Белые искры снега

– Но я...

– Пошли. Моя машина вон там, - небрежно кивнул Тимофей на свой шикарный седан черного цвета с объемной решёткой радиатора известной немецкой компании, припаркованный около "Уинстона".
– После ужина доставлю тебя в нужное место, на твою встречу.

И я пошла, понимая, что родственник не отстанет от меня до тех пор, пока я не соглашусь. А приход Алены, думаю, был все ближе и ближе.

Дядя открыл передо мной заднюю дверь машины и сделал пригласительный жест, предлагая мне забраться в просторный комфортный салон, обитый кремовой мягкой натуральной кожей. Перед каждым из двух задних сидений, разделенных между собой удобным подлокотником, было прикреплено по два 7-дюймовых ЖК-дисплея. Между ними находилась аудиосистема. Еще два монитора располагались на панели приборов, перед водителем. А чуть позднее я обнаружила и пятый монитор - потолочный, который был закрыт. Узнаю старого-доброго дядю Тима - он любит шикарные элегантные машины, когда роскошь сочетается с высокими технологиями. И женщин он любит роскошных, как моя Аленка, например. На мгновение стало обидно за подругу.

Сам Тимофей сел рядом со мной, проигнорировав переднее сидение, и коротко бросил водителю - молодому человеку с темными волосами, закрывающими уши и небрежной челкой набок, и безэмоциональным бледным кукольным лицом, на котором ярко выделялись черные большие глаза:

– В "Освальд".

Тот в меру учтиво кивнул и, не говоря ни слова, плавно отъехал от тротуара и выехал на дорогу, ловко вклинившись в плотный поток машин. Я еще раз оглянулась и поняла, что вовремя села в машину своего прелестного дяди Тима - около пешеходного перехода, ожидая зеленый свет, в коротенькой белой шубке стояла Алена, направляющаяся к кафе, в котором мы договорились встретиться. Черный "Мерседес" проехал мимо нее, и я наклонила голову, делая вид, что что-то оправляю на пуховике, чтобы подруга случайно не заметила меня, хотя ехали мы во втором ряду. Тимофей в это время доставал из элегантного дипломата - своего постоянного спутника, планшет, и тоже не приметил Алену, заставив меня облегченно вздохнуть.

Подруга перешла дорогу, держа в руках мобильник и с кем-то переписываясь, и я тоже вытащила свою раскладушку, чтобы сообщить Алсу, Ранджи и ей о том, что опоздаю на встречу. Дядя, поклонник всего нового, дорогого и качественного, взглянул на мою мобилку с легким пренебрежением. Впрочем, от замечаний воздержался - подозреваю из-за безразличия.

Молчаливый странный водитель, чьи длинные, кажущиеся почти белыми пальцы уверенно держали руль с фирменным знаком "Мерседес" посредине, повернул автомобиль на соседнюю улицу, с которой открывался вид на одну из главных местных достопримечательностей исторического цента нашего города - на Кремль, вернее, на его западную стену, находящуюся на холме. Я любила гулять по территории Кремля, может быть, не очень большой, но вмещающей в себе множество красивейших архитектурных сооружений, большая часть которых была построена еще много веков назад: одиннадцать башен, возведенных в самое разное время, два красивейших храма, недавно отреставрированный генерал-губернаторский дворец, несколько величественных зданий, в которых когда-то находились присутственные места Российской империи, то есть, по-простому говоря, государственные учреждения, а сейчас располагались Государственная Дума и несколько ведомств. На территории Кремля располагались и несколько музеев, мемориальный комплекс с Вечным огнем, памятники выдающимся деятелям города и даже небольшая смотровая площадка, откуда открывался неплохой вид на город. Мне вдруг очень захотелось попасть на эту площадку, подальше от любимого дядюшки, однако сделать этого я не могла. Более того, мне совершенно запоздало пришла в голову почти паническая мысль, что дядя Тим везет меня в этот самый "Освальд" не просто так, а по просьбе другого человека. Я не часто чувствую себя неуверенно, но сейчас именно это неприятное ощущение стало главным в моем теле и душе.

Занервничав, я повернулась к Тимофею, который что-то просматривал на своем планшете, словно забыв обо мне, и спросила ровным голосом, скрывая все свое недовольство, недоумение и даже легкий страх.

– Это он сказал?

– Что?
– поднял голову мужчина в очках.

– Отвести меня?
– я вдруг даже похолодела, представив, что сейчас меня отвезут в место, где находится человек, которого я так не хочу встречать. Как же я раньше не додумалась?

Ногти моих сжатых в кулак пальцев, впились в ладони. Так, Настя, все хорошо. Не нервничай и не бойся.

"Прыгай на фиг из машины!" - весело заорала внутри меня моя темная сторона.

"Может быть, это и к лучшему?, - рассудительно спросила светлая.
– Увидишься с ним...".

Я не без труда погасила эти оба голоса в себе и выжидательное уставилась на родственника, который сразу понял, что и кого я имею в виду.

– Это только моя инициатива, дорогая племянница, - насмешливо ответил дядя Тим, сразу поняв.
– Не бойся, я тебя не на встречу к моему брату везу. Я не мальчик на побегушках. Да и сама подумай, Настенька. Если бы он захотел, сам бы все организовал, не прибегая к моей помощи. У него достаточно ресурсов, поверь.

