Беллерофонт

После сборов Мирослав заехал в гостиницу переодеться, а уже около шести часов вечера Мирослав остановил свой аэромобиль перед воротами дома главного инженера космодрома. Дом Артура был очень большим: трехэтажным с несколькими пристройками. Кроме того, на огороженной территории, где находился дом, находилось еще несколько отдельно стоящих построек. Над забором, огораживающим дом, был надстроен прозрачный купол, Мирослав догадался, что воздух под ним был очищенным от дыма, и снял респиратор.

Мирослав нажал на кнопку домофона, ему никто не ответил, но через секунду дверь открылась, и он прошел за ворота. Молодой человек еще не успел дойти до двери дома, как она распахнулась и на пороге появилась Алина, одетая в абсолютно белый латексный костюм. Ее лицо по-прежнему было закрыто маской, но сегодня она выглядела совсем иначе. Проследив за удивленным взглядом Мирослава, девушка сказала:

– Это мой парадный костюм! Не удивляйся, у меня их много.

С этими словами Алина протянула Мирославу руку. Вновь смущаясь, сам не зная почему, Мирослав аккуратно пожал ее и быстро отдернул ладонь. Бровь Алины изогнулась, и даже несмотря на маску, было заметно, что лицо девушки выражает недоумение. Алина протянула руку к Мирославу и снова дотронулась до его руки:

– Мне не страшны рукопожатия, я уже говорила тебе, что в комбинезоне могу делать почти все, что и другие, вот смотри, ничего не происходит, ты можешь не волноваться за мое здоровье.

Мирослав виновато улыбнулся и сжал в своей огромной руке крошечную ладошку Алины, обтянутую белой латексной перчаткой. На долю секунды Мирославу захотелось поцеловать руку Алины. С любой другой девушкой он бы так не церемонился, не стеснялся бы и не терялся. Но рядом с Алиной он чувствовал себя как школьник на первом свидании. И дело было не только в ее редкой болезни: не будь даже девушка одета в этот пугающий костюм, Мирослав никогда не решился бы повести себя с ней, как со всеми своими прежними подругами. Он с первой их встречи в кафе понял, что Алина – не такая, как все. Ее не устроят пошлые кратковременные ухаживания, ничего не значащий секс и мимолетный романчик. У этой необычной девушки на первом месте стояли чувства, и Мирослав, на протяжении всей своей жизни ни о каких чувствах не задумывавшийся, теперь очень боялся их оскорбить.

– Извини, я немного волнуюсь, – тихо сказал Мирослав, – я раньше никогда не был на семейном ужине.

– Волноваться не из-за чего, – ответила Алина и вновь дотронулась до руки Мирослава, – у нас очень дружелюбная обстановка, вот увидишь, здесь невозможно не чувствовать себя, как дома.

Прикосновение Алины словно обожгло Мирослава, он улыбнулся девушке и на ватных ногах вошел в дом.

Глава 7.

В доме Алининого дяди было очень много антикварных вещей. Современные квартиры не отличались большим количеством мебели, чаще всего дома оборудовались выдвижной фурнитурой, которую использовали по назначению, а в остальное время она задвигалась во встроенные в стене и полу ниши. Считалось, что предметы интерьера имеют сугубо практическое назначение, ни о каком декоре почти никто уже давно не думал. У Артура же вся мебель не была выдвижной, а, по-видимому, стояла в комнатах постоянно, при этом выглядело это красиво и органично, несмотря на некоторое загромождение пространства.

Мирослава удивило и то, что все кругом было сделано из дерева. Это означало, что все эти столы, стулья и комоды были сделаны еще в начале прошлого века, так как позже был наложен запрет на любое промышленное использование древесины. Весь этот интерьер напомнил Мирославу музей, а стоящая в углу гостиной икона лишь усилила это впечатление. Мирослав подошел поближе и начал с интересом рассматривать ее, в этот момент он услышал сзади себя голос:

– Вы вероятно еще больше удивитесь, когда узнаете, что у меня в доме кроме икон есть еще и книги! – произнес вошедший в комнату высокий седовласый мужчина, в котором Мирослав, обернувшись, узнал Артура Ли.

