Белоснежный лайнер в другую жизнь
Шрифт:
И – гудки…
13. Лондон – Москва. Ноябрь 2005 г. Оливер
Для Оливера было бы куда проще остановиться в каком-нибудь отеле, да и Питеру было бы легче, но существовал план, в соответствии с которым они должны были жить у Ольги Михайловны – только так, в представлении Риты, могло было произойти «случайное» знакомство Кати с парой симпатичных и неназойливых англичан.
– Поймите, – инструктировала она своих мужчин, – Катя – девочка осторожная, вряд ли она станет знакомиться с кем-либо из вас прямо на улице, а вам главное – ее не спугнуть… Если она что-то заподозрит, то вся поездка полетит насмарку. Ольга Михайловна в этом плане – человек наиболее подходящий, ведь это именно она станет чудесным посредником между вами, иностранцами, и ничего не подозревающей девочкой… А пожилым дамам доверяют куда больше, сами знаете… К тому же Ольга Михайловна – очень умная, обаятельная женщина, да еще и с фантазией… Уверена, что она придумает, как заманить Катю
Она была так возбуждена перед их поездкой, так нервничала, что это не могло не броситься в глаза Питеру, который, кстати, оказался на редкость понятливым мальчишкой и с радостью ввязался в эту московскую авантюру. Побывать с отцом в Москве, познакомиться с русской девчонкой, влюбить ее в себя и постараться уговорить поехать в Англию. Или в Дубровник. Но как сделать, чтобы она безоговорочно поверила им, чтобы увидела в своих новых знакомых будущих друзей? Или даже родных?
– Больше импровизируйте, ничего не бойтесь, чем больше неожиданных поворотов, знакомств, совместных прогулок, подарков, экспромтов – тем лучше… Пусть она закружится, пусть поверит в вас, добейтесь, чтобы она познакомила вас с отцом, это тоже непременное условие, только после этого она сможет поставить перед ним вопрос о своей поездке… Пусть все будет весело, легко, непринужденно…
Говорила, а сама локти кусала, глаза так и сверкали, как брильянты, словно там затаились слезы…
Оливер начал скучать по своей ненаглядной уже в аэропорту, целуя Риту на прощанье и чувствуя, как тяжело ему будет в Москве без нее. Но он должен был совершить это головокружительное путешествие для того, чтобы его возлюбленная наконец-то успокоилась, вытравила из своей души и памяти все то, что гложет ее не один год и о чем она не может рассказать ему даже в минуты откровений. Оливер, впервые столкнувшийся с такой непробиваемой стеной недоверия со стороны Риты в самом начале их знакомства, уже устал придумывать преступления, одно страшнее и кровавее другого, которое могла бы совершить в России его любимая жена. И тем не менее он готов был простить ей все. И не только на словах, но и на деле. И даже не желание повидаться с племянницей Риты и привезти ее сюда двигало им, когда он принял решение поехать в Москву: ему важно было увидеть семью Бантышевых, познакомиться с зятем жены, Сергеем, подружиться, если получится, с ним, с его друзьями и подругами его покойной жены, чтобы хотя бы немного почувствовать себя частью этого мира и понять, в конечном итоге, что же могло случиться такого, в чем так сильно винит себя Рита… А что, если она все себе придумала и ее уже больше никто не ищет? Что, если она все преувеличила и о ней там помнят и любят, не говоря уже о том, что хотят ее увидеть?
Понятное дело, что Питера во все эти свои внутренние, глубинные причины, толкнувшие его отправиться в Россию, он не посвящал. Ему вполне хватило весьма сложного, смахивающего на авантюру, плана знакомства с девочкой, которым он, к счастью, так увлекся, что сразу бросился собирать свой большой дорожный рюкзак. Все втроем – Оливер, Рита и Питер – отправились по магазинам, чтобы купить мальчику джинсы, свитер, теплые ботинки на меху, кожаные перчатки… Настроение, как озвучил сам Питер, напоминало тогда рождественское. Они шагали по мокрым улицам Лондона, покупали какие-то красивые вещицы, подарки. Питер выбрал для своей московской родственницы комплект из вязаных шарфа, шапочки и перчаток, сувенир в виде вырезанного из дерева букета цветов, выглядевшего как настоящий, баночку с апельсиновым мармеладом. Оливер, в свою очередь, присмотрел для Сергея Бантышева курительную трубку из вереска («Даже если он не курит, останется как память о нас, о Лондоне, о тебе, Рита…»), серебряные часы.
Питер, плохо говоривший по-русски, вплоть до самого отъезда листал русско-английский разговорник, копался в словарях, чем приводил в умиление и отца, и Риту. Кроме этого, в его поведении наметился положительный сдвиг: он наполовину сократил время просиживания перед компьютером. Помимо этого, Рита заметила, что на полочке в ванной появился белый пузырек: средство от угревой сыпи для подростков. Питера теперь частенько можно было увидеть разглядывающим себя в зеркале, примеряющим новую одежду… Еще он вслух заметил как-то, что жаль, что у Риты нет фотографии своей племянницы.
– Она красивая девочка… должно быть… У нее красивые родители. Я и сама не представляю, как она может выглядеть… – краснела Рита от стыда.
