Белая Смерть

Ник слегка поморщился от того, что Брика окрестили «вампирским отцом», и на ум пришёл его отец, его человеческий отец, с которым Ник был близок.

Он стоял возле раздвижной стеклянной двери, которая вела на балкон гостиничного номера.

Отель был дорогим.

Комнаты даже были безопасными для вампиров — он мог стоять возле залитого солнцем окна на верхнем этаже и не беспокоиться об ожогах.

Скрестив руки на груди, Ник посмотрел на Лондон, стараясь подумать перед тем, как поворачиваться.

Все они приняли душ, переоделись — ну, им пришлось купить одежду в магазинах, расположенных в лобби отеля — и теперь все люди и видящие ели доставленную еду, рассевшись на диванах общей комнаты их совместных апартаментов.

Брик предупредил их не выходить на улицу.

Он предупредил их, чтобы они даже не ели в гостиничных ресторанах.

Ник всерьёз воспринял эти предупреждения.

Он всё ещё отчётливо помнил, каково это — едва не сгореть в собственной квартире.

При этой мысли он глянул на Уинтер, заметив, что она одна ещё не надела новую купленную одежду. Предположительно вещи по-прежнему лежали в бумажных пакетах на полу главной спальни, где она оставила их перед тем, как пойти в душ.

Поскольку Уинтер мылась одной из последних, еду принесли в тот самый момент, когда она вышла, поэтому она решила накинуть пушистый гостиничный халат и тапочки и теперь уселась на диване между Тай и Малеком, кушая вместе со всеми.

Он смотрел, как она откусывает большой кусок от сэндвича с ростбифом, и подавил проблеск реакции, которая хотела превратиться в нечто большее.

Усилием воли отведя глаза, он вместо этого повернулся к Морли, резко осознав, что ещё не ответил старику.

— Да, — запоздало сказал Ник, хмуро глянув на седого детектива. — Ну то есть... предположительно. Эйфа зародилась здесь. Я не знаю, откуда Йи. Его акцент не вяжется с местным.

Подумав об этом, Ник снова нахмурился и осознал, где он прежде слышал акцент как у Йи. Эта мысль вызвала у него иррациональную злость.

Затем лёгкую тошноту.

Хоть он и до сих пор не укусил её, Уинтер, похоже, уловила какой-то проблеск его мыслей.

— Что это за акцент? — спросила она. — Ты ведь его узнал, так?

Ник посмотрел на неё.

После небольшой паузы осознав, что все смотрят на него и ждут ответа, Ник неохотно кивнул.

— Это акцент видящих, — сказал он. — Со Старой Земли. Места, откуда пришли видящие, которых я знал... того самого места, которое было уничтожено в каком-то апокалипсисе людей и видящих. А может, апокалипсисе, порождённом видящими-телекинетиками... честно говоря, мне так и не объяснили это как следует.

Последовало молчание.

Затем Уинтер откусила ещё один кусок от сэндвича с ростбифом, и Ник услышал, как её желудок низко заурчал.

Она прожевала и снова кивнула в сторону Ника.

— Он похож на него, знаешь, — сказала она.

Ник моргнул, уставившись на неё.

— На кого? — прорычал он. — На кого он похож?

Если Уинтер и услышала жёсткие ноты в его голосе, она не отреагировала.

— На твоего друга, — ответила она, проглотив кусок сэндвича и снова кивнув в сторону Ника. — На Блэка. Дракона.

Помедлив, когда все вместе с Ником повернулись и уставились на неё, Уинтер окинула взглядом их лица, заметив непонимающие выражения.

— ...Ну, вы знаете, — добавила она, выгибая бровь. — Квентин Блэк. Парень-дракон. Он был, пожалуй, самым известным видящим в мире довоенного периода, если не считать Чарльза Васильева. Это тот, которого называли Счастливчик Люцифер или Фаустус, он создал Армию Воскресших Падших...

— Нет, — перебил Ник, не подумав.

Когда остальные повернулись к нему, он один раз качнул головой.

— Фаустус — его настоящее имя, — пояснил он. — Чарльз — псевдоним. Чарльз был его человеческой личностью, которой он пользовался в основном как глава крупной организации в криминальном подполье, нанимающей людей и видящих. Позднее он пользовался ей в Соединённых Штатах. Его именем видящих всегда было Фаустус... видимо, на Старой Земле у них тоже была какая-то латынь.

Снова воцарилось молчание.

В этот раз Уинтер уставилась на него, слегка нахмурившись.

Ник понимал, что она хмурится не потому, что он её поправил.

Она хмурилась из-за того, что ему это известно, и из-за того, как он сказал это со стопроцентной уверенностью. Может, поэтому Ник не посмотрел на неё, а окинул взглядом лица своих друзей, скрестив руки на груди.

В итоге, когда больше никто не заговорил, Ник глянул на Уинтер и обнаружил, что она ещё более пристально изучает его лицо.

В этот раз Ник тоже сам нарушил молчание.

— Откуда тебе это вообще известно? — ворчливо спросил он. — Что Йи выглядит как Блэк. Я нигде не видел записей или фотографий того времени. Я думал, всё исчезло.

Уинтер закатила глаза.

— Ты забываешь, на кого я теперь работаю, Ник, — сказала она, невесело улыбнувшись. — Ты правда думаешь, что там не сохранилось записей того времени? Или что у «Архангела» нет к ним доступа?

Не дожидаясь ответа, она вставила в ухо гарнитуру и глянула на своё устройство на запястье. Расстегнув полуорганический браслет, который чудом до сих пор не потеряла с тех пор, как вела свои исследования в квартире Ника, она перестроила его в форму планшета.

Ник видел, как её глаза расфокусировались.

Подумав над её словами об «Архангеле» и их прошлом оборонного подрядчика, не говоря уж о более мутных вещах, которыми они славились до войн, Ник осознал, что Уинтер права. До войн существовало слишком много всего, чтобы всё это исчезло.

Куда более логичным казался вариант, что кто-то просто всё прятал.

Архивы «Архангела» наверняка вмещали добрую часть того, что прежняя армия Соединённых Штатов имела в досье, не говоря уж о содержании старого интернета, а также публичных и научных библиотек.

Подумав об этом, Ник помрачнел.

Внезапно он понял, что именно сейчас покажет им Уинтер.

— Я не видела этого, пока мы не взошли на самолёт, и я не очутилась прямо перед ним, — сказала она, всё ещё пролистывая файлы. — Просто я часами просматривала старые видео для Лары, так что это было свежо в памяти. Она просила меня в особенности найти отрывки записей с Блэком.

Ник переглянулся с Морли, заметив напряжённое лицо старика. Интерес «Архангела» к Блэку явно не вызывал у него хорошего предчувствия.