Мирослав протянул Артуру руку и представился:

– Мирослав! Спасибо, что пригласили к себе домой! Алина мне о вас очень много рассказывала!

– Ну, что ты! (Ты не против, если я буду называть тебя на «ты», сынок, как всех своих племянников? А ты зови меня просто Артуром). Я очень рад, что ты зашел к нам, Алина о тебе очень хорошо отзывалась, а она у нас очень сдержанна в оценках, и из ее уст – любая похвала на вес золота!

Немного ошарашенный таким простым обращением с ним, Мирослав лишь смущенно улыбался, а про себя подумал: «Видно у всей этой семьи – талант вводить меня в ступор! Подумать только, он запросто назвал меня «сынком», а ведь ко мне так даже родной отец ни разу за всю жизнь не обратился!».

Не обращая никакого внимания на смущение Мирослава, Артур, словно бы решив окончательно доконать бедного парня, весело похлопал его по плечу и предложил осмотреть дом. Мирослав молча кивнул и, повинуясь крепкой руке Алининого дяди, ухватившей его за локоть, последовал на экскурсию по дому.

– Вот здесь у нас столовая, сейчас Алина с сестрами нас сюда пригласят и мы отужинаем, – сказал Артур, и как бы невзначай крикнул Алине, – Ch'erie, comment ca va?

– Все почти готово, через пару минут можете подходить! И скажи, пожалуйста, Эрнесту, чтобы тоже спускался! – ответила Алина.

– Вы разговариваете на французском? – удивленно спросил Мирослав.

– И на французском тоже! – весело ответил Артур.

Мирослав уже открыл было рот, чтобы спросить, зачем это нужно, тогда как все эти мёртвые языки уже не используются, но осекся, так как ответ был очевиден. «Они делают вид, что ничего не произошло, что жизнь такая же, как и триста лет назад! Но как можно говорить по-французски и при этом дышать на улице через респиратор? А может, наоборот, они хотят таким образом показать, что им наплевать на все эти изменения, что их устои нерушимы, их ценности неизменны, пусть даже Солнце и вовсе остынет?».

Размышляя обо всем этом, Мирослав молча плелся за Артуром, демонстрирующим ему дом. В конце концов, лейтенант Стоянович сам не заметил, как они оказались в библиотеке. Зрелище, представшее взору молодого человека, было поистине впечатляющим. Весь периметр огромного зала занимали деревянные стеллажи, с пола до самого потолка заставленные книгами. В центре библиотеки стоял огромный круглый стол, на котором стояло несколько настольных ламп. Широко раскрыв глаза от удивления, Мирослав разглядывал полки с многочисленными томами – угрюмые и молчаливые, но вместе с тем величественные хранилища знаний. Вид этих книг был удивителен вдвойне, если вспомнить, что вот уже двести с лишним лет никто не пользовался напечатанными на бумаге книгами, и их давно перестали издавать в таком виде. После запрета использовать в промышленности древесину, о книгах в бумажных переплетах и вовсе забыли, хотя еще в начале XXI века люди почти полностью перешли на чтение электронных книг.

Такой библиотеки давно уже нельзя было найти ни в одном городе мира, разве что у частных коллекционеров или в музеях. Да и в музеях бумажные книги имели разве что историческое значение, никакой материальной ценности подобная коллекция в современном мире не представляла, так как приоритеты давно изменились.

Очевидно довольный произведенным на Мирослава эффектом, Артур довольно улыбался, посматривая на лейтенанта Стояновича.

– Я рад, что тебе понравилось, Мирослав! Я собирал эту библиотеку всю свою жизнь!

– Да, это действительно впечатляет! – ответил Мирослав. – И вы это все…читаете?

– Мы любим проводить здесь время. Все, кроме Алины, в нашей семье читают книги не в электронном виде, и, Боже упаси, не смотрят их во сне, как это сейчас стало модно. Алина, хоть и в защитном костюме, но врачи считают, что частицы печатной продукции вместе с бытовой пылью могут оседать на ее одежде и провоцировать ухудшение ее болезни, хотя аллергены точно и не определены. Она сюда редко заходит, несмотря на жесткую систему очистки во всех помещениях нашего убежища.