Я включила логику в себе и, почти мигом успокоившись, поняла, что дядя прав. И чего только разнервничалась? Совсем с психикой нелады, видимо.

– А что ты хочешь от меня?

– прямо спросила я.

– Я же сказал, что хочу пообщаться со своей самостоятельной гордой племянницей, - уголки его губ чуть приподнялись в улыбке.
– Которая очень любит пасту и, кажется, не очень любит присутствие своего дяди.

– О чем-то конкретном пообщаться?
– спросила я. Он невозмутимо приподнял широкие плечи. Почему-то совсем некстати вспомнилось, как Алена мне говорила, что ей нравятся высокие статные мужчины с широкими плечами. При мысли, что у подруги и у дяди Тима что-то есть, меня передернуло, и он это заметил.

– Что с тобой?

– Ничего, - не спешила я говорить правду и сняла с волос шапку - стало жарко.
– Так о чем ты хотел поговорить?

– Когда приедем, тогда и поговорим. Мы почти на месте. Тебе идет твоя прическа, - тут же заметил дядя Тим.
– Тебе вообще идет быть взрослой, Настя. Ты с детства отличалась своим взрослым образом.

– Да? Что значит взрослый образ в детстве?
– стало любопытно мне.

– Ты всегда была тихой, неразговорчивой, серьезной и ответственной. Много хмурилась, не показывала своих эмоций - я даже не помню, что ты плакала. Странно, не находишь? Яна и Олеся плакали часто. Очень часто - а это раздражает. А тебя со слезами я не припомню, хотя, признаю, что не так много времени проводил со своими племянниками. Но я даже помню, как рыдал этот кретин, просиживающий штаны в Лос-Анджелесе.
– Это дядя Тим так отзывался о моем двоюродном брате Юрке, о том еще шалопае и раздолбае, который, тем не менее, был одним из всех членов семьи, которого я любила.

В это время "Мерседес" плавно притормозил около крепкого пятиэтажного здания темно-серого цвета, построенного в середине прошлого века. Такие дома, невысокие, но крепко сбитые, нарядные, с колонами и арками, построенные в соответствии с основными принципами неоклассицизма, украшали несколько центральных улиц, лишь изредка деля городское пространство с огромными башнями современных торговых- и бизнес-центров и высоченным зданием городской администрации. Почти во всех таких домах на первых этажах и в подвальных помещениях располагались магазины, почта, бутики, кафе, бары и рестораны - как и ресторан "Освальд", в который мы ехали. Неброский вход с кованой вывеской названия заведения с козырьком над ним, большие окна с темными рамами, аккуратные ступеньки и два фонаря, словно из девятнадцатого столетия - вот что я увидела, выйдя из машины - дверь мне услужливо распахнул молчаливый водитель. Почему он не распахнул дверь перед моим дядей - загадка. В свете фонаря, рассекающем темноту зимнего вечера, его черные глаза на бледном лице выглядели пугающе.

После он подошел к вылезшему из "Мерседеса" Тимофею, и тот тихим голосом стал что-то говорить ему, явно своим беспристрастным голосом давая какие-то наставления и указания. Я в ожидании принялась оглядываться по сторонам. Спокойная улица с архитектурно-художественной подсветкой горделивых домов и белыми из-за падающего снега тротуарами, освещенными ярким электричеством дружного ряда фонарей, казалась уютной и совершенно безопасной. Машин тут было немного, несмотря на то, что это был центр, а вот людей, и спешащих куда-то по своим делам, и прогуливающихся неторопливой походкой, было в достатке. Мой взгляд задержался на довольно милой паре начинающих взрослеть подростков, идущих за руку. Девочка в яркой красной шапке с кокетливым помпончиком ловила ртом снежинки, а парень с таким же алым шарфом пытался фотографировать ее, шутя и смеясь. Глядя на них, хотелось улыбнуться, чего я, впрочем, все равно не сделала.

– Настя, нам сюда, прошу, - сказал мне родственник, кивком головы показывая на вход в ресторан, как будто бы я и сама не понимала, куда нам еще идти. Совершенно внезапный холодный порыв ветра грубо хлестнул меня по лицу, заставляя волосы развеваться в воздухе. Пришлось прижать их ладонью к вороту пуховика. Водителя же дяди Тимы мои растрепанные волосы явно позабавили - он даже улыбнулся мне, прямо, как и дядюшка, уголками тонких бескровных губ. Я взглянула на него чуть ли не с угрозой, мол, чего пялишься, никогда не видел, что у девушки растрепались из-за ветра волосы?

– Езжай, - велел Тимофей водителю, застывшему около "Мерседеса".
– Сделай все, что я сказал. Через час жду тебя тут.

Брюнет слегка склонил голову в знак согласия и сел в автомобиль, однако не уехал до тех пор, пока я и дядя не оказались в ресторане "Освальд".

Сжимая в одной руке шапку и ручку сумки, а другой удерживая норовящие побыть импровизированным флагом волосы, я вслед за Тимофеем зашагала по ступенькам к тяжелой двери, за которой, в расслабляющей полутьме, нас встретил администратор - импозантный мужчина в смокинге с намертво приклеенной к симпатичному лицу широкой улыбкой, которую я сначала прияла за искреннюю, но поняла, что ошиблась, когда администратор признал Тимофея - тогда он улыбнулся по-настоящему тепло.