Белая Яся. Подарки

– Значит, это связано с именем?

– Что?

– Русалки.

Я не совсем понимаю аналогию, поэтому не соглашаюсь:

– Андерсен писал не только о русалках. Ещё о Тени, и о Снежной королеве ...

– Надо будет познакомиться с его творчеством.

Так, за разговором мы оказываемся в отделе подарочных изданий.

Роскошные, теснённые золотом обложки, изысканные иллюстрации, мелованная бумага.

Я беру с полки томик стихов модной поэтессы Моны Соляриной, открываю наугад, читаю. И сердце слегка сбивается со своего привычного ритма и начинает чеканить:

Если идти это - цель [не средство],

Лишь бы ни с трубочкой по-турецки

Томно гонять эйфоретики по крови,

Если комфорт не влечёт, а душит -

Истинно, ты - человек идущий.

Необъяснимая ветвь эволюции - редкий вид.

– Вот, купите Виктору. Хорошие стихи - отличный подарок.

– Нет, - бескомпромиссно парирует Ян, - Торию нравится вот эта книга.

И достаёт "Войну и мир" Толстого.

– С чего вы взяли?
– пугаюсь я.

– Он сам мне давал её читать. Значит, эта - его любимая.

Даёт понять, что прения окончены, и уверенно идёт к кассе. Я вздыхаю и плетусь следом.

Виктор с ума сошёл - васпе!
– и сразу Толстого! Надо будет серьёзно поговорить с Торием.

Солярину я тоже покупаю, но себе. Слишком созвучны душе её строки:

Будьте трепетны к Миру,

А Он воплощен в мелочах:

В необидье обид и в непамяти памятных кличек.

Будьте трепетны к Миру, Он тоже страдал от отмычек.

Будьте трепетны к миру, 

Сокрытому в чьих-то очах.

Толстого заворачивают в нарядную бумагу с узором остролиста, и мы снова выходим в шумный холл торгового центра.

И Ян заявляет:

– Теперь Лизе.

И смотрит на меня требовательно и строго: мол, слушаю предложения.

– 4 -

... С Лизой проще. Достаю телефон и набираю номер.

Виктор откликается сразу и, судя по тону, настроение у него хорошее. Вот и славно. После короткого обмена любезностями - перехожу к делу:

– Ты выполнил моё поручение?

– Разумеется, босс, - весело отзывается Виктор.
– Духи. Какой-то там "Яблочный блюз", сказала: классные. Ей идёт запах яблок.

Благодарю и отключаюсь.

У Лизы - неплохой вкус. Аромат в этом году и вправду модный. Но я не люблю съедобные запахи.

... В парфюмерном к нам побегает шустрый невысокий мужчина, лысоватый и жилете из красной тафты. Продавец. Хватает Яна и тащит к стеллажу, где красуются флакончики самых разных форм и расцветок.

– Вашей девушке подойдёт вот это!
– он суёт Яну в руки какую-то баночку с голубоватой жидкостью.

Ян растерян и, чувствую, не знает, как реагировать.

Тоже не знаю, что будет, если сказать при этом торговце, что я - не девушка Яна? А сказать надо.

Он справляется сам. Возвращает духи продавцу и говорит:

– Вы ошиблись - мы не вместе. Вернее, сейчас вместе, но не в том смысле.

И мне почему-то становится стыдно, неловко и горько. Не то, чтобы я хотела, что он купил мне духи. Хотя всегда приятно получать подарки. Обидно, что Ян резко и без раздумий ставит между нами стену - не вместе.

Но я проглатываю пилюлю.

И поддерживаю его:

– Да, мы зашли, чтобы купить подарок нашей общей знакомой.

Продавец подаёт "Яблочный блюз" в нежно-зелёном подарочном пакете, Ян расплачивается, и мы торопимся на выход.

– Девушка, можно вас?
– окликает меня парфюмер.

Я извиняюсь перед Яном, прошу подождать и подхожу.

– Как вас зовут?
– ошарашивает меня продавец.

– А зачем вам?

– Хочу подарить вам именную карту на скидки в нашем магазине, - елейным голосом сообщает он.
– У нас акция ...

– Хлоя, - отвечаю я.

И он восторженно тянет:

– О-о-о! Это значит - Цветущая. Вам удивительно идёт! И вы просто обязаны стать вип-персоной нашего магазина!

И смущаюсь и чувствую, как щёки заливает краска.

Парфюмер вручает мне карту и флакончик духов, тех самых, что недавно показывал Яну.

– Вам подарок, Цветущая. За то, что пришли и озарили это скромное заведение своим светом!

Льстит безбожно. Но духи - отличные, мой любимый аромат.

Отказываюсь. Если возьму - обижу Яна.

– Карты будет достаточно. А духи куплю сама, когда мне будет нужно, - благодарю и выхожу.

Ян стоит у стены. Понурый, ссутулившийся. Подхожу, и он бросает на меня какой-то испуганный взгляд и говорит совсем тихо:

– Теперь надо вам ...

– Нет ...
– пытаюсь возразить, но Ян перебивает:

– Вы сказали: только, если я сам захочу. Так вот - я хочу. Что вам подарить?

Смотрит вопросительно и ждёт.

И я смелею. В конце концов, исподволь, ещё когда ехала к нему с пирожными, думала именно об этом. Начинаю издалека:

– В этом году дедушка опять не сможет провести со мной Рождество. А все подруги - либо семейные, либо парами. Ну так вот ... в общем ... как насчёт того, чтобы провести это Рождество со мной ...

Сверлю взглядом пол. И мне страшно, а щёки жжёт жар стыда: никогда прежде сама не приглашала мужчину. Наверное, это неправильно. И не стоило так делать. Но я уже сделала. Отступать поздно. Заканчиваю почти шёпотом:

– ... если вы не против, конечно ...

– Только, если вы объясните мне, - почему?
– слишком холодно для согласия говорит он.

– Почему что?

– Почему я?

Сердце колотится в горле. Слова застревают и не вяжутся.

– Просто подумала ... что ... вы один ... а такой праздник ...