Белое солнце пустыни 70 лет спустя

– Отсюда можно доехать до Ганча. Эта дорога приведет нас прямо к нему.

– Ганча?

– Это город на севере. Его контролируют правительственные.

– А, вспомнил. Оттуда и до столицы недалеко. Нет, я не поеду, извини. Вам надо, у вас двое раненых и вообще вы все измученные.

– Куда ты теперь?

– Не знаю. Фарид, куда мы теперь?

– Пока на северо-запад, – ответил задумчиво тот.

– Я не пойму, Федор, тебе-то зачем это нужно? Что вы ищите? Ты же и сам не знаешь.

– Я… – Федор тяжело вздохнул.

Ну как было объяснить ему все? Для этого понадобился бы не один час. И Сухов не нашел ничего лучше, как сказать ему:

– Я ищу выход.

– Выход из чего, Федор?! – Логинов скептически посмотрел на Сухова.

– Из замкнутого круга, Витек, тебе этого не понять. Это долгая история, начинается еще с моего прадеда Федора Ивановича Сухова. Ты должен знать… А теперь прощай, Витек, и не поминай лихом. – он стал закрывать стекло.

Наташа уже вернулась в кабину. Можно было отчаливать.

– А с ребятами не попрощаешься?

– Неа, уйду по-английски. Передавай им привет, и простите за все.

– По-моему, не за что! Если бы не вы, нам бы крышка.

Фарид уже вернулся в свою машину и завел двигатель. Федор последовал его примеру.

– Прощай! – крикнул Сухов и пикап рванулся с места, оставив Логинова в пылевом облаке.

– И все-таки я не понял, причем тут твой прадед?! – прокричал лейтенант, захлебываясь поднятой пылью.

– И не только ты не понимаешь! – прошептал Федор, делая погромче приемник, где вновь играла музыка.

Две машины удалялись от развилки, прыгая по ухабам узкой дороги, ведущей между двух рыжих холмов. Виктор Логинов смотрел им вслед, кашляя от пыли. Когда пикап Сухова скрылся за холмом до Логинова вдруг дошло, о чем говорил Федор.

– Господи, не может быть! – по коже лейтенанта пошли мурашки. – Как же я раньше не догадался, как же мы все раньше не догадались! – он неуклюже перекрестился. И наверное, неправильно, потому что не знал, как это делается.
– Не может быть… – все бормотал он, возвращаясь к Уралу, где его ждали семь парней измученных войной, которая была не нужна им, и двое, которым уже ничего не было нужно, потому что они были мертвы.

Темнело. Наступала долгожданная прохлада. Они все еще ехали. Федору достала болтовня ведущего и он выключил приемник. Продолжая тупо следовать за машиной Фарида. Наташа все это время дремала. Чувствовалось, что она не в духе после сегодняшних событий.

– Начну без вступлений. – подумал Сухов. – Вы, наверное, думаете, что я свихнулся. Нет, я поумнел. Я, наконец, понял, что есть только один способ избавиться от этого наваждения. Надо сделать все наоборот. То есть не пытаться убежать, а кинуться в гущу событий. Иного выхода у меня не осталось. Потому что все другие попытки заканчивались плачевно. Я все время возвращался в замкнутый круг. Да именно – замкнутый круг, в котором я нахожусь. Это своеобразная “зона”, как в том фантастическом романе Стругацких, только это зона для одного меня. И по-моему из нее есть только один выход – дойти до ее центра и попасть в заветную комнату желаний. А все попытки сбежать обречены.

Я готов использовать любую возможность, чтобы избавиться от проклятия. Я готов думать о чем угодно. Серега намекал, что я должен размышлять о всяких там глобальных проблемах. Ну так пожалуйста. Если хотите, могу думать хоть о “влиянии софизма на развитие позднего позитивизма”. Впрочем, все это фигня…

Сейчас бы закурить. На базе я ничего не нашел, кроме сигар, но эту гадость я не люблю. И вообще гадость это. Бросать надо. Но сложно. Потому что лучший способ бросить курить – это не начинать.

