Белая Длань

– Рассчитывает или приказывает? – уточнил Джейме, прекрасно знавший натуру их общего отца.

– Какая разница? – выгнула свою аккуратную бровь королева. – Для великого Тайвина Ланнистера это всё равно одно и тоже. – пожала мать будущего короля плечами, хотя её и несомненно задевало подобное отношение родного отца.

– Что он хочет, чтобы мы сделали? – с подозрением спросил тот, кого местные жители и лорды именовали про себя не иначе, как Цареубийца. Лишь немногие, вроде короля Роберта могли себе позволить называть так носителя белого плаща вслух.

– Ничего особенного, только разобраться с возникшей неприятностью своими силами. – злорадно хмыкнула Серсея Ланнистер, пытаясь взглядом найти фигуру верховного септона на площади перед септой Бейлора, которому оставалось толкать свои речи очень долго, по крайней мере при жизни. – Сделать то, на что неспособны старики и трусы из Малого Совета.

– Это может быть опасно. Чернь не простит, если кто-то убьёт их любимого жреца. – выразил свои сомнения старший сын Тайвина Ланнистера, задумчиво перебирая локоны волос своей драгоценной сестры.

– Вот почему чернь сама убьёт своего септона. – коварно улыбнулась, будущая королева-регент Железного трона. – Я уже отправила нескольких красных плащей подыскать подходящих для этого дела людей. Совсем скоро верховный септон захлебнётся в собственной крови, а черни не останется винить никого кроме самой себя. Может быть, она даже решит, что жрец умер по воле Семерых, а его слова станут не более чем бредом и ложью. Кто знает? – вырвалась королева из объятий брата и вернулась во внутрь покоев башни, т.к. солнце уже почти село, а её наряд не был предназначен для ночного времени суток.

– Значит отец всё продумал, как и всегда, да? – с непередаваемой интонацией отозвался Джейме Ланнистер, возвращаясь в покои следом за сестрой.

– А ты сомневался в этом, братишка? – беря в руки запасной кубок и наполняя его новой порцией вина из графина, вскинула королева свою аккуратную бровь. – Впрочем, отец описал план только в общих чертах. Детали и полноценная его реализация целиком и полностью лежат на нас с тобой, любимый. – прильнула Львица с Утеса Кастерали к груди любимого мужчина, а после потянулась вверх, чтобы слиться с ним в страстном кровосмесительном поцелуе.

В последнее время из-за конфликта церкви и короны им редко удавалось оставаться вот так наедине. Практически у каждого септона в репертуаре его выступлений находилась строчка о вине короля и королевы перед Семерыми, в частности, звучало множество обвинений в кровосмешении. К счастью для их секрета, ни один из жрецов не делал каких-либо уточнений по этому вопросу, из-за чего в Семи Королевствах сложилось мнение, что данные слова относятся к крови Таргариенов, текущей в жилах Роберта весомым потоком, тем более что и род Баратеонов был по факту основан бастардом Таргариенов и в последствии вступал в связь с правящей семьёй не единожды.

В общем пока что их собственный секрет и секрет рождения королевских детей каким-то чудом оставались тайной за семью печатями, но надолго ли? Именно по этой причине королеве и белому плащу пришлось многократно сократить свои встречи тет-а-тет, озаботившись не только собственной безопасностью. Рано или поздно кто-то подогадливей или сомнительней начнёт копаться в странной схожести всех законных детей короля с их непосредственным дядей по материнской линии, и тогда уж им придётся действовать решительно, чтобы в один момент вся их семья не лишилась голов. Пока что подозрений никаких нет, но Старый Сокол в последнее время всё чаще стал приглядываться к кронпринцу и его поведению, что не могло не вызвать беспокойство у двух любящих друг друга сердец.

Так что решить проблему с церковью Семерых было необходимо практически всем власть имущим людям в Королевской гавани, иначе в случае возникновении иного рода важных дел, всё это может вылиться в нескончаемую лавину, что похоронит под собой не один важный древний род Вестероса. Да и странные слухи, ходящие по Простору и далее, так и не желали стихать, а ведь они грозили целостности Железного трона, как такового. Потому беспокойство масс следовало унять как можно скорее и без лишнего шума, чтобы те, кто за ними стоял не смогли бы извлечь из них выгоду, а просто бы остались в дураках.

– Кажется наше время почти на исходе сестрёнка. – остановил Джейме руку королевы, когда та, не разрывая их с братом поцелуя, оказалась на его причинном месте, вызывая вполне естественную реакцию организма. – Скоро время ужина, думаю нас уже начали искали. – попытался переубедить Серсею её близнец, намекая, что им пора вновь вернуться к своим обычным ролям.

Однако возбуждённая королева не захотела слышать никаких слов и оправдания, а потому заткнула рот мужчины, с которым она делила ложе не один год, очередным яростным поцелуем, буквально толкая его на кровать. Возражать своей старшей сестре-близнецу младший уже не мог, а потому с головой отдался накрывшей их с головой страсти, которая неожиданным образом активизировалась вновь, после обсуждение убийства не самого последнего человека в Семи Королевствах и, в частности, Королевской гавани. Мало кто мог возбудиться после такого, но не Серсея Ланнистер, что находила в собственной жестокости ещё и волнующую мужчин похоть.

Практически оседлав своего возлюбленного брата сверху, королева продолжала свой яростный похотливый поцелуй, и при этом не забывая тереться своими разгорячёнными гениталиями о внушительное естество брата, которое было готово в любой момент вырваться из-под его исподнего. Сам же королевский гвардеец же вовсю ласкал своими руками тело королевы, при этом не забывая снимать с неё не такие уж и многочисленные элементы одежды.

Сегодня это вечер принадлежал исключительно им и даже если этот момент продлиться всего ничего они обязательно возьмут с него сполна, всё что им причитается и чего они достойны, а именно, друг друга.

***

292 г. от З.Э.

Королевская гавань.

Септа Бейлора.

Верховный септон, ныне прозванный Благочестивым, заместо уничижительного Толстяка, сейчас сидел в своём личном солярии внутри великой септы некогда построенной королями Таргариенов. Его вечернее богослужение подошло к концу в тот же момент, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, а столица оказалась погружена в темноту. Вдохновлённая его звучной речью паства возвращалась домой, пока сам главный жрец продолжал истово молиться перед ликами Семерых, которые были прекрасным орнаментом выполнены на потолке и стенах покоев верховного септона.

В последнее время он все реже стал видеть сны откровений, но зато с каждым новым разом они становились всё чётче, от чего глава церкви Семерых в Семи Королевствах чувствовал, что всё ближе подпирается к тайне разгадки неясных картин и образов. Так или иначе, но он продолжал преданно блюсти пост и службу, ожидая, когда боги смогут в полной мере открыть ему свою волю и мудрость. Его влияние, ещё недавно столь ничтожное, в данный момент приближалось к силе грандлордов или самого короля. Крестьяне, ремесленники, торговцы – кровь и кости Семи Королевств истого верили в его слова, донесённые до них с помощью иерархов поменьше и незначительнее.