Белые искры снега

Я молнией проскочила между мужиками, повернула направо и выбежала из магазина, явно удивив своим поведением продавщицу, которая по просьбе одной из клиентов несла ей целую гору кружевных бюстгальтеров довольно-таки впечатляющего размера.

А вот мой преследователь повернуть направо не догадался.

Хоть Ярослав и называл меня тупой, тупой я не была, и все-таки обманула его, бедолажку и дурочка. Судя по звукам, доносящимся из магазинчика, глупенький мальчик, явно находящийся в состоянии аффекта, решил проверить, нет ли меня в примерочной, и, кажется, ворвался в ту, в которой находилась какая-то полураздетая женщина. Сначала послышался ее визг, потом какая-то ругань, а после громогласный рев какого-то мужика:

– Ах ты, паскуда! К моей жене вздумал приставать?! Да я тебя сейчас!

Я даже остановилась, прислушавшись к цирку.

– На фиг мне ваша жена сдалась! Я бабушками не интересуюсь, - надменно все еще тяжело дыша, отозвался Ярослав. Я даже на какой-то миг зауважала этого парня - вот же скотина, даже в экстремальной ситуации знает, как нажать на больное.

– Да вы посмотрите на него!
– заорала оскорбленная дважды женщина.
– Он извращенец!

– Это вы, позвольте узнать, как определили?
– ехидно поинтересовался Ярослав.

– Сволочь!
– одарила его добрым эпитетом женщина.
– Нет, вы посмотрите только на него! Послушайте его возбужденное дыхание!
– она решила, что все собравшиеся глухи и продемонстрировала дыхание парня, которое в ее исполнении больше напоминало отдышку бегемота в возрасте.

Кто-то захихикал - подозреваю, это были продавщицы.

– Вы чего, тетя, - явно опешил извращенец Ярослав, который, действительно, после такой пробежки никак не мог восстановить дыхание. Я, впрочем, тоже.
– Вы не по адресу. А я, пожалуй, пойду. У меня дела, знаете ли.

Услышав это, я воспаряла с духом и вновь побежала, не останавливаясь и лишь изредка оглядываясь. Меня заждалась Алена. А он пусть сам разбирается. Поделом ему.

По второму этажу торгового центра "Венеция" медленно шла довольно высокая, кажущаяся очень тоненькой, молодая девушка в белоснежной куртке и такого же цвета сапогах до колен на простой плоской подошве. Шарф и шапка у нее тоже были белыми, впрочем, как и колготки, и только торчащая из-под куртки темно-фиолетовая юбка вносила приятный диссонанс в ее милый образ. Распущенные длинные светлые волосы с едва заметной игривой рыжинкой торчали из-под шапки и мягкими волнами по плечам спускались на спину, касаясь неровными кончиками поясницы. Девушка шла осторожно, внимательно оглядывая вывески невидящим взглядом - казалось, она о чем-то крепко задумалась.

Дойдя до магазинчика, в котором продавалось женского нижнее белье, длинноволосая девушка вдруг остановилась как вкопанная, увидев прямо перед собой другую юную, еще младше себя, особу женского пола, - на вид ей было лет пятнадцать-шестнадцать, и одета она была явно не по декабрьской погоде, а лишь в джинсы, голубой топик и кроссовки. Среднего роста, гибкая и длинноногая, с темно-русыми короткими волосами, обрамляющими симпатичное подвижное лицо и необычайно яркими зелеными глазами. Ничего особенного - подросток, как подросток, только в одежде не по сезону. Правда, если бы длинноволосая оказалась вчера в клубе "Горячая сковорода", около комнат для гостей номер три и четыре, она бы всенепременно узнала эту юную леди.

Девушка беззлобно грозила кулаком в воздухе и разговаривала сама с собой звонким чистым голосом:

– Нет, ну вы посмотрите на этих идиотов! Я столько сил приложила, чтобы они встретились, а они! Увидели друг друга и начало-о-о-ось в колхозе утро! А ведь вроде бы взрослые люди.
– Она в порыве чувств заправски ударила одной сжатой в кулак рукой по ладони другой, явно показывая степень своего разочарования и негодования.

Вторая девушка, одетая во все белое, за исключением, конечно, юбки, чуть приоткрыв рот, во все глаза смотрела на нее, но подросток, казалось, этого не видит и продолжает разговаривать сама с собой, жалуясь на каких-то двух "дегротов, которым начихать на собственную судьбу".

