Белая Длань
Шрифт:
– Ты забываешься, внук. – жёстко оборвал короля десница. – Не ты разбил братьев своего отца. Кто угодно, но точно не ты. Ренли был зарезан ночью своей охранной, а Станниса и всю мощь Штормовых земель сокрушили мои войска. Где бы ты сейчас был без них? Без меня? Мало называться королём, чтобы им быть. Кажется, история твоих предшественников ничему тебя не научила. – разочарованно покачал головой Лев с Утёса. – Сир Мур, войдите. – приказал десница из-за двери в здание Малого Совета появился упомянутый рыцарь в Белом Плаще. – Отведите короля в его покои. Ему нужен отдых. Долгий отдых. Который закончится только, когда я скажу. Ты понял? – голосом, не терпящим пререканий, обратился к рыцарю с глазами дохлой рыбы Тайвин Ланнистер, на что получил спокойный утвердительный кивок.
– Ты не можешь ему приказывать! Не можешь приказывать мне! Ты
– Пока ещё король. – осадил истерику внука Тайвин. – И если хочешь им остаться, то заткнёшься и не станешь мешать мне тот бардак, что ты учинил. – закончил на этом разговор десницы. Один жест рукой и услужливый гвардеец уводит несопротивляющегося короля из зала заседаний.
На несколько минут в помещении образовалась звенящая тишина. Глава дома львов поднялся со своего места и подошёл к окну, за которым виднелся спокойный внутренний двор Красного замка. Однако, если выйти наружу, то легко можно было услышать, как вся столица стоит на ушах. Город бурлил и бурлил опасно. Был лишь вопрос времени, когда недовольство и редкие стычки между чернью и стражей перерастут в стихийный бунт подобный тому, что случился несколькими годами ранее. В этот раз Ланнистеры были готовы к подобному повороту, хоть и не желали проверять себя на прочность в противостоянии с церковью и ведомой ею толпой. Кто знает, как катастрофично обернётся сегодняшний инцидент.
– И что теперь? – нарушил тишину мастер над монетой, понимая, что без немедленных решений покинуть заседание у него не получится.
– Нужно погасить пламя толпы. Ты сделал, что я приказал? – не отрываясь от окна и держа руки сложенными за спиной, повелительным голосом обратился к сыну верховный лорд Запада.
– Карательные отряды уже разосланы во все концы города, чтобы предупредить возможный бунт. Однако Сыны Воина это уже не чернь, они не станут сидеть сложа руки и не выпустят из рук оружия, если дело дойдёт до открытого призыва к противостоянию. – поделился своими опасениями Тирион.
– Мне всё равно. Если орден не хочет быть снова распущен, то подчинится. Остальное? – продолжил допытываться Тайвин.
– Я послал людей к верховному септону, но, если откровенно, то успеха эта затея не сыщет. Старик не променяет свой храм, который уже обложили верные ему воины со всех сторон, на Красный замок. Не его территория. Так рисковать после случившегося он не станет. – неутешительно закончил свой доклад мастер над монетой.
– Нужно закончить со всем раньше, чем в город прибудут Мартеллы, а вести донесутся до наших врагов. – развернулся к своим детям Лев с Утёса, только теперь его взгляд был направлен на притихшую королеву-регента, из которой словно выдернули стержень. – А теперь скажи мне на милость, дочь. Как ты это допустила? У тебя была всего одна задача. Одна. Держать это чудовище подальше от всего, что может принести нам проблемы. И даже с этим ты не смогла справится.
– О чём ты? – пыталась сыграть на собственной недалёкости вдовствующая королева. И всё же не перед теми людьми она пытался это сделать. Слишком хорошо знали её ближайшие родственники, чтобы поверить в этот спектакль.
– Ты знаешь о чём. Ты прекрасно видела, как мальчишка буквально помешался на девчонке Старк. Неужели так сложно было найти ему новую игрушку для своих садистских игр? – испытующе взглянул в глаза дочери Тайвин, но та не нашла в себе сил дать ответ. – Можешь не отвечать. Всё и так ясно, что твоя полезность для семьи исчерпала себя. Я не хочу больше ничего слышать о ваших желания и проблемах пока мы не разберёмся со всем этим. – закончил разговор могущественный десница короля, позволяя своим детям покинуть зал Малого Совета и оставить его в одиночестве. Очередные тучи сгущались над родом Ланнистеров и ни конца и края этому было не видно.
