Белая богиня

Однако я должен попросить прощения за то, что вторгся в чужие владения. Я не валлиец, разве что почетный, поскольку прощаю все обиды в день святого Давида, когда несу службу вместе с Королевскими валлийскими стрелками, и хотя прожил в Уэльсе несколько лет, то приезжая, то уезжая, не научился даже современному валлийскому языку, к тому же я не историк средневековья. Моя профессия — поэзия, и я согласен с валлийскими менестрелями, что первейшее богатство поэта — знание и понимание мифов. В один прекрасный день, когда я бился над смыслом древнего валлийского мифа о Cad Goddeu (Битва деревьев), в которой сражались Араун, король Аннума (Бездонное место), и два сына Дона — Гвидион и Аматаон [19] , со мной случилось почти то же, что с Гвионом из Хланвайра. Несколько капель кипящего Вдохновения брызнули из Котла, и я неожиданно понял, что если вновь вернусь к загадке Гвиона, которую не перечитывал с мальчишеских лет, то найду ответ.

19

Аматаон — в "Мифах древней Греции" — Амафаон-ап-Дон.

Битва деревьев была "вызвана Чибисом, белой Косулей [20] и Щенком из Аннума". В старинных валлийских "Триадах", то есть собрании трехстрочных сентенций и исторических заметок, о ней говорится как об одной из "Трех незначительных битв Британии". "Сказание о Талиесине" включает в себя длинную поэму или несколько поэм под названием "Cad Goddeu", на поверхности столь же бессмысленных, как "Наnes Taliesin", потому что строки из них были самым невообразимым образом "перепутаны". Вот, например, перевод Д. В. Нэша викторианской эпохи, как говорят, неточный, но лучший на сегодняшний день. Оригинал написан короткими рифмующимися строчками, и одна рифма объединяет десять-пятнадцать строк, однако меньше половины их принадлежит поэме, давшей название всему сочинению, поэтому их надо тщательно рассортировать, прежде чем о чем-то, включая загадку Гвиона, говорить. Терпение!

20

Речь идет о косуле-самце.

Cad Goddeu

(Битва деревьев)

