесь. Зачем Слэйд тебя послал?

— Сказал, чтобы я забрал посылку, — прошептал он.

— Как это? Ведь посылка у противника. Если не ошибаюсь, это рус­ские?

Грэхем с усилием кивнул головой.

— Только у них ее нет. Именно поэтому Слэйд меня послал. По его мнению, ты ведешь двойную игру.

Я сморщил лоб.

— Интересно.

Присел рядом с ним, держа карабин на коленях.

— Меня интересует, от кого Слэйд узнал, что посылка не у русских? Я ему этого точно не говорил. Допускаю, что сами русские услужливо сооб­щили ему, что их обвели вокруг пальца.

Грэхем выглядел ошеломленным.

— Даже не представляю, откуда он узнал. Попросту велел мне сходить за посылкой.

Я приподнял карабин.

— И дал его тебе на дорожку. Думаю, что ты должен был меня всего лишь ликвидировать.

Я повернулся в сторону Элин, а затем снова перевел взгляд на Грэхема.

— А Элин? Что вы собирались сделать с ней?

Он закрыл глаза.

— Я не знал, что она с тобой.

— Ты, может, и нет, а Слэйд знал. Черт возьми, а как, по-твоему, здесь оказался ее лендровер?

Он заморгал.

— Ты прекрасно знаешь, что должен будешь избавиться от всех сви­детелей.

Из уголка рта у Грэхема потекла струйка крови.

— Ты, паршивая тварь! — продолжал я. — Если бы знал, что ты созна­ешь, что делаешь, то уже был бы мертв. Слэйд сказал, что я не следовал условиям договора, и ты поверил ему на слово, взял у него оружие и выпол­нил его приказ. Ты слышал когда-нибудь о типе по фамилии Биркби?

Он открыл глаза.

— Нет.

— Это было до тебя. Так получается, что Слэйд уже раз использовал подобный трюк. Но сейчас не время об этом говорить. Ты приехал один?

Грэхем стиснул губы и принял упрямое выражение лица.

— Не строй из себя героя. Я могу без труда добиться от тебя ответа: как ты смотришь, если немного попрыгаю у тебя на животе?

Услышав учащенное дыхание Элин, я, однако, продолжал:

— У тебя ужасная рана, и ты можешь протянуть ноги, если не доста­вим тебя в госпиталь. А нам это не удастся, если при въезде в Асбырги нас будет ждать засада. У меня нет желания рисковать жизнью Элин, чтобы спасать твою шкуру.

Он посмотрел на стоящую за мной девушку и кивнул.

— Слэйд. — начал он, — в километре отсюда.

— У въезда в Асбырги?

— Да, — подтвердил и снова закрыл глаза.

Я проверил у него пульс, он все слабел. Повернулся к Элин.

— Начинай укладывать все в автомобиль. Приготовь место для Грэхе­ма, положим его сзади на спальных мешках.

Встал и проверил магазин в карабине.

— Что ты собираешься делать?

— Попробую подойти к Слэйду настолько близко, чтобы с ним погово­рить. Скажу, что его посланец тяжело ранен. А если это мне не удастся, то поговорю с ним при помощи этой штуки.

Я поднял вверх карабин.

Элин побледнела.

— Убьешь его?

— Бога ради, не знаю! — раздраженно ответил я. — Только знаю, что он не возражал бы посмотреть на мой труп. И на твой тоже. Слэйд торчит у выезда из Асбырги, словно проклятая пробка в бутылке, а это единствен­ный штопор, который у меня есть.

Грэхем тихо застонал и открыл глаза. Я наклонился над ним.

— Как ты себя чувствуешь?

— Плохо.

Струйка крови, сочащаяся из уголка рта, превратилась в ручеек, бегу­щий у него по шее.

— Удивительно, — прошептал он. — Каким образом Слэйд узнал?

— Что в посылке?

— Не. не знаю.

— Кто сейчас возглавляет Контору?

Он дышал тяжело и с трудом.

— Тэг. Тэггарт.

Если кто и мог избавить меня от Слэйда, то лишь Тэггарт.

— Ну, хорошо, — сказал я, — пойду поговорю со Слэйдом. Скоро мы тебя отсюда заберем.

— Слэйд говорил. — начал он, но смолк. Через какое-то время попы­тался снова что-то сказать, но закашлялся, и на губах у него появились ярко-красные пузырьки пены.

— Говорил, что.

Кашель усилился, и внезапно изо рта Грэхема хлынула ярко-красная кровь, а голова упала набок. Я взял его за запястье и понял, что уже не узнаю, что говорил Слэйд, по той простой причине, что Грэхем дал дуба. Я закрыл ему широко открытые глаза и встал.

— Поговорю со Слэйдом.

— Он умер, — потрясенно прошептала Элин.

Грэхем умер, исчез, будто пешка, сброшенная с шахматной доски. Погиб, потому что слепо выполнял приказы Слэйда, так же, как и я когда- то в Швеции. Погиб, потому что не знал, что за всем этим кроется. Пытался выполнить приказ Слэйда, но потерпел поражение и встретил свою смерть. Как и Грэхем, я не знал, что скрывается за кулисами, но не мог позволить себе проиграть.

Элин плакала. Из ее глаз лились слезы и текли по щекам. Не рыдала, а тихо плакала над телом покойника.

Я жестко сказал ей:

— Не жалей его. Ты же слышала, что он хотел убить тебя.

Девушкаа не перестала плакать, а когда отозвалась, то я не услышал в

ее голосе ни малейшей дрожи.

— Я не его жалею, — сказала она жалобно, — а тебя. Кто-то ведь дол­жен, правда?

Мы быстро собрали вещи и все, включая тело Грэхема, погрузили в лендровер.

— Мы не можем его здесь оставить, — сказал я. — Не пройдет и неде­ли, как его кто-нибудь найдет. Как говорит поэт: «Перенесем внутренности в соседнюю комнату».

Она поняла намек и попыталась улыбнуться.

— Куда?

— Деттифосс. А может, Селфосс.

Пройдя дважды через водопады, считающиеся одними из самых боль­ших в Европе, тело изменится до неузнаваемости, и при везении никто не сможет определить, что Грэхем погиб от удара ножом. Его примут за оди­нокого туриста, который погиб в результате несчастного случая.

Мы уложили тело на заднем сидении лендровера. Я взял карабин и сказал Элин:

— Подождешь полчаса, а потом гони ко мне как можно быстрее.