Белоснежка и семь трупов

– А вы как думаете, зачем я туда поехал?

– Я не думаю, я знаю, - охотно откликнулся следователь, - чтобы уничтожить улики, говорившие о вашем знакомстве и о ваших темных делах с убитым. Это могут быть какие-нибудь вещи, письма с угрозами. Я одного понять не могу: зачем вы положили свои именные часы рядом с телом, то есть скелетом?

Ричард отвернулся. Он понимал, что ему не поверят, если он скажет, что кинул их в воду, чтобы рассмотреть, что лежит на дне бассейна. В лучшем случае следователь примет его за психопата, желающего любой ценой полюбоваться на дело своих рук.

Когда за Ричардом закрылась дверь, он подумал: «Так мне и надо, простофиле!»

Ричарду, несмотря на то что он был в прошлом довольно известным адвокатом, не помог звонок даже высокопоставленного чиновника, его хорошего знакомого. Его привели в камеру с двадцатью ожидающими суда преступниками. Даже полчаса в непроветриваемой, пахнущей потом и затхлостью камере с десятками уголовников человеку с неустойчивой психикой показались бы адом. Но Ричард за свою жизнь побывал в разных переделках, в том числе и в окружении на войне, поэтому он умел относиться к жизни философски. Тем более что провести здесь он намеревался не часы, а годы, так как твердо решил не впутывать в эту странную историю Яну, чтобы она не оказалась на его месте.

Кроме того, Ричард раньше часто бывал в следственных изоляторах, когда работал адвокатом, и примерно знал, к чему надо быть готовым.

Он снял пиджак, расстелил его на полу и сел, закрыв лицо руками, под оценивающими взглядами сокамерников. Наконец один из них слез с нар, на которых сидел, и вразвалочку подошел к Ричарду.

– В первый же день, фраер, хочешь сидеть на полу? Это очень шикарно для тебя. Три ночки придется постоять у параши и заплатить дяде, если хочешь выйти отсюда к маме живым и невредимым.
– Уголовник встал в нескольких сантиметрах от Ричарда и подбоченился. Это был здоровенный лысый детина с золотыми зубами, весь покрытый синими устрашающими наколками. Все остальные наблюдали за ними с ожиданием захватывающего зрелища. Ричард чувствовал, как внутри его закипает гнев. Он смотрел на волосатые грязные ноги братка, стоящего напротив него, и ждал удара. Удар не замедлил последовать. Толстая нога взметнулась вверх, Ричард поймал в воздухе ступню бандита и резко развернул ее в сторону.

Здоровяк взвыл и упал на пол, держась за ногу. Ричард продолжил сидеть, где и сидел. Он поднял голову воющего бандита за волосы и четко произнес:

– Я сейчас нахожусь в очень плохом настроении! В очень плохом, понимаешь?! Меня обвиняют в зверском убийстве, все улики против меня.

Я только что помирился с женщиной, которую люблю. И вот, вместо того чтобы быть с ней, я вынужден слушать всякую чушь от урки вроде тебя!

Ричард поймал себя на мысли, что органически вписался в теплый, дружественный коллектив уголовников, он не мог и предположить, что будет рассказывать о любви к Яне какому-то преступнику, сидя на полу в следственном изоляторе.

– Главное для вас - не трогать меня!
– продолжил свою речь Ричард.
– Потому что сейчас я готов свернуть шею любому, чтобы выплеснуть злость от бессилия положения, в котором я оказался. Я вправлю тебе ступню, но в следующий раз я оторву ее от ноги совсем и вырву любому все зубы, тем более что кое-какой опыт имею.

Толстяк сглотнул и согласно кивнул головой.

Вскоре уже Ричард сидел на самом лучшем месте у окошечка и имел кличку Стоматолог.

Утром Ричарда пригласили в комнату для свиданий. Конвоир подмигнул ему.

– Свидание сразу на второй день задержания не разрешается, но, как говорится, за все уплачено! Красивая тетка! Жалко, встреча ваша будет проходить через решетку!

– и он противно рассмеялся.

Яна сидела в брючном костюме баклажанового цвета с золотыми пуговицами. Волосы ее были распущены, на ногах - изящные туфли на тоненькой шпильке. Яркие, темные тени на веках, бледное лицо и темно-сливовая помада. Ричард выглядел очень аккуратно, словно только что из дома, а не из камеры.

– Как ты шикарно выглядишь!
– сказал он ей, улыбаясь одними глазами.

– Ты вчера дал мне надежду на счастье!
– ответила Яна и подумала: «А может, наконец-то стал действовать обещанный эффект от косметологических вмешательств».

Ричард сел напротив Яны и молча пожирал ее глазами через разделяющую их решетку.

– Я пришла сказать тебе, что вытащу тебя отсюда!
– произнесла она.

Ричард напрягся.

– Яна, что ты задумала?

Яна продолжала улыбаться загадочной улыбкой.

– Яна, - побледнел Ричард, - не смей ничего предпринимать! Слышишь?! Отдай мне тот чертов адрес кафе! Я запрещаю тебе вмешиваться в это дело! Это очень опасно!

Она встала. Никогда еще Ричард не видел столь решительного выражения холодных больших глаз.

– Заметь, Дик, я пришла у тебя не совета спрашивать, а констатировать факт! Держись, я вытащу тебя отсюда!

Потом она взяла сумку и медленно пошла на выход.

– Яна, стой!
– закричал Ричард и кинулся на решетку.

Вбежавшие милиционеры с трудом оторвали его от решетки и отволокли в камеру.

– Что она собирается делать? Если то, о чем я подумал, то это конец! Этого просто не может быть!
– метался Ричард по камере.

Все сокамерники притихли. Здоровяк с вправленной ступней осторожно поинтересовался:

– Стоматолог, у тебя неприятности? Что-то с твоей девушкой?

Ричард встрепенулся и расстроенно ответил:

– Она без ума, это точно.

– Я могу оказать тебе услугу, - хитро сощурил глаза здоровяк.

– Какую?

– У меня же завтра суд, адвокат говорит, что за мое воровство мне дадут три года, из них все три года я провел здесь, так что я скоро окажусь на воле и мог бы присмотреть за твоей красоткой.

– Ты правда можешь это сделать?
– спросил Ричард, прожигая его взглядом, полным надежды.

– Да, но взамен ты все же отблагодаришь меня потом.

– Ну, ты и гусь!
– усмехнулся Ричард и, не задумываясь, согласился. Толстяк заходил по камере петухом, так как восстановил свое пошатнувшееся положение.

Глава 26.

Яна расположилась в удобном кресле в квартире Аси и пила одну чашку кофе за другой, совсем позабыв, что кофе - это яд. Ася полулежала на подушках, ей было все тяжелее ходить в последнее время, так как родить она должна была со дня на день.

– Ричард Тимурович в тюрьме! Это же абсурд!

– Да, мало того, он проходит по делу как маньяк, убивающий людей изощренными способами.

Ася приподнялась на локтях.

– Если я чем-то могу помочь…

– Можешь!
– в глазах Яны загорелся огонь.

Ася прошептала:

– Когда ты так смотришь, ты пугаешь меня!

Что ты задумала?!

– Ты же поможешь мне вызволить человека, которого я люблю, из тюрьмы?
– словно не слыша подруги, спросила Яна с лихорадочным румянцем на щеках.