– Питер, она же племянница нашей Риты, а потому просто не может не быть красавицей, – говорил Оливер, в душе радуясь изменившемуся поведению своего
сына. Кроме этого, он испытывал чувство радости по поводу того, что его сын, потеряв свою мать, обрел в лице Риты куда более близкого человека: Питер принял новую жену отца спокойно, с пониманием, увидев в ней, по всей вероятности, полную противоположность своей матери-алкоголички, из-за которой жизнь мальчика была превращена в непрекращающийся кошмар…– Только не забудь, Питер, что ты, – напомнила на прощанье, уже в аэропорту, Рита, – мой родной сын. Ольге Михайловне совсем не обязательно знать правду. Ее главная задача: привести в свой дом Катю. А уж как все сложится дальше – зависит только от вас. Если все получится, мы сделаем ей щедрый подарок…
И вот теперь они в Москве, мчатся в такси вместе с встретившей их симпатичной и радостно возбужденной Ольгой Михайловной (аккуратная дама в норковой шубке, кутающая свое бледное, с розовым носом, лицо в воротник и улыбающаяся большими голубыми глазами). В машине она намеренно ничего не говорила, терпела всю дорогу, не желая, чтобы чужое ухо услышало хотя бы одну деталь их дерзкого плана, хотя лицо ее прямо-таки светилось, из чего Оливер сделал вывод, что первые шаги по направлению к Кате ею уже сделаны… Неужели они уже познакомились?
– Ну, вот и приехали!
Машина остановилась возле красивого большого дома, в уютном московском дворе, и Ольга Михайловна еще раз по очереди обняла сначала смущенного Питера, упакованного в новую красную, еще пахнувшую магазином куртку (шепнув ему на ухо: «Вылитая мать»), потом не менее смущенного Оливера. Старушенция по поводу приезда иностранцев крепко надушилась, и Оливер с трудом подавил в себе чих.
– Ужасно рада вашему приезду… Я до последнего не верила, что вы приедете… Знаете, мало ли о чем люди не договариваются на курортах… Все-таки поездка авантюрная, согласитесь… Как вам Москва?
Питер, немного ошалевший от такого быстрого перемещения в пространстве и оказавшийся в другом государстве, в незнакомом гигантском городе, даже зажмурился, вспоминая промелькнувшие картинки плавающей в синих сумерках, светящейся яркими рекламными щитами Москвы… Нет, не таким представлял он себе этот город, хотя и просматривал перед самым отъездом фотографии Москвы на русских сайтах в компьютере. Монументальный, гигантский мегаполис удивил его своими размерами, размахом нового строительства, великолепными церквями…
– Сейчас придете в себя после дороги, примете душ, отдохнете, переоденетесь, а на ужин к нам придет гостья… Ну что вы так на меня смотрите? – Ольга Михайловна даже притопнула ногами, обутыми в белые сапожки, по мокрому асфальту и кокетливо поправила выбившуюся из-под маленькой меховой шапочки кудряшку. – Да! Да, я успела познакомиться с ней… Идемте же, идемте, я вам по дороге расскажу…
В лифте она закончила свой короткий рассказ:
– Я долго пасла девочку в подъезде ее дома, а когда она появилась, притворилась, будто бы мне сделалось плохо… Это случилось неподалеку от ее квартиры, на лестнице… Катя – чудесная и очень добрая девочка, можете мне поверить! Она буквально втащила меня к себе, накапала корвалола, сказала, что у нее дома полно сердечных капель, что у нее недавно мама умерла… Бедняжка! До «Скорой помощи», конечно, дело не дошло. Я довольно быстро «пришла в себя». Вызвала такси, поблагодарила девочку и уехала, предварительно «обронив» на пол в ее гостиной одну из своих многочисленных золотых цепочек… А поскольку мы с ней успели обменяться телефонами, так она мне в этот же день и позвонила, рассказала о цепочке… Вызвалась привезти ее. Таким образом, она оказалась у меня. Оказывается, ей ну совершенно не с кем поговорить… Отец – очень деловой, занятый человек, мачеха, вернее, та молодая женщина, соседка, которая считается ее мачехой, тоже целыми днями на работе… Словом, она была откровенна со мной… Мы подружились. Я подарила ей фарфоровую конфетницу, она же пригласила меня в театр оперетты… И все это произошло за какую-нибудь неделю! И вот сегодня вечером Катя будет у меня, я пригласила ее к себе в гости… Вы не представляете себе, как интересно мы проводим время, как тепло и душевно беседуем… Больше пока ничего не расскажу, остальное узнаете сами, но позже… Главное, что девочка – прелесть, и Питеру она обязательно понравится… Думаю, что и Питер ей – тоже… Господи, до чего же я рада, что вы приехали! Йоркширский пудинг не обещаю, я прочитала рецепт, вы уж извините – ничего особенного, поэтому будем ужинать пельменями и русскими салатами… А еще – моим фирменным пирогом со свининой… Все – приехали, выходим, нам направо…
И Оливер неожиданно для себя нашел пребывание в теплой и уютной квартире практически чужой ему женщины не таким уж и дискомфортным. Больше того, ему понравилось там: и просторная комната, где его поселили вместе с Питером, в которой была хоть и одна широкая кровать на двоих, зато имелись большой телевизор, письменный стол с компьютером, журнальный столик, на котором стояла ваза с живыми цветами, и белоснежная ванная комната с душевой кабиной, и чистенькая, вкусно пахнущая кухня… Ольга Михайловна перемещалась по квартире неслышно, стараясь не мешать своим гостям, и на каждую их просьбу реагировала моментально, старалась сделать их пребывание в ее доме максимально комфортным. За два часа до ужина она покормила их куриным супом, после чего усадила за компьютер, показала, как работает почта, подключила Интернет…