У меня было много обличий, Прежде чем появилось нынешнее. Я был острым лезвием меча. (Поверю, когда увижу сам.) 5 Я был каплей в воздухе. Я был сияющей звездой. Я был словом в книге. Я был книгой в начале. Я был светом лампады. 10 Год с половиной. Я был мостом Над трижды двадцатью реками. Я летал, как орел. Я был кораблем в море. 15 Я был военачальником в битве. Я был завязкой на свивальнике дитяти. Я был мечом в руке. Я был щитом в бою. Я был струной арфы, 20 Заколдованной на год В пенистых водах. Я был кочергой в очаге. Я был деревом в лесу. Нет ничего, чем бы я не был. 25 Я сражался, хоть был еще мал, В битве Готай Бриг, Прежде чем правитель Британии Обрел свои корабли. Равнодушные барды делают вид, 30 Будто они чудовище С сотней голов И прискорбным недовольством В глотке и на языке. И еще одна битва идет 35 Внутри головы. Жаба, на лапах которой Сто когтей, Пятнистая с капюшоном змея, Для наказания в их плоти 4 °Cта душ из-за их грехов. Я был в Кайр Вевинет, Где быстро растут травы и деревья. Путники смотрят на них, Воины удивляются 45 Возрождению старых ссор, Гвидионовым подобных. Взывая к Небесам И к Христу, он вновь Вызовет их к жизни, 50 Всесильный Боже. Если Господь ответит, Колдовством и магией Прими вид деревьев И в этом наряде 55 Обуздай людей, Неопытных в битве. Когда деревья были заколдованы, Была для них надежда, Что они сделают тщетным 60 Усилие окружившего их огня… Лучше когда трое вместе И довольны друг другом, А один рассказывает Историю Потопа, 65 И распятия Христова, И скорого Судного дня. Впереди ольха стоит, Она [21] начинает. Ива и рябина 70 Промедлили с одеянием. Слива — не самое Любимое дерево у людей. Мушмула, что той же природы, С трудом, но идет. 75 В тени бобов Целая армия фантомов. Малина, увы, Не лучшая еда. В укрытии живут 80 Бирючина, и жимолость, И плющ в свое время года. Велик утесник в битве. Вишней пренебрегли. Береза, хотя она великодушна, 85 Опоздала нарядиться; Но не из трусости, А из-за своей высоты. Внешний вид… Напоминает свирепого чужака. 90 Cосна при дворе, Сильная в сражении, Мною немало возвышена В присутствии королей И подвластных ей вязов. 95 Она, не крутясь, Бьет в середину И издалека. Судьею стал лесной орех, Его плоды — твое приданое. 100 Бирючина благословенна. Могучие вожди во время войны — …и тутовник. Богатый бук. Темно-зеленый падуб 105 Был очень храбр: Защищенный со всех сторон Колючками ранящей руки. Высокие тополя Весьма пострадали в битве. 110 Взятый в плен папоротник; Ракитник со своими отпрысками: Дрок вел себя неважно, Пока его не укротили. Вереск несет утешение, 115 Радуя людей. Черемуха преследует. Дуб быстр в движенье, Пред ним дрожат земля и небо, Мощный привратник против врага — 120 Имя его во всех землях. Связанный плевел Предан огню. Другие были отвергнуты Из-за глубоких ям, 125 Вырытых сильными На поле битвы. Гневается… Жесток угрюмый ясень. Робок каштан, 130 Бегущий от счастья. Наступит тьма, Задрожат горы, Явится очищающий огонь, Высокая волна накатит, 135 Когда же услышат крик — Верхушки дубов заново зазеленеют, Изменятся и вновь оживут из праха; Спутаны верхушки дубов Из Gorchan Майлдерва. 140 Улыбается из-за скалы Груша не пылкого нрава. Не от матери и не от отца, Когда я был сотворен, Была моя плоть, была моя кровь; 145 Из девяти разных даров, Из плода плодов, Из плода Господь создал меня, Из цветка горной примулы, Из почек деревьев и кустов, 150 Из земли земной. Когда я был сотворен Из цветов крапивы, Из воды девятой волны, Я был околдован Матом 155 До того, как я стал бессмертным. Я был околдован Гвидионом, Великим колдуном бриттов Айриса и Айруна, Айрона и Медрона. 160 Мириады тайн Открыты мне, как Мату… Я знаю об Императоре, Когда он чуть не сгорел. Я знаю о звездах, 165 Сотворенных до земли. Когда я родился, Как же много миров уже было. В обычае образованного поэта Прославлять свою страну. 170 Я играл в Хлоугхоре, Я спал, укрытый пурпуром. Разве, я не был вместе С Диланом Айл Мор На скамье посередине 175 Между коленями короля На двух тупых копьях? Когда с неба пришли Потоки на землю, Губящие все вокруг. 180 [Я знаю] четырежды двадцать песен, Чтобы веселить народ. Нет никого из молодых и старых, Кроме меня, Никто не знает все девять сотен, 185 Известных мне Об окровавленном мече. Честь меня ведет. Все полезные знания от Бога. [Я знаю] как зарезать вепря, 190 Как он появляется, как исчезает, Как понимает слова. [Я знаю] свет, чье имя Слава, И другой властный свет, Который разбрасывает огненные лучи 195 Из дальней вышины. Я был пятнистым змеем на горе; Я был гадюкой в озере; Я был недавно злой звездой. Я был грузом на мельнице. 200 Моя сутана красная сверху донизу. Я не предсказываю зла. Четырежды двадцать колец дыма Всем, кто унесет их с собой: И миллион ангелов 205 На острие моего ножа. Красива желтая лошадь, Но в сто раз красивее Моя кремовая лошадь, Быстрая, как чайка, 210 Которая не пролетит мимо меня По кромке моря. Разве я не лучше всех на кровавом поле? У меня сотня долей в добыче. Венец мой из красных камней, 215 Золотом окаймлен мой щит. Нет среди рожденных такого, как я, И не было в прежнее время, Кроме Горонви Из долины Эдрави. 220 Пальцы у меня белые и длинные, Давным-давно я был пастухом. Я бродил по земле, Прежде чем стал ученым мужем. Я бродил, я все обошел, 225 Я спал на сотне островов; Я жил в сотне городов. Просвещенные друиды, Вы предрекаете явление Артура? Или меня вы чествуете, 230 И распятие Христово, И скорый Судный день, И один рассказывает Историю Потопа? Золотом в золоте 235 Стал я богаче; Удовольствие мне доставляет Тяжелый труд золотых дел мастера.

