Белая таежка

Он нисколько не удивился, увидев нас здесь, потому что все уже знал от дедушки Петрована.

– А где твоя блямбочка?
– стала внимательно изучать его личность Галка.
– Зажило все! А я думала тебя так разукрасили, что и Валюха не узнает.

– Откуда вы про это знаете?
– поразился Антошка.

– Да мы тебя еще в "хижине Джека Лондона" видели!
– сказал я.

– "Я к вам, между прочим, не напрашивался!
– изобразила его Галка. Когда в кармане есть деньга, все романтичным кажется!"

– Ну дают!

– хлопнул себя руками по бедрам Антошка.

– А про кого спрашивал у тебя оперативник: "Ты уверен, что это были они?"

– Да вот про этих субчиков!

– Мы же вас за золотничников приняли!

– А кто наш мотор утопил?
– спросила Галка.

– Вон тот дубина!
– показал глазами на Гурьяна Антошка.
– Но мы про вас только здесь узнали, от дедушки Петрована. Он тоже меня сперва принял за золотопромышленника.

– Где ты гусеницу порвал?
– спросил я.
– Здесь?

– Вон там, - показал Антошка за озеро.
– Место высокое, а хляби хуже не придумаешь. Мы на карте геологам все расписали. Здесь остаетесь?

– Академику будем помогать, - сказал я не без важности и показал кивком на дядю Костю.
– Корифей! Старый таежный волк!

– Слышал я про него от милиции. По кусочку самородочка предсказал район, где может быть такое золото. В общем, не зря хлеб жует дядька.

"На три километра в глубь земли видит без всякой буровой!" - хотел добавить я, но подумал, что это будет уже перебор.

– А вы случайно не знаете, откуда у бородача золотые монеты взялись? Где он мог их нахапать?

– Знаем, - сказала Галка.

– Он говорит, нашел у молитвенного кедра.

– Правильно, - мотнул головой я.

– Надо рассказать об этом милиции.
– Антошка потащил нас к вертолету.

Оперативники выслушали нас с интересом. Один даже записал все себе в блокнот.

Бородатый с Гурьяном сидели немного в стороне и все слышали, но даже не поглядели на нас. Оба курила молчком.

Подбежал Кольча.

– Прошу приобщить к делу!

Он вывалил перед оперативниками книги бородатого, "диссертацию", документы. (А мы про это и забыли на радостях.)

– Обратите внимание, - с деловым видом начал Колокольчик, "диссертация" слово в слово списана у историка М. П. Алексеева. Вот она. "Сибирь в известиях иностранных путешественников". Документы, конечно, тоже липовые...

Я повел глазами в сторону Профессора. Думал, он смутится, будет сидеть как оплеванный. Ничего подобного! Как с гуся вода. С беспечной ухмылочкой такой дымок пускает.

Кольча развернул свою тетрадь.

– Вот наши свидетельские показания. Здесь все описано: как эти рецидивисты тайгу подожгли...

– Чуть нас не спалили!
– вставил я.

– Как у нас мотор потопили, - продолжал Кольча, - как мы на удочку Профессору попались и он нас ограбил...

– Зря старался!
– желчно бросил Кольче Гурьян своим пиратским голосом.

– Почему?
– повернулся к нему Колокольчик.

– Потому что еще молокосос! Несовершеннолетний. Показания твои недействительны, - процедил он сквозь гнилые зубы.

– Но во внимание судом и следствием они берутся, - сказал тот, которого мы с Кольчей видели у "хижины Джека Лондона".

– Спасибо вам, ребята.
– К нам подошел самый старший по годам из оперативников, "шеф", наверное.
– Вы нам здорово помогли своим самородочком.

– Это не столько нам, сколько дедушке Петровану надо спасибо говорить, - засмеялся Кольча.
– Он по своей инициативе тайком провернул всю эту операцию.

– А где же он есть?
– закрутил я головой.

– И командора нашего не видать, - сказала Галка.

Ванюшка помогал дяде Ивану навьючивать оленей. Дедушка Петрован тоже был там с ними - у палатки.

– Хорошо, хоть один догадался!
– Галка укоризненно поглядела на нас и помчалась к палатке.

Надо же попрощаться со славным стариком по-человечески. А то получается, когда он нам нужен был, так мы "Дядя Иван! Дядя Иван!", а тут один Ванюшка возле него остался.

Старший из оперативников и дядя Костя подошли проводить эвенка.

– Счастливой тропы!
– закричали мы, когда он сел верхом на учага ездового оленя.

– Кэ, кутучит!
– Старик сунул за голенище давно погасшую трубочку, широко улыбнулся нам.
– Гора к горе ходить нету. Человек к человеку всегда ходи. Друзей забывать - борони бог!

– Борони бог!
– повторили мы как клятву.

Потом стали собираться в путь оперативники.

– Ты в Басманке-то у нас будешь?
– спросил у Антошки дедушка Петрован.

– А как же!
– сказал тот.
– Нарисуюсь обязательно. У меня же свадьба...

– Поздравляю, - пожал Антошке руку дедушка.
– Мира и согласия вам!

– Спасибо.

– Я тебя вот о чем попрошу, Антон. Ты мамашам вот этих исследователей передай, что все они живы-здоровы, под моим доглядом.

– Обязательно передам!

Профессору и Гурьяну предложили садиться в вертолет.

– А кто нам вернет наше добро?
– подошла к старшему оперативнику Галка.
– Ружья, рюкзаки, бинокль, фотоаппарат и все остальное?..

– Папа Карло!
– нагло осклабился Профессор, употребив нарочно тут Галкину поговорку.

– Вот нахал!
– От такой наглости даже Галка на минуту опешила.

– Проходите!
– прикрикнул на Профессора оперативник.

Он нам сказал, что все наши вещи этот изверг утопил в калтусе. В общем, подними руку и резко опусти. Но стоимость наших вещей он заплатит нам как миленький. Оперативники сказали, что в исправительно-трудовом лагере этого прощелыгу заставят работать и вычтут с него все до копеечки.

57

– Как же вы опростоволосились-то, ребята?
– спросил у нас дядя Костя, когда улетел вертолет и мы проводили в его зимовье дедушку Петрована.