– А я, бедняжка, вместо того, чтобы упокоиться, вынуждена бегать вокруг, как савраска, и организовать им встречу, - продолжала возмущаться девчонка.
– Как будто бы я им тут сваха заправская! Не-е-ет, два дебила - это сила!

Она смешно ругалась, не обращая внимания на реакцию людей. А этой реакции и не было - казалось, зеленоглазую девочку-подростка с удлиненным каре никто, кроме девушки, облаченной во все белое, как снег, не видит. Все остальные просто проходили мимо, словно не слышали громкого неровного девичьего голоса. И они не делали вид, что не видят. Они, и правда, не видели.

– Нет, они специально меня провоцируют! Как вообще так? Как можно было устроить такой цирк имени Кащенко?

Длинноволосая девушка в белом перевела вдруг взгляд на ноги ругающегося подростка и вдруг зажала рот трясущейся тонкой рукой - пальцы ее были холодны, как лед. Между мраморным серо-матовым полом и подошвами светлых кроссовок с ярко-синими, под стать джинсам, шнурками, было расстояние - сантиметров десять или чуть больше. Подросток не стояла на полу, она парила, легко, беззаботно, совершенно не обращая на это внимание, продолжая забавно злиться на кого-то. Переполненный ужасом взгляд длинноволосой она заметила не сразу, но как только заметила, все поняла. Глаза ее округлились от удивления и даже аккуратный, как красная вишенка, ротик чуть-чуть приоткрылся.

– Упс, - сказала девчонка, подергав себя за лямку легкого топика.
– Меня видят, надо же.

Она несмело и как-то поспешно помахала девушке в белом, которая продолжала с ужасом в глазах зажимать рот рукой, и просто-напросто растворилась в воздухе, заставив длинноволосую потерять сознание.

В это время, совершенно не замечая ничего сверхъестественного, к магазинчику женского белья быстрым шагом направлялся высокий черноволосый молодой человек в удлиненном черном эффектно расстегнутом пальто. Увидев, что прямо перед ним неожиданно упала на пол молоденькая девушка, он резко остановился, побросал покупки, правда, очень аккуратно, после опустился перед свалившейся в обморок, послушал пульс, убедился, что она дышит и поднял ее на руки. Под настороженный шепот столпившихся вокруг людей, он отнес ее на деревянную лавочку неподалеку и присел на корточки рядом, доставая телефон - большой сияющий черный айфон, чтобы, видимо, позвонить в скорую. Однако сделать этого он не успел, поскольку длинноволосая очнулась - парень не успел даже похлопать ее по белым щекам. С трудом открыв глаза, девушка с некоторым трудом сфокусировала взгляд на взрослом брюнете, склонившемся перед ней. В ее голове тут же запульсировала ярким огненным светом мысль - а он-то живой или тоже... тоже умеет летать и исчезать в воздухе??

Оказалось, что парень совершенно живой. И очень добрый.

– Как ты себя чувствуешь?
– спросил он. Его голос был красив - очень глубок, и по девушке пробежала вдруг внутренняя дрожь. Она сглотнула, глядя ему в темные глаза, в которых видела искреннюю заботу. Длинноволосая отлично умела читать чувства, и от того, что этот совершенно чужой парень в пальто беспокоился о ней, ей стало тепло.

– Х-хорошо, - прошептала девушка.

– Я сейчас "скорую" вызову.

– Нет, нет, не надо - запротестовала она, вспомнив призрака. Если узнают, из-за чего она упала в обморок, ее же в психушку отправят! Никто не поверит, что она видит потусторонних существ!
– Со мной такое бывает. У меня эта... как ее... анемия... Это не страшно, просто я падаю иногда.

– Понятно, - понимающе протянул спаситель.
– А ты меня здорово напугала! Как тебя зовут?

– Мира, - девушка сглотнула.

– Какое запоминающееся имя. А меня Егор, - улыбнулся ей неожиданный спаситель и продолжил расспросы.
– Сколько пальцев?

Он показал ей открытую ладонь.

– Все, - чуть смелее улыбнулась Мира.

– Правильно, - в ответ улыбнулся Егор.
– И часто в обмороки падаешь, Мира?

– Иногда, - отвела взгляд в сторону девушка. Руки у нее дрожали и до сих пор были очень холодными, как будто бы она держала их в снегу. Они всегда становились ледяными, когда рядом были такие, как та девочка-подросток, висевшая в воздухе. Почти каждый раз Мира теряла сознание - так страшно ей было. Она ведь знала, что это за существа. Это те, кто находится между мирами. Это не люди, это осколки их душ, бродящие среди живых.