Наташа очнулась от дремы. Она открыла глаза и посмотрела на Федора.

– Мы все еще едем?!

– Да. Фарид вообще спит когда-нибудь?! Пора бы сделать остановку, – сказал Федор.

Наташа вдруг открыла бардачок и вынула оттуда… бутылку водки.

– А… а это откуда?!! – Федор несказанно удивился.

– На базе нашла, в вагончике, – девушка открыла бутылку и стала пить большими глотками, то и дело прерываясь но то, чтобы выдохнуть. Она делала это словно заправский алкаш.

– Ну ты блин, даешь! – Федор не сдержал своего изумления.

– Хочешь? – она передала ему бутылку, тупо лыбясь. Алкоголь быстро подействовал на голодный организм несчастной девушки.

– Нет спасибо.

Наташа вновь стала хлебать из горлышка.

– А немного будет?

– Много – не мало, – ответила она уже пьяным голосом.

Пикап ехал по ночной пустыне. Видно было только то, что освещали фары впереди машины. Остальное сливалось за стеклами в сплошную темную субстанцию. Дул сильный ветер, поднимающий воздух тонны песка и пыли, которые обтекали машину, словно поток бурной реки. Казалось, что они едут в полнейшей в пустоте, где не было ничего, кроме габаритных огней впереди идущей машины.

Наташа закончила с водкой и положила початую на треть бутылку обратно в бардачок.

Ее голова качалась из стороны в сторону в такт неровному движению машины. Она тупо смотрела в черную пустоту за стеклом. Набралась она прилично.

– Я ведь сама из Ташкента, – сказала Наташа заплетающимся языком, – Между прочим из хорошей семьи. Мать врач, отец профессор. Хорошая, правильная девочка, которая считала что секс – это только после замужества. Дура, потом мне показали этот секс… – она залилась истерическим хохотом.
– Я понравилась местному авторитету… и как он только не добивался меня. А потом взял украл и сделал со мной все что захотел… Отец пытался меня найти, но все безуспешно. Потом я узнала, что он умер от сердечного приступа, а мать, говорят, убили. В общем, не знаю, но больше я их не видела. А эта скотина использовала меня как подстилку, а когда я надоела, выкинул на улицу безо всего, представляешь, просто без всего, в одном платье и туфлях… Я попыталась добраться к родственникам в Новосибирск. Подлизалась к одному проводнику на вокзале, чтобы он меня довез. Естественно за натуральную оплату. А он по дороге меня продал! Как рабыню!!! Так я и попала к этому сраному мудаку – Абдулле. Нас он использовал для ублажения своих друзей и гостей ну и сам тоже, сволочь. Понимаешь, Федор, я его за всех, за всех, что меня… – сказала она и стала плакать, положив голову на плечо Сухова.

– Ты ведь у меня первый… Ну в смысле, первый, которого я сама выбрала, – всхлипывая добавила она.

Вдруг машина Фарида резко остановилась, и Тоета Федора чуть было не врезалась в ее задний бампер. Наташу и Федора рвануло вперед.

– Что он, офонарел, что ли? – вскрикнул Федор, потирая ушибленный лоб.

Ленд-Ровер застыл на одном месте и больше не двигался. Фарид потушил фары Но из машины никто не выходил. Вдруг в заднем окне появилось лицо Ясмин. Щурясь от прямого света фар, она приложила руки к уху, как будто бы собиралась спать.

Понятно. Значит, и неутомимый Фарид иногда устает. Вот кто супермен! Он и должен спасать мир, а не я бедный, несчастный… Сухов погасил фары и выключил двигатель.

– Все, Натаха, отдых. Спим.

– Я не хочу спать. Я хочу тебя, – она полезла на Сухова.

– Что, сейчас?! – удивился Федор.

– Почему бы и нет…

– Ты пьяна, давай отложим.

– Да что такое, когда ты не хочешь мужика, они хотят тебя, и наоборот! Давай

Сухов, ну что тебе стоит… -Наташа напирала на него.