***
Сир Барристан Селми, бывший глава Белых плащей, а ныне же магистр ордена Сынов Воина, очнулся в своих покоях при Септе Бейлора, выделенных ему, как одному из первых лиц восстановленного института церкви. Всё тело старого воина была в бинтах. Тело отдавало болью и слабость, совсем как после сражения на Рубиновом броде. Рыцарь слабо понимал, что происходит, пока к нему не подошли Молчаливые сёстры, занявшиеся обтиранием и сменой повязкой. Уже вскоре в его покои вошёл верховный иерарх церкви и настоятель великого храма.
Как раз к тому моменту, когда воин сумел связать произошедшее ранее и происходящее в данный момент в своей голове.– Рад, что вы ещё с нами, магистр Барристан. – искренне поприветствовал его верховный септон, смотря на потерявшего вес и много крови рыцаря. В глазах жреца стояла неподдельная печаль и беспокойство, от чего воину стало очень неловко. Неловко и стыдно за то, что не сумел выполнить возложенные на него обязательства перед богами. И всё же септон не держал на него зла и не возлагал ответственности за провал. – Должно быть Семеро к вам крайне милостивы, раз вам удалось избежать крепкой хватки Неведомого. Желаю вам скорейшего выздоровления и возвращения к своим обязанностям. Скорой я пришлю к вам кого-то более подходящего, чем наши сёстры. Не буду скрывать, магистр, мало кто наделся на то, что вы можете очнуться. – покачал головой говоривший, словно раскаиваясь перед ним.
– Простите, ваше святейшество, я не смог защитить вас. – повинился перед жрецом Барристан, чувствуя на себе громадный груз вины. – И что не смог уберечь дочь лорда Эддарда прошу прощения. Как она? – и сам боялся узнать горькую правду старый рыцарь. На сердце его было беспокойно. Впервые за много лет ему было страшно услышать ответ.
– Девочке удалось выжить. – с тяжёлым вздохом отозвался ему септон. – Трудно сказать было ли то чудо или наказанием. Казалось, вам нанесли несколько ударов мечом, а к ней орудием даже не прикоснулись. Однако, ваши раны полностью сопоставимы по последствиям, что вызывает в моём сердце дикую печаль, мой друг. И это мы ещё не знаем, что будет с ней, когда бедняжка очнётся от своего сна. Возможно, что её душевные раны куда страшнее физических. – без особой надежды закончил иерарх, а Селми оставалось только прикрыть глаза от нахлынувших эмоций. Он корил себя за слабость и бессилие. Быть может, тогда королева была права и ему действительно стоило принять заслуженный отдых, дабы оставить злополучную Игру Престолов далёко позади.
– Что теперь будет? – спросил Барристан после короткого молчания.
– Слышите это, магистр? – показал рукой сохранять молчание верховный септон. Странно, но только теперь рыцарь услышал доносящиеся со всех сторон голоса. – Это глас справедливости, друг мой. Греховный город и его короли окончательно исчерпали себя. Нам более нет места здесь. Семеро покинули эти края и теперь пришла пора призвать того, кто вернёт их нам. Истинного короля и божьего избранника. – пространным голосом отозвался воину жрец, заставляя его недоумённо нахмурится. – Отдыхайте, сир Барристан. Скоро вы снова понадобитесь на поле боя. – покинул его покои иерарх, оставляя рыцаря в тяжёлых раздумьях под присмотром и опекой молчаливых жриц.
Глава 57. Брошенный жребий
299 г. от З.Э.
Простор. Хайгарден.
Информация о случившемся в Королевской гавани дошла до Хайгардена вместе с сообщением главнокомандующего карательным походом на Железных островах Рендилла Тарли. Ныне Острова Искупления, как теперь будет называться новая провинция Простора, были приведены к полному повиновению и замирению. От всей аристократии островитян остались дай Семеро лишь дети до десяти лет, в то время как все остальные были либо отправлены в застенки, либо умерщвлены в соответствии с традициями военного времени. Благодаря аналогу дикого огня от замков потомственных пиратов не осталось и камня на камне, по крайней мере из тех, что не сложили оружие, а таких можно было пересчитать по пальцам одной руки. Всех детишек лишили своих фамилий и отправили в разные уголки просторских септ, отрывая от своих корней и привычных условий.
Проще говоря, как на это ни посмотри, на архипелаге был устроен полномасштабный стратоцид всех представителей жречества и дворянства. Основное население, что не было уличено в разбое за неимением на то возможности, не трогали, всё же опустошать вполне пригодные пусть и сложные для проживания и ведения хозяйства земли было бы излишним. История назовёт это долгожданным актом справедливости и божественной карой за все совершенные этим народом злодеяния, но на плечах Эдмунда подобное решение и кровь тысячи людей останутся висеть тяжким бременем до самой смерти. Оправдание о необходимости и неизбежности подобного подхода успокаивали совесть слабо, но сейчас на повестке дня стояла новая война, которую никак нельзя было игнорировать.