21

В "Битве деревьев" все деревья-воины, конечно же, мужи.

Немного требуется труда, чтобы отделить строки, принадлежащие поэме "Битва деревьев", от еще четырех-пяти поэм, с которыми она смешана. Вот мы и попытаемся восстановить то, что полегче, не трогая того, что труднее поддается расшифровке. Что привело меня к моему решению, я расскажу в свое время, когда буду определять смысл аллюзий. Я использую балладную форму как наиболее соответствующую оригиналу.

Битва деревьев

Я в Кайр Вевинете (строки 41–42) Сижу на престоле — Там мощны деревья И травы на поле. И путник, и воин (строки 43–46) Глядят изумленно: Вновь распри пошли, Как во дни Гвидиона. Одно в подъязычье (строки 32–35) Бушует сраженье, Второе в мозгу Обретает рожденье. Дерется ольха (строки 67–70) На переднем краю, Но ива с рябиною Медлят в строю. Вот падуб зеленый (строки 104–107) Свирепствует в брани, Пронзая шипами Врагов своих длани. Две тверди (строки 117–120) Под натиском дуба звенят; "Всесильный привратник", — О нем говорят. Утесник с плющом (строки 82, 81, 98, 57) Красовался на вые. Орешник судьей был Во дни колдовские. [Пихте] дикарской (строки 88, 89, 128, 95, 96) Злой ясень сродни; Стоят непреклонно, Бьют в сердце они. Береза в сраженье (строки 84–87) Не столь поспешала — Не трусость — достоинство Гордой мешало. Спасителем вереск (строки 114, 115, 108, 109) Плывет по полям. Высоким, урон Нанесен тополям. С размаху в стволы их (строки 123–126) Оружье вогнали, И прямо на поле От ран они пали. Вот вышла [лоза], (строки 127, 94, 92, 93) Ей доспехи нес вяз. "О, сильные мира!" — Взопил я, дивясь. Лишь жимолость, (строки 79, 80, 56, 90) Что незнакома с войной, В укрытье таилась С придворной сосной. Маленький Гвион ясно говорит, что это не сама Cad Goddeu, но Возрождение старых ссор, Гвидионовым подобных.

Комментаторы, смущенные хаотическим расположением строк, в основном удовлетворяются замечанием, что в кельтской традиции друиды имели власть обращать деревья в воинов и посылать их на битву. Однако, как первым заметил преподобный Эдвард Дэвис, умнейший, но безнадежно заблуждавшийся валлийский ученый, в "Celtic Researches" (1809) описанная Гвионом стычка — не "незначительная битва" и вообще не реальная драка, а интеллектуальная битва, в которой оружием были разум и язык. Дэвис также обратил внимание, что во всех кельтских наречиях "деревья" значит еще и "буквы", что школы друидов располагались в лесах, что бoльшая часть друидовских волшебств совершалась с помощью разных веток и что самый старый ирландский алфавит "Beth-Luis-Nion" (Береза-Рябина-Ясень) получил свое название от имен первых трех деревьев, чьи начальные буквы составляют алфавит. Дэвис был на правильном пути, хотя вскоре свернул не туда, не понимая, что стихи перемешаны, и неправильно перевел их, придав им, как он считал, некий смысл, но его наблюдения помогают нам восстановить кусок о деревьях:

Но жизни они (строки 130 и 53) Разлюбили услады; Вид букв алфавита Принять они рады.

Следующие строки, по всей видимости, являются вступлением к описанию битвы:

На буках побеги (строки 136–137) Воспрянули вновь: Проходит пора — Увяданья дубов. Дубы еще дремлют (строки 103, 52, 138, 58) В сетях волхвованья, Но зелены буки — Живут упованья.

Это значит (если вообще что-то значит), что в Уэльсе незадолго до этого возродился алфавит. "Бук" — общеизвестный синоним "литературы". Например, английское слово book (книга) происходит от готского слова, означающего буквы, и так же, как и немецкое Buchstabe, связано этимологи чески со словом beech (бук), поскольку таблички для писания делались из бука. Как писал епископ-поэт шестого века Венантий Фортунат: "Barbara fraxineis pingatur runа tabellis" ("Пусть варварские руны будут написаны на табличках из бука".) "Дубы… в сетях волхвованья" скорее всего имеют отношение к древним поэтическим тайнам. Как уже говорилось, derwydd, или друид, или поэт, был "дубовым прорицателем". Старинная корнуольская поэма рассказывает, как друид Мертин, или Мерлин, рано утром отправился со своим черным псом искать glain, или волшебное яйцо змеи (возможно, окаменелого морского ежа, каких находят в захоронениях железного века), собирать салат и samolus (herb d'or) и срезать самую верхнюю ветку с дуба. Гвион, который в строке 225 обращается к коллегам-поэтам как к друидам, говорит здесь: "Поэтические волшебства древних времен стали непонятной чепухой из-за долгого враждебного отношения к ним Церкви, однако и теперь у них есть будущее, когда литература процветает вне монастырских стен".

Он упоминает других участников битвы:

Могучие вожди во время войны

(?) и тутовник.

Вишней пренебрегли…

Черемуха преследует…

Груша не пылкого нрава…

Малина, увы,

не лучшая еда…

Слива — не самое

любимое дерево у людей…

Мушмула той же природы…

Во всех этих упоминаниях нет никакого смысла. Малина — на диво вкусная ягода, слива — любимое всюду дерево, груша — хорошо горит, и на Балканах ее часто используют вместо кизила, чтобы зажечь ритуальный огонь, тутовник не используют в качестве оружия, вишней никогда не пренебрегали, и во времена Гвиона она имела непосредственное отношение к истории Рождества, как о нем рассказывалось в популярном Евангелии псевдо-Матфея, к тому же черемуха никого не "преследует". Совершенно очевидно, что эти восемь садовых деревьев и еще одно, на чье место я поставил "пихту", зачем-то взяты из такой загадки в поэме:

Из девяти разных даров,

Из плода плодов,

Из плода Господь создал меня.

и ими заменены названия лесных деревьев, участвовавших в битве.

Трудно сказать, принадлежит ли история человека-плода поэме "Битва деревьев", или это речь-представление "вот я", как четыре других, перепутанных в "Cad Goddeu" и произнесенных, по-видимому, Талиесином, богиней цветов Блодайвет, предком кимров Хи Гадарном, а также богом Аполлоном. Что касается меня, то, я думаю, она входит в состав "Битвы деревьев":

Мне девять дано (строки 145–147) Несравненных умений; Я плод девяти Всем известных растений. То слива, черника, (строки 71, 73, 77, Тутовник, малина, 83,102,116,141) Две вишни и груша, Айва и рябина.

Изучая деревья ирландского алфавита деревьев "Beth-Luis-Nion", с которым автор поэмы был хорошо знаком, нетрудно восстановить те девять деревьев, которые были заменены на садовые. Совершенно очевидно, что не самое вкусное дерево — дикая слива, что негорящая бузина не годится для топлива, зато она знаменита как лекарство от простуды и ожогов, что несчастливый боярышник и "той же природы" терн "не самые любимые у людей", а вместе с тисом — деревом лучника — они "доблестные вожди во время войны". По аналогии с дубом, из которого делались звонкие дубинки, и тисом, из которого делались крепкие луки и черенки для лопат, и с ясенем, из которого делались надежные копья, и с тополем, из которого делались большие щиты, я смею предположить, что вместо черемухи, что "преследует" кого-то, был неуемный тростник, из которого делали быстрые стрелы. Ирландские поэты считали тростник деревом.